Мерлин
Шрифт:
— Мирддин ап Талиесин, принимаешь ли ты его руководство и oпeку?
Все происходило слишком молниеносно.
— Блез, я...
— Отвечай.
— Как он меня принял, так и я его принимаю.
Я сжал руку Мелвиса, и он сжал мою.
Блез вытащил кинжал и надрезал наши запястья, так что наша кровь смешалась.
— Да будет так, — произнес он, развязывая нам руки. Потом, показав на груду мечей у моих ног, вопросил: — Принимаешь ли ты служение этих людей, которые поклялись идти за тобой не щадя живота?
— Я принимаю служение этих людей, и пусть залогом им будет моя жизнь.
Народ закричал, воины повскакали, расхватали свои мечи и принялись ударять ими в щиты, так что поднялся страшный трезвон.
— Мирддин! Мирддин! Мирддин! — кричали они, и мое имя в их устах звучало, как гимн.
Меня подхватили и на плечах понесли в дом. Проплывая над
Я взял его и поднял над головой. Крики стали еще громче. А я пел от радости, так что гудели потолочные балки.
Ибо в этот день я завоевал себе королевство.
КНИГА II. ЛЕСНОЙ ВЛАДЫКА
Глава 1
Глава 2
О волчица, счастливая волчица, повелительница зеленых холмов! Ты одна мне и друг, и подруга. Говори же со мной. Одари меня мудрым советом. Заступись за меня, встань на мою защиту.
Тебе нечего поведать, мудрец? Что это? Сказание?
Как пожелаешь, о владыка холмов! Я беру свою арфу. Слушайте, дети праха! Слушайте хорошенько, что я вам расскажу.
Во время оно, когда роса творения еще была свежа на земле, великий Манавиддан ап Ллир был королем и господином семи кантрефов Диведа. И вот что тогда случилось.
А надо сказать, Манавиддан был братом Брана Благословенного, который правил Островом Могущественных и всей землей владел, как своей собственной, а все короли и князья были под его рукой. Однако Бран отправился странствовать в Иной Мир и долго не возвращался, и Манавиддан, согласно обычаю, принял бразды правления. И не было во всем мире лучше короля, и не было места лучше, чем дикие холмы Диведа, ибо здешние земли прекраснее всех прочих.
И вышло так, что некий Придери, князь Гвинедда, явился к Манавиддану просить о дружбе. Манавиддан принял его ласково и закатил пир. И вот, два друга пировали и веселились, услаждаясь приятной беседой, пением искусного барда по имени Аннуин Ллау и обществом прекрасной королевы Рианнон, о которой повествуют многие удивительные сказания.
В первый вечер, когда пришло время расходиться, Придери обратился к Манавиддану.
— Слыхал я, — сказал он хозяину дома, — будто охотничьи угодья в Диведе хороши несравненно и лучше их нету в мире.
— Так поблагодари того, кто тебе это сказал, ибо никто еще не произносил более правдивых слов.
— Может, поохотимся вместе? — предложил Придери.
— Ну что ж, брат, давай поохотимся завтра, если ничто тебе не препятствует, — отвечал Манавиддан.
— А я-то уж думал, что успею состариться, прежде чем ты меня позовешь, — весело отвечал Придери. — Мне как раз ничего не мешает, так что поедем завтра.
На следующее утро друзья в компании отважных спутников отправились на охоту. Они охотились весь день и наконец остановились передохнуть. Покуда их спутники поили усталых коней, они взобрались на ближайший холм и заснули. И вот, когда они спали, ударил гром, да так громко, что они пробудились. И вслед за ударом грома всю землю окутал густой туман — такой плотный, что не видно было на расстоянии вытянутой руки.
Когда туман наконец рассеялся, стало так светло, что люди заморгали и закрыли лица руками. Когда друзья открыли глаза, то, оглядевшись, увидели, что все переменилось. Исчезли реки, деревья, стада и селения. Ни зверя, ни дыма, ни огня, ни человека, одни холмы — и те голые.
— Увы! — вскричал Манавиддан. — Что стало с нашими спутниками и со всем моим королевством? Пойдем и отыщем их, если сможем.
И они вернулись в его дворец и нашли только вереск и терн на месте богатых чертогов. Тщетно обшаривали они лощины и балки, ища человеческое жилье, — им попалось лишь несколько хворых птиц. И оба они весьма опечалились: Манавиддан о своей супруге Рианнон, ожидавшей его в покоях, и об отважных спутниках, а Придери — о дружине и богатых дарах, что дал ему Манавиддан.
Однако ничего не попишешь, запалили они костер из вереска и легли в тот вечер голодные, на холодной сырой земле. Поутру услыхали лай собак, как будто преследующих добычу.
— Что бы это значило? — подивился Придери.
— Чего сидеть и гадать, если можно поехать и выяснить? — промолвил Манавиддан и тут же вскочил в седло.
Они поехали на лай и въехали в укромную лощину, заросшую березняком. И вот навстречу им из березняка выбежала целая свора гончих. Псы дрожали от страха и поджимали хвосты.
— Сдается мне, — заметил Придери, — что в этом лесу какое-то колдовство.
Не успел он произнести эти слова, как из леса вылетел ослепительно белый вепрь. Псы еще больше оробели, но Придери и Манавиддан подбодрили их криками, и свора устремилась за зверем. Друзья следовали за собаками, пока не увидели, что вепрь остановился и готов напасть на преследователей.
При виде людей белый вепрь побежал вперед. И вновь они пустились за ним и снова увидели, что вепрь обороняется от собак, и опять при их появлении он помчался прочь.