Мертвая хватка
Шрифт:
Он держится на адреналине и кратком сне, к чему привык в армии. Закрыл глаза на пять минут и снова готов идти вперед. Этому учат в снайперской школе. Не один день можно так продержаться. Недели, если придется. Только время от времени обязательно надо недолго поспать. Не давай коту дремать — он погибнет через две недели. Лиши сна человека — он свихнется.
Отсыпаться будем потом, закончив работу. Тогда можно спать сколько хочешь, пока русская рулетка, наконец, не выиграет. Хотя, по правде сказать, он никогда в жизни не спал больше четырех часов подряд. Это неприятно — когда не знаешь, что вокруг происходит.
Зуб пристально разглядывал
Слева от широкой извилистой дороги огромный парк с теннисными кортами, закрытыми детскими игровыми площадками, где возятся ребятишки под наблюдением матерей. Зуб нахмурился — он не любит детей. Какая-то женщина собирает собачье дерьмо в пластиковый пакет. Идет игра у футбольных ворот. Хорошо жить в подобном спокойном и безопасном квартале, закончив пятисотлетние победоносные войны против завоевателей. Здесь нечего опасаться солдат-мародеров, которые убивают мужчин, насилуют девушек, детей и женщин, в отличие от других мест на свете, где все это продолжается — Зуб свидетель.
Комфортная зона цивилизации.
Карли Чейз живет в комфортной зоне — по крайней мере, по ее убеждению.
Он свернул на ее улицу. Хоув-Парк-Роуд. Вчера поздно вечером, возвращаясь из лососевой коптильни «Спрингс», он уже побывал тут.
Там было легко и просто. Клиенту понравится. Наверняка.
64
Входя в кабинет помощника главного констебля Ригга ровно в 15:30, Грейс еще кипел гневом после утренней беседы с репортером Кевином Спинеллой. Босс в элегантном голубом костюме в белую полосочку с ярким галстуком-бабочкой в горошек предложил чаю, и Рой с благодарностью согласился, надеясь, что угостят и печеньем, поскольку пропустил ленч. Он пахал без устали, собирая для босса крупицы положительной информации насчет операции «Скрипка», и почти ничего не собрал. В коричневом конверте список последних вещественных доказательств, позаимствованный на демонстрации часом раньше.
— Ну, как наши дела, Рой? — бодро поинтересовался Ригг.
Грейс быстренько обрисовал три направления, в которых продвигается следственная бригада, добавив, что они все плотней занимаются убийством Уоррена Талли в тюрьме Форд. Предъявил список, указав на главное.
— Мне не нравится видеокамера, Рой, — объявил помощник главного констебля. — Не согласуется.
— С чем, сэр?
Секретарша Ригга принесла на подносе чай в фарфоровой чашке с блюдцем, сахарницу и, на радость суперинтендента, блюдо с печеньем ассорти. Прежняя начальница не жаловала такой роскошью. Нынешний босс жестом предложил угощаться. Рой проглотил кружочек с джемом посередине, пожирая глазами шоколадный шарик, и сильно огорчился, когда Ригг до него дотянулся. Сунув печенье в рот, босс сказал:
— Нам хорошо известно, что преступники порой снимают акты насилия на мобильные телефоны и прочее. Однако цифровая видеокамера с передатчиком — это слишком. Зачем столько хлопот и тем более столько затрат?
— Я тоже об этом думаю, сэр.
— И что скажете?
— Стараюсь рассуждать беспристрастно. По-моему, это было задумано после объявления о награде в сто тысяч. Поэтому хочу заявить о серьезной проблеме с криминальным репортером «Аргуса» Кевином Спинеллой.
— Да? — Ригг утащил другое приглянувшееся Рою печенье с заварным кремом.
— Он звонил мне недавно и знает, что руки Приса были приклеены к рулю фургона, несмотря на все наши усилия скрыть это от прессы.
И Грейс изложил историю утечек за прошлый год.
— Догадываетесь, кто его информирует?
— Пока нет.
— Значит, «Аргус» сообщит о клее?
— Нет. Я уговорил обождать.
— Молодец.
Зазвонил мобильник. Суперинтендент извинился, ответил, выслушал плохую новость от Трейси Стокер. Задал несколько кратких вопросов и, закончив разговор, взглянул на босса, внимательно изучавшего список вещественных доказательств. На глаза попалось другое шоколадное печенье, но аппетит внезапно пропал.
— Боюсь, у нас еще один труп, сэр, — объявил Грейс.
Покинув начальственный кабинета, он бегом бросился к своей машине.
65
Среди многого прочего в Брайтоне Рою Грейсу нравится четкая демаркационная линия на севере между городом и потрясающей открытой местностью. Никаких расползшихся предместий — чистая граница на повороте шоссе А27. По одну сторону город, по другую распростерлись луга и поля.
Чертов ров, к которому он сейчас направлялся, вселяет неизменный восторженный трепет, как бы часто и с какой бы целью он там ни бывал, даже сейчас, в предчувствии страшной картины.
В это дивное место он возил Сэнди, когда за ней ухаживал, и после женитьбы они туда часто ездили на велосипедах. Взбирались наверх к автостоянке, дальше шли по полям с живописными видами на округлые холмы Даунса с одной стороны и на море с другой. Выходили по тропке к старому заброшенному форту, который Рой полюбил еще в детстве, гуляя с родителями. В те времена он играл там с сестренкой в ковбоев и индейцев, в жуликов и копов, лазая среди обветшавших стен, стараясь не угодить в коровьи лепешки, которые представляли главную опасность.
Когда наверху бывало слишком жарко, спускались по крутым склонам вниз. По легенде длинный глубокий ров — фактически чудесную естественную лощину — выкопал дьявол, чтобы впустить море и затопить суссекские церкви. Это один из самых сомнительных мифов о темном наследии Брайтона.
В первые годы после исчезновения Сэнди Рой нередко приезжал к лощине один и либо сидел в машине, глядя в окно, либо ходил вокруг. В душе жила смутная надежда, что она вдруг окажется здесь. Скажем, потеряла память. По словам одного психиатра, люди порой при этом что-то частично припоминают и могут вернуться в знакомое место.
А еще в одинокие годы он являлся сюда для того, чтобы почувствовать близость с Сэнди, уловить ее дух на ветру.
Он никогда не гулял с Клио по этим местам. Не хочется, чтобы воспоминания бросили тень на их отношения. Не хочется, чтобы Клио встретилась с его призраками. Они выбрали для себя другие районы и окрестности города.
Он вел серебристый «форд-фокус» на предельной дозволенной для себя скорости по верхней дороге, включив сирену и синюю мигалку. Слева пролетают фермерские поля, мерцающие под почти безоблачным полуденным небом. Примерно в миле к югу возникли дома, жилые кварталы Хэнглтона, Шорэмский порт и гавань, мелькнула на долю секунды высокая дымовая труба электростанции — веха для жителей города и моряков.