Мертвоводец
Шрифт:
– А!!! Марагаз!!! Не ешь ме…
– Не ори, – по привычке скомандовал я. И опять глаза на выкате. Сон что ли приснился? Или он подумал, что вчерашний разговор был сном? Неважно. – К Бандару пойдем.
– Зачем?
– Он тоже марагаз… Просил меня найти… повкуснее… Я тебя нашел…
Рот начал открывался-закрывался, но звуков изнутри не доносилось. Онемел что ли?
– Меня нельзя есть! – наконец выпалил он.
– Почему? – удивился я.
– Я невкусный!
– Это заранее… не узнаешь…
Всегда шучу, когда
Кое-как убедив искателя, что есть его не станут, мы выбрались на улицу. Дверь Чирик закрыл, приложив к замку граунд – катастр в форме небольшого диска. Дверь, разумеется, не заперлась – я ведь ее вчера Чертой открывал. Искатель какое-то время с недоумением переводил взгляд с замка на «ключ», потом бросил граунд на землю и принялся его топтать, вспоминая ррала, Регана и остальных. В итоге дверь осталась незапертой, а мне стало совестно.
Мы едва отошли от дома, когда дорогу нам перегородило трое… сводных братьев Чирика. Помогая местным с телами, я понял, что искатели друг от друга могли отличаться очень сильно. Некоторые производили впечатление прям серьезное-серьезное. Мне даже Михаил Геннадьевич вспомнился. У тренера, разве что, лицо было подобрее, но в остальном мужики соответствовали. Обязательно с манусами и сузками, увешанными катастрами. За спиной чеплаки, ботинки такие, что футбольный фанат позавидует. Добавить по уазику с калашом на каждого – и классический «крутой мужик» на выходе. А если еще и крест на шею повесить, то классический «Владимир».
Правда, таких я человек десять видел. Чаще попадались типа Сарта мужики. Битые жизнью и, вероятно, какими-то местными излишествами, но крепкие и не опустившиеся.
Я надеялся, что третью категорию Чирик представлял в одиночестве, но ошибся. По подошедшим к нам мужикам излишества и жизнь прошлись не вероятно, а очевидно. Катастры на сузках висели у каждого, но мертвозрение показывало, что большинство из них разряжено. У одного, правда, был манус, но светился он едва ли сильнее полного «Телекинеза». С «перчатками» внутренников и даже тех солдат, что водили меня вчера к барьеру, не сравнить.
– Чирик. Я тебя искал.
Говорить начал тот, что с манусом, с насмерть зализанными волосами. Видимо, главный в троице. Бросилась в глаза его обувь. Искатели, которых я видел, носили сплошные ботинки из черной кожи с высокими берцами, который, иной раз, и в мертвозрении светились. «Причесанный» же щеголял чем-то вроде выходных туфель. Их ярко-синий цвет настолько контрастировал с серыми штанами и безрукавкой, что осмотрев его с ног до головы, я снова уставился на туфли.
– А я тебя нет, зомдон, – рявкнул искатель в ответ.
– Зомедон, рралова тыра! – сквозь зубы процедил «причесанный». – Меня зовут Зомедон!
– Шакте своей расскажешь, – Чирик стал обходить троицу стороной, но один из них преступил ему дорогу.
– … давай, рыга!
Первое слово я не понял, но искатель
– Что?! Да я у Регана в тырнике утоплюсь, а рралова железа у тебя не возьму!
Железа… А! Это про деньги, судя по всему! Железо… или железка, скорее, это такая монета здесь, которая без магии, а с магией – ойр. Когда снимали одежду с тел, об этом заходил разговор. Деньги и вещи откладывали отдельно, чтобы родственникам передать.
– То, что ты по тырникам лазишь, я и так знаю, – ответил Зомедон немного вальяжно. – Но … ты вернешь.
Снова это слово… Долг! И как я сразу не понял? В местном «Быстрозайме» фотка Чирика наверняка на доске почета висела. Во всяком случае, в разрез с моим о нем впечатлением это не шло.
– Да я!..
Чирик схватился за катастр, когда Зомедон добавил:
– Антону Лутова. Помнишь его?
– Ррала тебе… – искатель осекся. – Ты тут причем?!
– Лутова меня прислал. Я тебя притащу, он мне заплатит.
– У меня все с ним нормально! – взвизгнул Чирик. – Еще не все время сгорело…
– Тогда бояться нечего.
Все время разговора я стоял метрах в четырех-пяти позади искателя. Слишком далеко, чтобы сделать вывод, что мы вместе, но достаточно близко, чтобы понять, что я не шнурки завязать присел. Каждый из троицы бросил на меня по взгляду, но сказать – ничего не сказали.
Вообще, я думал, что сразу нападут. Не знаю почему. Привык уже, что все время нападают. Потому и держал дистанцию. А потом стал прислушиваться – не связаны ли претензии к Чирику каким-то образом со мной. Вроде не связаны. Вот только отпускать его с этими… коллекторами не хотелось. Деньги у него вряд ли есть, а значит, будут его, скорей всего, бить. Он захочет откупиться хоть чем-то и вспомнит про меня. И какую-нибудь хрень расскажет. А вот поверят ему или нет…
– Сколько он должен? – спросил я.
Все четверо, включая Чирика, тут же обернулись ко мне.
– Это кто? – спросил Зомедон у искателя.
– Это мара… кха…
– Что? Ты там шакту жуешь?!.
– Не твое рралово дело!
– Да ты…
– Сколько?! – повысив голос, я сделал пару шагов вперед. – Заплачу сейчас.
Чирик с Зомедоном тут же перестали пререкаться и посмотрели на меня удивительно одинаковым взглядом. Как полковник ФСБ на преуспевающий средний бизнес смотрит. Я чуть было не передумал вступаться за искателя.
Зомедон помедлил с ответом. Я посмотрел на Чирика:
– Сколько?
– Ну…
Вот же, падла! Видно же, что прикидывает, как бы навариться! Мантаком Чиа клянусь, попробует подмигнуть «причесанному» – все те магические монетки, что я насобирал, пока выводил мертвяков из деревни… утрамбую Чирику прямо в нижнюю чакру!
– …ойров, – сморщив веки, процедил Чирик. – Только…
– …ойров, – перебил его Зомедон.
– Что?!! – взвизгнул Чирик, брызнув слюной. – Шакта тебе, а не…