Мертвая зона
Шрифт:
— А они звали? — Леха бросил на стол планшет и начал одним пальцем набивать текст, запрокинув свободной рукой бутылку с тоником. Воды совсем не хотелось, а тоник шел прекрасно
— Да черт их знает... рекомендую товарища Лоренцо Милано как высококлассного специалиста... на должность... редактора Второй редакции...
Леха, то хмыкая, то хихикая, отстучал под диктовку характеристику на товарища Милано, замечательно проявившего себя на трудовой вахте под обстрелами в Абудже, претерпевшего там лишения, но не сдавшего позиций, и так далее.
— Да все нормально, — пробормотал Леха, давясь от смеха. — Но это такой суровый документ, что я едва не дописал: характер нордический, стойкий, беспощаден к врагам рейха...
— Ты от меня теперь не отстанешь с фашизмом?! — Лоренцо почти обиделся, и это было не притворство. — А ничего, что я не фашист и даже не итальянец?! А ничего, что моих предков в Америке не считали за людей?! Дискриминировали их по-всякому на каждом шагу!
— Почему?
— Потому что евреи, вот почему!!! — рявкнул Лоренцо.
После чего поник в кресле и закрыл глаза. Устал наверное.
— И тут евреи, — буркнул Леха, вытряхивая в стакан остатки джина из бутылки. — Приезжаешь в Африку, а там сидит еврей и прикидывается итальянцем...
— Я не прикидываюсь, — сказал Лоренцо тихонько. — У меня настоящая итальянская мама, лучше не бывает. А уж красавица! Мадонна! — он поглядел на Лехин стакан, встал и пошел к зеленому ящику. — Просто обидно, что во мне половина еврейской крови, а я для них совсем чужой. И для итальянцев — хренов полукровка. Ясно, да? Очень редко, только спьяну, но бывает ужас как обидно, порко кане!
— Соболезную, — буркнул Леха, перечитывая рекомендацию и исправляя опечатки. — Переезжай в Россию, тебя будут любить сразу и за то, что итальянец, и за то, что не еврей... Ну вроде готово.
— Пожалуйста, отправь немедленно, чтобы я видел.
— Давай через твой модуль, а? Стереть запись о сессии минутное дело, но если Дебанги захочет проверить, он будет смотреть данные оператора. Увидит, что был коннект, и оправдывайся потом... Да, я же тебе не сказал — наш «спутник» приказано сдать в штаб АТР, мы обещали им не сливать ничего в интернет без разрешения.
Лоренцо замер с бутылкой в руке.
— Ах вот как. Твой рыжий о чем-то договорился с Веселым Роджером?
— День такой интересный, — сказал Леха, поднимая стакан. — Все договариваются и все недоговаривают. Вот, я с тобой вроде договорился, а о чем — понятия не имею. Na zdorovie!
— Чин-чин, — Лоренцо отпил прямо из горлышка. — Уфф... Тьфу, как я могу эту гадость... Не переживай, еще одно письмо, и я подарю тебе самый интересный контакт в городе. Самый главный контакт.
— Муделе Бабу, что ли?
— Ерунда, к Муделе ты можешь подъехать со своим значком, старик тщеславен, ему это польстит. Нет, круче.
— Неужто Йобу собственной персоной? — Леха криво усмехнулся.
Лоренцо глядел на него сверху вниз и тоже усмехался. Тоже одной стороной рта. И очень серьезно. Гримаса человека, который знает много лишнего.
— Скучно не будет, я же обещал. Удовлетворение гарантировано.
— А если я слишком молод, чтобы жениться? — поинтересовался Леха многозначительно.
Уже не надо было запивать джин, и он больше не тяготился жарой и духотой. Адаптировался. И ничего не боялся, и не волновался по мелочам.
— Ты... Пиши давай. Второе письмо — личное, твоему приятелю Бэзилу Ндоу. Текст составишь сам, тут я диктовать не рискну. Но смысл вот: ты выпивал с фиксером Милано, и чем-то он тебе пришелся по душе, а когда ты протрезвел, то понял, чем. Милано свой парень, на одной волне с вами, прирожденный информационщик, и напрасно пропадает в Абудже, его надо забрать в Лимпопо. Он прекрасно впишется в команду Второй редакции Управления информации. Надо брать его, пока не переманили, а то здесь нарисовалась АТР и вербует людей, способных работать в Африке...
— Не части, я записываю... А что, собственно, за хрень — Вторая редакция?
— Отдел дезинформации, естественно. Персональная разработка и гордость мистера Ндоу.
— А я это знаю?
— А разве нет?!
— Про отдел дезинформации конечно в курсе, но впервые слышу, что он так называется.
— Ну-ка, погоди, тогда надо то письмо исправить...
Дальше они минут пятнадцать искали подходящие формулировки, переделывали официальное письмо и отправляли по адресу. Потом Леха взялся за послание Негру Васе и вдруг подумал: а зачем фиксеру лишние рекомендации, если его уже позвали работать в Лимпопо?
Он чуть было не спросил Лоренцо об этом, но вовремя припомнил, что решил побыть коварным идиотом, раз уж не выходит стать бесполезным идиотом. И сдержался, промолчал. Когда ты заметно пьян, отыгрывать такую сложную роль — нетривиальная актерская задача, и Леха даже позволил себе немного погордиться собой.
— Только я по-русски напишу, иначе будет неправдоподобно, —предупредил он.
— Переводчик мне в помощь. Главное — смысл! — отмахнулся Лоренцо и выпил.
Гордый собой коварный идиот Алексей Филимонов (двадцать семь лет, русский, в/о, в/п, 183/88, Весы, характер отсутствует, не женат) составил замечательное письмо Васе и между делом уронил в него камень, о который фиксеру Милано предстояло больно стукнуться. Чтобы не думал, будто самый хитрый тут, еврейско-итальянская морда.
— А что это значит? — спросил Лоренцо. От последнего стакана фиксер заметно переменился, став дерганым и подозрительным, и уже не считал, будто главное — смысл. — «Он по менталитету типичный выпускник журфака МГИМО, если ты понимаешь, что я имею в виду...»
— Ну ты же хотел про одну волну и своего парня, который прирожденный информационщик, — небрежно бросил Леха, стараясь не заржать.
— М-да... А давай это вычеркнем.
— Давай, — легко согласился Леха, упиваясь своим коварством.