Мёртвые душат. Мертвые пляшут
Шрифт:
Югер занимал пост Председателя Лиги великанов (организации, судя по всему, воинственной) и слыл "подлинным столпом традиций великаньего племени", как в Цанце выразился кто-то из гостей. Взгляд исподлобья, с которым Югер сейчас подходил к посланнику, по видимому, воспроизводил грозный взгляд его прямого предка - Хорта из Гарма, о смертоносной силе какового ходили мрачные легенды (мол, стоило ему особым способом посмотреть, как сердца врагов сами собой останавливались).
Югер со строгостью во взоре подошёл к Чичеро, и сказал скорее бесстрастно, чем приветливо:
–
Затем, не слушая ответного приветствия Чичеро, великан повернулся к лысому латнику и прорычал:
– Это не тот посланник, Пендрис. Того зовут Дрю из Дрона, а это - Чичеро из Кройдона; он не при чём!
– и, вновь обернувшись к Чичеро, повторил:
– Прошу!
Чичеро, догадавшись, что все подозрения с него сняты, приободрился, и стал подниматься по высоким ступеням замка. А надо сказать, если в других великанских замках, посещённых Чичеро, одни лестницы предназначались для великанов, а другие -для людей, то в неудобнейшем Гарме все люди, словно горные козлы, скакали по великанским ступеням, как бы наказанные за свой недостаточно высокий рост. Кто знает, может, здесь людей ненавидели, а может, просто не подумали, что можно об их удобстве позаботиться.
По лестнице Чичеро поднялся, едва поспевая за Югером, косолапым и медлительным, но уж больно широко шагавшим. Дальше двинулись по анфиладе второго этажа замка, обставленной с изрядной грубостью стиля. На стенах комнат висели картины, они изображали предков Югера - толстощёких низколобых великанов - в разных исторических и мифологических ситуациях.
Некоторые из картин снабжались подписями. Ориентируясь на них, Чичеро обнаружил, что одна картина живописует старого Хорта из Гарма (отца Югера) - удушающим чёрного дракона Драеладра своими руками. Глядя на картину, посланник задумался: что-то не случалось ему слышать легенды, которая бы повествовала об этой битве.
Зато совсем недавно - от Бларпа Эйуоя, в замке Глюм - довелось слышать совсем иную легенду, посвящённую бою белоснежного Драеладра с неким мёртвым гигантом из Гарма. И гиганту в том бою, прямо скажем, не поздоровилось, задушить же Драеладра голыми руками гигант не мог по той причине, что руки эти (сжимавшие двуручную дубину с металлическими шипами) по локоть сожгло Лунное Пламя.
Чичеро словил себя на том, что он скептически улыбается, глядя на картину. Кажется, он не желал победы предка Югера над драконом - собрата по делу Смерти над живой бестией. Интересно, почему?
Югер привёл посланника в свой кабинет, просторную полутёмную комнату, стены которой были густо увешаны всевозможным великанским оружием. У дверей дежурила стража с алебардами.
– Присаживайтесь, посланник, - указал великан на грубо выточенную из серого камня табуретку, - рад, что вы меня посетили.
– Я тоже рад встрече, - кивнул Чичеро. Он решил не уточнять деталей, а именно того, что радость встречи с ним Югер доставил себе сам. В конце-то концов, Чичеро действительно собирался в Гарм, имел дело к Югеру, и не всё ли равно, на чьей лошади он сюда прибыл?
– Как я понял, ваши
– спросил Чичеро.
Югер кивнул:
– Да, они же в глаза не видели ни вас, ни его. Решили не рисковать.
– А в чём обвиняют бедного Дрю?
– Вы не знаете? Это же изменник, бунтовщик, и пособник Живого Императора, разрази его кашель.
– Кто бы мог подумать!
– протянул Чичеро.
– Да можно было подумать. С самого начала рожа у него была самая разбойничья, - уверил его мрачный Югер.
Чичеро пожал плечами. Ничего разбойничьего в излишне, пожалуй, утончённом лице собрата по Ордену он не замечал. Оттенок надменности в тоне, обычный для воспитанников университета Приза, некоторая картинность принимаемых поз, выдающая страсть Дрю к самолюбованию, - всё это могло оттолкнуть от него собеседника, но не заставить бояться за свою жизнь или кошелёк.
– А как выяснилось, что Дрю из Дрона - изменник? Его поймали на каком-то злонамеренном деянии?
– осторожно поинтересовался Чичеро.
– Да, он готовил покушение на жизнь Управителя Цанцким воеводством - на этого пройдоху Умбриэля Цилиндрона, вы ж его знаете.
– И как Цилиндрон?
– Он вне опасности. Злоумышленника охрана остановила ещё на въезде в Цанц. К сожалению, задержать его эти тупоголовые бараны не смогли: Дрю из Дрона скрылся.
– Теперь его, конечно, повсюду ищут.
– Да, ищут. Советники Цилиндрона - эти тупицы Жилоно, Киномро и Фопон - лично выехали, чтобы предупредить командиров гарнизонов во всех уездах. Фопон по дороге в Клям был и у меня. Он, конечно, такой же бестолковый, как и они все, но своему господину верен. Как он меня упрашивал включиться в облаву - чуть сапоги не лизал!
Странное дело, думал Чичеро: Дрю из Дрона - и вдруг пособник Живого Императора. По виду - человек западный, сроду восточнее Цанца не бывал, и только минувшей осенью занесло его в Отшибину. Где же угораздило его спутаться с врагом? В Серогорье, что ли? Там, однако, разбойничает только Великий народ, мятежных варваров с Эузы там ненавидят...
Но посвящать в свои сомнения великана Чичеро счёл небезопасным. Слишком этот Югер подозрителен, решит, что у Дрю выискался сообщник. Уж если кого и подозревать в сношениях с имперскими недобитками, то уж скорее его, Чичеро, который не раз бывал в Карамце и Адовадаи - а из тех мест рукой подать до великих рек - Эузы, Которосли и Тьмаки, на берегах которых прячутся от некрократии беглые живые люди.
* * *
Пока Чичеро размышлял о превратностях судьбы, делающих посланников Смерти гонимыми изгнанниками и несчастными пленниками, в кабинет Югера просунулся бледный нос мертвеца в поварском облачении. Тот его, видно, уже ждал, так как сказал Чичеро, поднимаясь с кресла и приглашая его за собой:
– Прошу у меня отобедать!
– Премного благодарен, - ответствовал Чичеро, задаваясь вопросом: что за пищу подадут у этого великана. Если, не приведи судьба, пищу мёртвых, то финал будет плачевен: этот великан его заподозрит и по добру не отпустит.