Меня зовут господин Мацумото! Том 4
Шрифт:
Парочку лёгких провокаций от любопытных девушек, желающих повеселиться и проверить твёрдость его убеждений, Хаякава пресекала самостоятельно. Попросила не увлекаться, читай между строк, — не забывать, кто есть кто. Не бросать ей вызов, а то их поведение выглядело уже признаком неуважения и желанием посоперничать. Собеседницы оказались понятливыми, границу дозволенного переходить не стали. Мацумото был занесён ими в категорию — занят. То же самое касалось и парней, в отношении неё. Поскольку Хаякава пришла на вечеринку не одна, согласно негласному правилу, её тоже вычеркнули из списка объектов для заигрывания. Здесь не сельская дискотека, поэтому устраивать из-за этого драку стало бы наиглупейшим решением.
Хаякава поймала себя на мысли, что ей приятно чувствовать
Естественно, будучи уже достаточно узнаваемой персоной, Мацумото подвергся расспросам о своих «фантастических» похождениях, раздутых интернетом до неприличной величины. Также у него просили разрешения вместе сфотографироваться, дать парочку другую советов, рассказать что-нибудь интересное, раскрыть какой-нибудь «секрет». Хвалили его за удачу. Интересовались причинами успеха. Спрашивали, чем он занимается, с кем дружит, кто его родители. Это было ожидаемое развитие событий, поэтому Хаякава и Мацумото с пониманием отнеслись к подобным вещам. Более того, девушка и сама с удовольствием послушала своего загадочного спутника. Позволила другим делать то, чего не могла сама, не желая показаться навязчивой и дотошной, а то ещё подумает, будто это допрос.
Благодаря другим людям, Хаякава не только удовлетворила своё любопытство, запоминая информацию о том, что ему нравится, что не нравится, о чём Мацумото тоже расспрашивали, но и выставила себя «защитницей» парня. Заодно немножко погрелась в лучах его славы, в чём ни за что не признается. Покрасовалась своим хорошим вкусом, с удовольствием перехватывая завистливые взгляды оставшихся не у дел «охотниц».
Впрочем, вопреки надеждам некоторым особ, как и к собственной досаде, Мацумото оказался очень «скользким» объектом интереса. Из серии — видит глаз, да нельзя ухватиться. Он не спешил делиться с окружающими своими планами, личной жизнью, прошлым. Даже об увлечениях и вкусах рассказывал очень поверхностно. Нет, Мацумото не просил оставить его в покое, не прятался, не злился, но вместо скудной, полезной информации парень выдавал огромное количество нелепых и забавных историй, размышлений, шуток, встречных вопросов, каждый раз уводя разговор куда-то в сторону. Получалось, правду, вроде как, он не скрывал, но и не раскрывал.
Поскольку настойчивые попытки выведать что-то конкретное выглядели бы неуместными и грубыми, до них дело не доходило, что играло Мацумото на руку. Пользуясь этим, он мастерски уходил от каверзных вопросов, словно заправский боец, владеющий множеством хитрых приёмов. В такие моменты Хаякава даже восхищалась его изворотливостью, признавая, что хоть это и плохо, для неё лично, но всё же лучше жёстких отказов обсуждать ту или иную тему, способных вызвать обиду.
После того, как они остались одни, взяв небольшую паузу, чтобы перевести дыхание, Мацумото, наконец-то, расслабился. С облегчением вздохнул, будто провёл тяжёлый бой на спортивной арене, пропустив часть ударов. Раздражённо потёр шею под воротничком. Неосознанно похлопал себя по карманам, будто бы в поисках пачки сигарет или ключей от автомобиля. В этот момент Хаякава его даже жалко стало, а ещё девушка с благодарностью подумала, что парень вытерпел всё это ради неё. Только теперь стало заметно, что Мацумото непривычен к подобному хаотичному общению в калейдоскопе постоянно меняющихся лиц, когда кто-то прямо в процессе разговора подходит, кто-то уходит, кто-то постоянно перескакивает с одной темы на другую, кто-то ведёт себя так, словно они давние приятели. Что поделать, таков формат «дружеской» вечеринки, где все — условно «свои». Здесь требовалось всех вокруг любить и хвалить.
Перед тем, как получить свою порцию удовольствия от вечеринки, осталось только найти и поблагодарить её организаторов за приглашение. Сообщить, что нам всё нравится, мы очень рады здесь находиться, отметить присутствие большого количества важных
Степень «дружбы» Мацумото и Мацудары Хаякава оценивала, как весьма невысокую. Скорее всего, они просто несколько раз где-то пересеклись, у общих знакомых. У них же нет ничего общего. Кроме того, они птицы совершенно разного полёта. Хаякава не нашла в интернете ничего, кроме сомнительных слухов об их любовной связи. Было похоже, что это обычные сплетни завистников и охотников за сенсациями из незаслуживающих доверия источников. Такое встречалось сплошь и рядом. Кого только в сети с кем не шипперили, даже на основании совместной поездки в лифте.
Мацудару Хаякава застала в удобный момент. Она как раз в это время занималась обходом веселящихся людей, проверяя всё ли у них хорошо, всем ли гости довольны. Причём не одна, а в компании незнакомого парня, с которым довольно оживлённо и непринуждённо общалась.
После приветствий, как и полагалось на таком мероприятии, девушки повели себя словно две давние, близкие подруги, что не соответствовало действительности. Прощебетав приветствия милыми голосами, слегка обнялись, демонстративно обменялись лёгкими поцелуями, сделав их куда-то в область уха. Затем сильно удивившаяся Хаякава стала свидетельницей удивительного события. Мацумото и Мацудара с внезапно застывшими, серьёзными лицами и горделиво вздёрнутыми подбородками, смерили придирчиво-оценивающими взглядами своих… она даже не нашла какое им подобрать определение. Мацумото с внезапной, необъяснимой враждебностью посмотрел на друга Аямэ, а Мацудара на Хаякаву. И это после благосклонно принятого приветствия.
«Что происходит?» — обеспокоенно подумали Хаякава и парень Аямэ, тоже обменявшись растерянными взглядами.
Столь же внезапно и синхронно, одновременно заулыбавшись, Мацумото и Аямэ с важным видом кивнули, будто заключили какое-то тайное соглашение.
— Подходит. Одобряю. Спасибо, — последовал обмен ещё более странными репликами.
— Что это значит? — напрягся парень Мацудары.
— То, что теперь мы можем быть спокойны. Мне бы не хотелось, чтобы парень, которому я когда-то призналась, попал не в те руки, — успокаивающим тоном объяснила Аямэ.
Мацумото тут же заслужил настороженный взгляд, с оттенком изумления, от него и Хаякавы. Девушка растерялась, не зная, то ли гордиться тем, что её признали достойной, то ли оскорбиться самим фактом оценки.
— Расслабься, это уже в прошлом, — рассмеялась Аямэ, беззаботно махнув рукой. — Мы теперь просто хорошие друзья.
— Не просто хорошие, а очень хорошие, — недовольно поправил Мацумото, бросив косой взгляд на Хаякаву.
— Да. Очень хорошие, — согласилась хитро улыбнувшаяся Аямэ, повернувшись к девушке. — Поэтому, если сделаешь Синдзи больно, я тебе глаза вырву и сварю ему на завтрак вместо яиц, — «пошутила» Мацудара, с угрозой посмотрев на опешившую Хаякаву, предупреждая о серьёзности своих намерений.
— И когда это было? — нахмурился её парень, переваривая неприятную новость о существовании «бывшего».
— Давно. А что, неужели ревнуешь? — развеселилась девушка, теперь уже ему заглянув в глаза.
Да она прямо доминировала на этом поле «боя», ничего не упуская из вида.
— Тогда Синдзи был ещё практически никем, — принялась вспоминать. — Бедный, никому не нужный, неизвестный и ославленный завистниками. Маленьким человеком, что в одиночку пошёл наперекор устоявшимся правилам. Несмотря на сложные обстоятельства, сложившиеся не в его пользу, он завоевал моё уважение своей решительностью, целеустремлённостью, гордостью и принципиальностью. Ну и спас мне жизнь, — буднично добавила после короткой паузы, бросив на Мацумото одним им понятный взгляд.