Мертв навеки
Шрифт:
О, да! У меня есть такая сумма денег, спасибо наследству Клодин. Вот только они весьма подозрительно заморожены на моем счете. Дерьмо. Так же быстро, как я смогла подумать обо всех плюсах и минусах, судья сказала:
– Мистер Хан, вы можете поручиться за эту женщину?
Мустафа Хан встал. Может быть потому, что ему не нравилось находиться в зале суда (у него были серьезные разногласия с законом), Мустафа был в полном обмундировании "Блейда" – черный кожаный плащ и кожаные штаны (как он может их носить в жару?), черная футболка, темные
– Мой босс готов. Я здесь, так как представляю его интересы, ведь он вампир и не может появляться днем, – ответил Мустафа, как бы между прочим.
– Боже правый,– выдохнула судья Розофф, приняв во внимание этот факт.
– Это первое. Да, ваш залог устанавливается в размере тридцати тысячи долларов, Мисс Стэкхаус. Так как ваша семья, дом и работа находятся здесь, и вы никогда не жили, где-либо в другом месте, вы вряд ли сбежите. Кроме того, судя по всему, здесь у вас весьма прочные социальные связи.
Она еще раз взглянула в документы, лежащие перед ней, и кивнула. Решение судьи Розофф было окончательным и бесповоротным.
– Вы освобождены под залог, пока не состоится суд по вашему делу. Джесси, отведите Мисс Стэкхаус в камеру и подготовьте к освобождению.
Конечно, мне пришлось ждать всех остальных, включая мужчин заключенных, ожидающих решения судьи. Мне нестерпимо хотелось бежать от этой скамьи, на которой сидела со всеми прочими заключенными. Я с трудом сдерживала себя, чтобы не показать язык Элси Беку, ведь он выглядел так, будто его сейчас удар хватит.
Энди Бельфлер встал рядом со своим кузеном Терри. Терри же шептал ему на ухо, что меня выпустили под залог. На лице Энди отразилось облегчение. Терри похлопал Энди по руке, и это выглядело не как знак поддержки "эй, друг". Он весьма четко сказал:
– А я тебе что говорил, дубина.
– Я не виноват,– сказал Энди, немного громче нормы. Судья Розофф посмотрела недовольно.
– Бельфлеры, не забывайте, где вы находитесь,– сказала она, и они оба нелепо замерли, изображая внимание. Судья слегка улыбнулась лишь уголками руб.
Когда всем заключенным были предъявлены обвинения, судья Розофф кивнула, и Джесси Шнайдер с Кенией посадили нас в фургон. Секунду спустя, автобус начал загружаться мужчинами-заключенными. Наконец, мы возвращались в тюрьму.
Час спустя я была одета в свою одежду и снова вышла на солнце, свободной женщиной. Брат меня ждал.
– Я не думал, что мне когда-нибудь выпадет возможность отплатить тебе за то, что ты меня тогда вытащила из тюрьмы, – сказал он, и я поморщилась. Я и сама никогда не предполагала, что со мной что-то такое произойдет. – Но вот я здесь, и забираю тебя из тюряги. Ну и как тебе местный сортир?
– О, я подумываю, установить дома такой же, чтобы напомнить себе про хорошие времена. Поскольку он был моим братом, то ввел меня в курс всего за считанные минуты. Мое прозвище теперь было "Арестант", и все имеющиеся бары оттянулись на моей странице в Facebook. Ну и все такое прочее.
– Мишель? – спросила я, когда у Джейсона кончились веселые комментарии. Поскольку мы были вместе всю нашу жизнь, Джейсон понял, что я имела в виду, без полного предложения.
– Она не смогла отлучиться с работы, – сказал он, поднимая на меня глаза, так что я знала, он не врет. Мне даже не надо было заглядывать к нему в голову, что б это понять. – Она, правда, хотела прийти, но ее не пустил начальник.
Я кивнула, могу поспорить, Мишель верит в мою невиновность.
– В прошлый раз, когда мы разговаривали об Эрике, вы с ним были в довольно натянутых отношениях, – сказал Джейсон. – Он, должно быть, влюблен в тебя, раз вот так взял на поруки. Это ж ахрененная куча денег.
– Сама в шоке, – ответила я. И это было явное преуменьшение. Исходя из прошлого опыта, когда Эрик злился на меня, он давал мне понять об этом. Когда он решил, что я поступила слабонервно во время убийства нескольких врагов в кровавой бойне, он укусил меня, не потрудившись устранить боль.
Я позволила этому инциденту пройти незамеченным без выяснения отношений, что было ошибкой с моей стороны, но я не забыла о нем. После нашего ужасного спора в ночь перед моим арестом, я не ожидала подобного великодушия от Эрика.
Даже если списать такой поступок на сентиментальный жест с его стороны, это не соответствовало тому, что я знала об Эрике. Я определенно хотела задать Мустафе несколько вопросов, но его нигде не было видно. Не было также Сэма, что было еще более удивительно.
– Куда ты хочешь поехать, сестренка? – Джейсон пытался не выглядеть спешащим, но он явно торопился. Он должен был вернуться на работу, ему пришлось продлить время обеда, чтобы прийти в суд.
– Отвези меня домой, – ответила я, после секундного размышления. – Мне надо принять душ, надеть чистую одежду и, полагаю... пойти на работу. Если Сэм захочет меня там видеть. Думаю, я сейчас не лучшая реклама для бара.
– Ты шутишь? Да он сходил с ума, когда услышал, что тебя арестовали, – сказал Джейсон, словно я и так должна была знать о том, что происходило, в то время как была в тюрьме. Иногда Джейсон думал, что я отчасти еще и "экстрасенс" или даже "всеведущая".
– Правда?
– Да, в воскресенье он ходил в участок, чтобы наорать на Энди и Элси Бека. А затем он миллион раз позвонил в тюрьму, чтобы узнать, как ты себя чувствуешь.
И он спрашивал судью, кто лучший адвокат по уголовному праву в этом районе. Между прочим, Холли замещала тебя, пока ты болела и отсутствовала этим утром, только чтобы заработать немного дополнительных наличных для свадьбы. Сказала, чтоб ты не беспокоилась! Она не собирается возвращаться к постоянной работе.
Когда мы достигли Колибри Роуд, я подумала, что стала по-настоящему свободна. Я не знала, преодолею ли я унижение того, что была арестована и попала в тюрьму, но я предположила, что, когда излечусь от гнетущего давления приобретенного опыта, узнаю, какой урок хотел преподать мне этим Бог.