Мера любви
Шрифт:
— Только вскользь. — Айрин вцепилась в край стола. — Я сама не знаю всех деталей, поэтому вряд ли могла многое сказать по этому поводу.
— Но ты знаешь, что Коппелла арестовали, предъявили ему обвинение, а затем выпустили под залог до суда? Ты знаешь, что чемоданы Аделейд засунул в мусорный контейнер не кто иной, как Кларк?
— Да. — Айрин старалась не смотреть на него так жадно. Но, видит Бог, возможно, это последний шанс запечатлеть в своей памяти его черты! — Но... но зачем он сделал это? Разве самого факта исчезновения Аделейд было недостаточно?
—
— Ты имеешь в виду — то же, что последовало за смертью Синтии?
— Да. — Ли был краток. — Но люди исчезают каждый день, и у полиции нет средств разыскивать каждого. — Он сделал паузу. — Думаю, именно поэтому тебя и наняли — они рассчитывали убедить тебя в моей виновности и надеялись, что ты расскажешь о своих открытиях властям. Но ты этого не сделала, и пришлось предпринимать что-то еще.
— Подсовывать чемоданы. — Айрин недоверчиво покачала головой.
— Ну, это довольно весомая улика, согласись. — Ли поморщился: — С ними инспектор Бомонт, который тщился доказать, что лучше своего предшественника, не сумевшего упрятать меня за решетку, вполне мог добиться успеха. По меньшей мере, вселить подозрения в головы людей.
— А Аделейд? Зачем она это сделала?
Ли пожал плечами:
— Кто знает? Из-за денег, я полагаю.
— Но Джейнус Кларк говорил, что ты приютил ее в своем доме.
— Да. — Ли снова вздохнул. — Едва устроившись на работу, она скормила мне историю о том, что муж бьет ее. Убедила меня, что находится в отчаянном положении. Что ей нужен временный приют, до тех пор пока она не подыщет себе квартиру.
— Понятно.
— У меня не было с ней романа, если ты это хочешь узнать, — хрипло сказал он, — что бы тебе ни говорили.
— В том числе и ты, — пробормотала Айрин, вспоминая тот кошмарный день в конторе, и Ли непонимающе уставился на нее. — Помнишь, тогда... когда ты узнал, кто я, — неохотно пояснила она.
Лицо Ли прояснилось, когда он сообразил, о чем говорит Айрин.
— Я был ужасно зол в тот день. Я думал... Ладно, теперь уже неважно, что я тогда думал. В общем, я понимал, что у меня большие проблемы, и считал, что ты — одна из них.
— Это не так.
— Теперь я это знаю. Я понял это сразу, увидев твое лицо. Но я не хотел облегчать тебе положения. И когда появился этот надутый индюк-инспектор, я готов был сказать что угодно, лишь бы смести с твоего лица появившееся на нем выражение облегчения.
Айрин опустила голову.
— Тебе это, несомненно, удалось. Я думала, что ты бросишься обвинять Пола Коппелла. Я все утро места себе не находила, а потом, когда еще раз
— Да. — Ли резко выдохнул. — Что ж, я не пошел к Полу. И я не поблагодарил тебя за то, что ты нашла Аделейд, а должен был. Но после того что сказала мне Триш, я думал, что ты видеть меня не захочешь. Поэтому и попросил моего адвоката написать тебе. — Он по поморщился: — Формальная отписка — за то, что спасла мне жизнь!
Айрин оперлась руками о стол и встала.
— Я не спасала твою жизнь. И я не знаю, наговорила тебе Триш — прости, миссис Холкомб, — но не думаю, что она верно передала слова. — Айрин сделала глубокий вдох. — Если сказала, что я устроилась на работу в коню: только потому, что была уверена в твоей причасти к смерти Синтии, то это неправда.
— Хочешь сказать, что она солгала?
Он взглянул на нее снизу вверх из-под полуопущенных век, и Айрин почувствовала, что вот-вот потеряет самообладание. Если он сейчас же не уйдет отсюда, она перейдет на крик. Почему он не может понять, что, оставаясь здесь, только запутывает ситуацию? Теперь она знает, что он и Триш вместе. Разве этого недостаточно?
Покачав головой, Айрин молча отвернулась к окну.
— Но ведь Триш приходила поговорить с тобой, не так ли? В тот день, когда ты ушла? —спросил Ли. — Джек Маккорд сказал, что видел, как она вышла из конторы сразу после того, как туда вошла твоя дочь.
— Да-да! — Айрин больше не могла этого вынести. — Она пришла за тем, чтобы сказать мне, что... что вы с ней...
— Переспали несколько раз? — спокойно уточнил он.
— Что вы любовники, — поправила она, не поворачивая головы. — Все в порядке. Ты не должен мне ничего объяснять...
— Проклятье, совсем не в порядке! — прорычал он. Айрин слышала, как Ли отбросил кресло. — Между мной и Триш никогда не было любви, — отчеканил он. — Хотя не отрицаю, что порой она приносила мне утешение, когда я нуждался в нем. И не будет преувеличением сказать, что получала от этого не меньше, чем я.
Айрин вновь покачала головой:
— Как я уже говорила, меня это не волнует...
— А если я хочу, чтобы тебя это волновало? — хрипло проговорил Ли. — Что тогда?
— Что ты имеешь в виду? — Вопреки своему намерению, Айрин все же обернулась. — Не будешь же ты спрашивать у меня разрешения, если надумаешь с кем-нибудь лечь в постель?
Теперь Ли стоял так близко, что было почти невозможно справиться с желанием прикоснуться к нему. Если он испытывает к ней какие-то чувства, думала Айрин, то почему даже не дотрагивается до нее?
— Я надумал лечь в постель с тобой, помнишь? — прерывисто проговорил он, и его теплое дыхание коснулось щеки Айрин. — Ну, не совсем в постель, но твой диван был очень удобным. Мне еще никогда не было так хорошо.
Айрин вдруг стало нечем дышать. Она не могла смотреть ему в глаза, поэтому сосредоточила взгляд на его распахнутом воротнике, на темной дымке волос, которая виднелась в вырезе рубашки.