МЕНЯЯ РЕАЛЬНОСТЬ

Sierra_XR

Действительно. Свидетельство о регистрации транспортного средства так и лежало в бардачке, завернутое в обе страховки, - и ОСАГО, и КАСКО.

"Собственник - Широков Константин Евгеньевич", - прочитал Костик при свете салонного освещения.

Икнул, ухнул, как сова, быстро врубил в "Камрюхе" дальний свет, совершил короткую перебежку к фарам...

"Широков Константин Евгеньевич", - упрямо твердил кусок пластика.

Костик от отчаяния заскулил и посмотрел на СТС более вдумчиво. В графе "Место жительства" был пропечатан его самый что ни на есть настоящий домашний адрес.

– Это я, что ли?!
– тихо спросил Костя ничего не ведающую "Камрюху".
– Это я, что ли, тот начальник писучего департамента по продажам хрен знает чего? Это я к

психиатру собрался? Это я, идиот, вот тебя в кредит взял?

Еще несколько секунд Костик пытался осознать, что сказал. Получалось нечто такое, чего только под приступом белочки вообразить можно (сам Костян через такое не проходил, но рассказчиков было много): он, Широков Костик, 26 лет от роду (которые, кстати, исполнились ему именно сегодня), русский, несудимый (к счастью, пронесло мимо), образование среднее профессиональное (долбаный автомеханический техникум, где три года ворон пугали в перерывах между распитием пива), слесарь-арматурщик у дилера Toyota (бабла за работу не так уж много, но на жизнь хватает), нормальный пацан и ничего так человек, внезапно оказался ни много ни мало, а Широковым Константином Евгеньевичем, ни много ни мало, а начальником департамента хрен-поймешь-по-продажам-чего, иными словами - "манагером", офисным планктоном, который берет тачки в кредит, трясется над этими железками как царь Кощей над златом, как алкаш над бутылкой паленой водки, как...

Над этими "офисными планктонами", оставлявшими в машинах, помимо документов, кучу всякого разного говнища наподобие остатков жратвы из "Макдака", ржали всей автосервисной сменой. Приедут такие все из себя, в костюмчиках, типа крутизна, на своих кредитных говнотачках типа "Королл", в сервис, видок - что ты, не то что на бешеной козе, на психованной корове не подъедешь, пальцы врастопырку, типа, у меня КАСКО, страховая платит, - а как узнают, что запчастей ждать два месяца, так сразу надменное выражение на харе куда-то пропадает. Зато появляются заискивающий голосочек и бегающие глазки: "А нельзя ли как-то побыстрее машину сделать?..." Еще бы, неохота два месяца в метро толкаться, да еще и кредит платить за то, чем не пользуешься.

Так что теперь, он, Костик, сам, собственной персоной, неведомо с чего оказался вот таким кредитно-офисным говном?

Да что на нем надето такое? Костик только что обратил внимание, что вместо привычных джинсов и джинсовой же куртки на нем...

Тот самый офисно-планктонистый костюмчик. Брюки и пиджачок. С карманами. А чего-чего, а костюмов в Костиковом гардеробе, пожалуй, с выпускного вечера не водилось.

Тогда несчастный Широков Константин Евгеньевич, ощутив себя полным дерьмом, сел прямо на обочину перед "Камрюхой", которая оказалась его же, правда, совершенно кредитной, собственностью (да, и Костик тут же осознал, почему ему так странно знаком тот самый голос!), и только попытался горько заплакать, как...

Рядом затормозила машина. Обычный "Фокус", каких в столице десятки тысяч. Из обычного фокуса вышел какой-то человек и сказал:

– Константин, ты что наделал? Ты зачем гостей бросил, а сам уехал? Я за тебя все разруливай опять... И, кстати, кто по счету в ресторане доплачивать будет? Ты бы мне хотя б кредитку отдал…

Костик поднял голову.

– Ты?!

Он чуть было не прибавил: "Ты, сука подлая?" - но в нынешнем состоянии почему-то постеснялся. Хотя стесняться, собственно, было нечего: из "Фокуса" вышел не кто иной, как его до сегодняшнего дня лучший друг, а как раз начиная с сегодня - самая что ни на есть подлая вражина Павлик.

Собственно, из-за Павлика настоящий Костик - тот, который был на "Мазде Кседос", - и оказался в этот поздний июльский вечер на черт знает каком километре Новой Риги.

Дело-то как было: сегодня Костик праздновал свой день рождения, ну да, двадцать шесть лет - это вам не собачка пописала, - одно "но": именно сегодня, как назло, у Костика выпадала работа. Работал он посменно, два дня через два, и даже в честь дня рождения отмазываться от трудовой деятельности было... ну, скажем, невыгодно.

Платят-то за работу сдельно, сколько нормо-часов закроют, столько и заплатят. А если учесть, что первую половину июля Костик отрывался в отпуске, то, получив будущую зарплату, предстояло плакать крокодильими слезами. Или, в край, носорожьими. Поэтому Костик, естественно, на смену вышел. Поднялся в шесть утра, поправил на своей девчонке Маринке одеяло (жениться уже пора, наверное, как-никак уже полгода вместе живут) и, радостный, упорол на работу. От радости, правда, забыл все, что приготовил для своей смены - ну, коньяк там, закусь, даже тортик, помнится, припас. Хорошо, что до дома ходьбы десять минут. И, когда вечером, к концу рабочего дня, коллеги по цеху начали один за другим намекать: "А отпраздновать?!", Костик быстро сказал: "Ща!", быстро же переоделся, вылетел за ворота автосервиса, забежал в квартиру, и только открыл рот, чтобы крикнуть Маринке, чтоб принесла уже подготовленный и стоящий в холодильнике пакет, как все повернулось точно так, как в дерьмовом анекдоте. То есть сначала в прихожей обнаружились чужие ботинки. Потом - чья-то волосатая задница в спальне. Естественно, совокупно с Маринкиной задницей. Еще секунды через три выяснилось, что волосатая жопка принадлежит не кому-то постороннему, а другу детства Павлику, с которым вместе и на один горшок ходили, и пиво в школе из-под парты лакали, и...

Мрачный от нехороших картин Костик молча сходил на кухню, принес оттуда полное мусорное ведро, которое Маринка, как всегда, вынести постеснялась, и надел это ведро вместе со всем содержимым на Павликову голову. Затем, под аккомпанемент Маринкиного визга, методично собрал все попавшиеся под руку подружкины шмотки, вышел на балкон и спустил их вниз оптом. Помешать ему никто не осмелился - ушибленный мусорным ведром Павлуша отплевывался от картофельных очисток, а Маринка, завернувшись в одеяло, все еще непрерывно визжала, зациклившись на одной ноте.

После этого Костик спокойно так прошествовал на кухню, аккуратно вытащил из холодильника пакет с приготовленным для коллег угощением, заглянул в спальню, где все еще в обнимку с мусорным ведром шастал Павлик, мрачным голосом сказал: "Благословляю, бля" и вышел вон.

Через несколько секунд он уже сидел в своей "Мзде" и гнал на выезд из Москвы – без конкретного маршрута, главное, подальше от всего.

А еще через каких-то полчаса наступила другая, хрен знает какая жизнь, где Костик - вроде он сам, но в то же время и не он, и лучший друг-враг Павлик подкатывает не на своей убитой Audi-100, а на "Фокусе", похоже, тоже кредитном, почему-то вместо Костика называет Константином и спрашивает его, почему он оставил всех в ресторане...

– Ну так что, Константин, едем?
– благожелательно спросил Павлик. И протянул так и сидящему на обочине Костику руку.

– И куда это мы едем?
– настороженно осведомился Костик. Подняться-то он поднялся, только без Павликовой помощи. А руку подать все-таки опасался. И, на всякий случай, вообще прибрал за спину.

– Ты что, Константин, - укоризненно сказал Павлик.
– Ничего не помнишь, что ли? Ну ты ж не пьян, в конце концов. Ты двадцать человек в ресторан загнал? Загнал. Сначала все просто изумительно было, - Павлик аж причмокнул от восторга.

"Да, действительно, изумительно, - согласился где-то внутри Костика Константин, который на "Камри".
– Четыре тысячи долларов уже отдал, отпуском, считай, пожертвовал, еще бы не изумительно. Да еще и доплачивать придется. Феерично, можно сказать. И из двадцати этих человек мне граждан пятнадцать и вовсе не нужны..."

"Че ж ты лоханулся так? За фиг было жопу рвать, четыре штуки на ветер выкидывать, если тебе пятнадцать этих рыл нет никто и в хрен не стучали?" - изумился Костик.

"А потому что не накроешь стол - на работе пальцем показывать станут да шептаться по углам, - как же, начальник, а зажал угощение!
– в сердцах сказал Константин.
– Снимешь какую-нибудь кафешку подешевле - тоже не то, денег пожалел! Вот и приходится вертеться, как ужу на сковородке!"