Мертвая зона
Шрифт:
Леха поерзал на стуле. Его смущал этот новый Лоренцо — очевидно недобрый, не желающий больше придуриваться, махать руками, повышать голос и сыпать итальянскими словечками. Еще и не дурак в военном деле.
— Вы чего такой хмурый?
— Почему... Потому что началось! Знаешь, как бывает, когда слишком долго ждешь чего-то? Дождался, и вдруг становится невыносимо грустно... Утром я думал, что выстрел Йобы — нелепая случайность или сбой программы. Все-таки, до рынка очень далеко, туда снаряду лететь полминуты. Тупой расход боеприпаса, а она-то умненькая девочка, в отличие от некоторых! Но в свете последних новостей из аэропорта этот выстрел кажется ритуальным приветствием комиссару Агентства. Знак, что все стало
— Да я как раз не хотел бы...
— Все стало очень серьезным, — повторил Лоренцо задумчиво, словно пробуя эту фразу на вкус. — Вместо прорыва будет разгром. Думаю, именно такую подставу задумало Агентство, иначе за каким дьяволом комиссар притащил сюда эти живые мишени?.. Они варзоне — на ползуба. Сегодня-завтра можно расслабиться, пока шагоходы прячутся у мальтийцев под крылом. Но послезавтра они сунутся в город — и огребут. Попадание Йобы... Ах, ты же был у рынка, видел яму. Это бетонный делает такую воронку, а представь, если в боеукладке остались фугаски. Ха! В общем, дура твоя Элис.
— Да не моя она!
— ...И ее задницу ждут весьма болезненные приключения. Но! Идея! — в мутных глазах Лоренцо блеснула озорная искорка. — Задница! Она спасет твою подружку!
— Знаете, давайте-ка я заберу «спутник» и...
— Погоди ты! Оцени красоту замысла! Если ты трахнешь ее в задницу, и так жестко, что девчонка не сможет сесть в пилотское кресло...
Лоренцо умолк, ожидая пока до собеседника дойдет, что он чертов гений.
— Это и есть идея, которую вы хотели обсудить? — кисло спросил Леха, призвав на помощь весь свой опыт деловых переговоров, когда хочется дать человеку по голове, а нельзя. — Понимаю, вы нажрались, но, может, хватит?
— Да, выпил, и что?! Тебе не нравится, когда я притворяюсь веселым и шучу? У меня это плохо выходит?
— Ну... Не очень. Извините.
— Знаю! — Лоренцо потупился. — Буду с тобой откровенен, худо мне сегодня. Я, как бы так сказать... Сам от себя не ожидал... Давай-ка, запись выключи! Поболтаем.
— Да не включал я ее! Хотите, камеры сниму.
— Ладно, незачем... Верю тебе, верю... В общем, я справляю поминки по городу. Смешно, да? Опытный информационщик, человек циничной профессии, и так расклеился. Но тоже ведь человек! Имею право на чувства! Для тебя Абуджа — помойка и бардак, а я-то застал ее во всей красе. Понимаешь, она была особенной. Ее создали из ничего в чистом поле с единственной целью — разворовать бюджет. В третьем мире это бизнес-тренд, строить города просто ради строительства, потому что можно украсть очень много. Сколько так возникло идиотских новых столиц, не сосчитаешь. Все пустые, бессмысленные... Но Абуджа сама наполнилась смыслами, и не благодаря чему-то, а вопреки! Она — состоялась. Кривая-косая, странная, в чем-то алогичная, хаотичная даже, но очень яркая, красивая. Полная жизни! — почти выкрикнул Лоренцо. — А потом ее убивали у меня на глазах... А сегодня пришли новые хозяева — и добьют. Агентство не умеет восстанавливать территории, и уж тем более развивать их, это только называется так. Бизнес АТР — реновация, а для реновации надо сначала доломать проектную зону окончательно. Нужен только убедительный повод разбомбить тут все к чертям. Готов поспорить, раз они приехали, да еще с целым комиссаром во главе, то повод найден...
Он поднял глаза на Леху.
«Извините, мне пора в аэропорт», — чуть не сказал тот, но осекся.
Лоренцо едва не плакал, и это было искренне.
— А ведь у этого города была душа! Сколько раз я приезжал по работе в правительственный квартал, а потом шел в Национальный Дендрарий и просто бродил по нему, бродил часами, и не хотел уходить. Там сейчас одни чахлые кустики, потому что все сгорело, а у меня-то отпечаталось в памяти каждое дерево!.. Мадонна, а церковь, какую церковь отгрохали, как я ее любил! Да, она цела, бандиты ее уберегли, но чего ради? Вокруг только мертвые дома и злобное железо, ни единой человеческой души на много миль! Зачем нужен храм, если в него не идут люди... А аэропорт? Его уже не восстановить, ты сам видел.
— Признаться, я испытал некоторый шок. Там испортили взлетную полосу, не жалея сил и средств. Послушайте, а что все-таки случилось? Чего ради «Ландскнехты» сами загнали себя в ловушку и так упорно оборонялись?
— А ты не знаешь? — Лоренцо даже сел прямее.
— Нет.
— Серьезно?!
— Порка мадонна, — подсказал Леха.
— Да ну тебя... А кто тогда знает?! Я думал, ты! Обязан знать, ты же из долбаного Института! Вы же там войну изучаете! А мне-то откуда, я нифига не изучал, только сидел под обстрелом, проклинал судьбу и откладывал кирпичи!
— Слушайте, довольно! — взорвался Леха. Он даже привстал от негодования. — Если сами говорите, что я из Института, то наверное хватит передо мной дурака валять! И я — поехал! Мне пора в аэропорт!
— А что не так, э-э... — Лоренцо вяло помахал руками, словно подыскивая реплику. — Порка мадонна?
— Да отсюда до района боевых действий минимум дюжина километров! — рявкнул Леха. — С гарантией! До ближайшей опорной базы «Кибернетики» — верных пять! Вы были в глубоком тылу! К вам ни один снаряд даже случайно не залетел! Кому вы тут нужны!
— Правда? А ничего, что каждый день с утра пораньше здесь стартовали гонки на гантраках вокруг квартала?! У меня через неделю не осталось ни окон, ни дверей, а потом и крышу сдуло!.. А покойники вдоль улицы лежали и воняли! А я под кроватью лежал и боялся! И еще эта гарь от сгоревших машин...
Плечи Лоренцо вдруг нервно передернулись, и Леха поверил: было. Может, фиксер и сгустил краски, но кое-что точно было.
— Кого гоняли-то? — он сел обратно и насупился, давая понять, что ему ни капельки не стыдно за свою эмоциональную выходку, и он вообще делает фиксеру большое одолжение, не уехав прямо сейчас.
— Отстреливали мелкие банды. Ну как мелкие... Относительно. Без армейской бронетехники, и на том спасибо. Тут скучно не было! Когда началась вся эта порнография, «Черные топоры» сразу заявили, что только они — настоящие хардкорные и олдскульные студенты, основатели движения, и так далее. И все должны их слушаться, а «Топоры» берут в долю полицию и замыкают управление бизнес-процессами на себя. Чтобы порядок был в городе. Тогда добычи хватит всем группировкам и не надо особенно убивать друг друга. Логично вроде, но проблемы возникли сразу же. Были несогласные, их пришлось убеждать. И появились те самые мелкие банды, человек по пятьдесят-сто. Эти оказались самые зловредные. Их мочили по всему пригороду. Сразу мочили, ничего не поделаешь, они же круглосуточно на наркоте... Обычно их убивали на ходу, реже ловили и показательно ставили к стенке, а те все не кончались и не кончались, представляешь?.. День за днем их хреначили, день за днем! А ты говоришь — снаряд не залетел. Да я уцелел чудом! У меня вообще-то офис был не здесь! Просто нет уже того офиса...
Леха понимающе кивнул.
— Сочувствую, — сказал он. — К сожалению, всегда так. Когда частники заходят на территорию и берут ее под контроль, неизбежен короткий период безвластия, и местный криминалитет этим пользуется. Но сколько я видел справок об операциях частных компаний, преступность всегда давили рано или поздно. Вплоть до полного уничтожения. Защита мирных от разбоя прописана в кодексе ЧВК. Понятно, тут есть некое лицемерие, ведь главное чтобы бандиты не мешали боевой работе, но такова жизнь. И гражданским наверное все равно, чего ради частники гоняли уголовников, важен результат.