Мертвый лед
Шрифт:
– Он неповторим, - согласилась я.
Натаниэль рассмеялся.
– С танцорами он всегда вел себя как джентльмен. Жан-Клод говорил, что не сможет быть хорошим менеджером, если будет выделять фаворитов. Сначала он научил меня быть изящным и сексуальным на сцене, а затем как пользоваться вилкой и не подворачивать салфетку под воротник.
Я рассмеялась.
– Никогда не слышала, что Жан-Клод проявлял интерес к верлеопардам Габриэля.
– Обычно не проявлял, но я был не просто верлеопардом Габриэля, я был одним из танцоров Жан-Клода, а он всегда присматривает за
Райна была Лупой, главной самкой местной стаи вервольфов. Технически сейчас эту роль все еще выполняю я, но только потому что Ульфрик - король волков, Ричард Зееман - не выбрал новую пару среди настоящих вервольфов. Я до сих пор была их Больверком - исполнителем грязной работенки, и могла убивать членов стаи, чтобы обезопасить других. Когда оборотни выходят из-под контроля, число жертв стремительно растет. На самом деле все, что я не делала в качестве Больверка, я исполняла в роли легального палача - поджидала монстра, убивающего людей. Я могу принимать превентивные меры, пока другие копы не видят. Стараюсь не убивать никого, кто не нападает на меня или других, и надеюсь так и будет продолжаться.
Натаниэль повернул на маленькую темную улочку с меньшим потоком машин.
– Один из моих постоянных клиентов был богат, очень богат. Эти деньги он унаследовал, поэтому он не мог позволить, чтобы кто-то пронюхал о том, что я проститутка. Он хотел видеть меня не только в номере отеля, но и водить на приемы, где на столах было столько столовых приборов из серебра, что ты даже предположить не можешь, зачем все это для одного ужина. Дело не только в правильном использовании ложки и вилки, а в целом ином поведении и общении с людьми. Окружение Габриэля не слишком отличалось от моего, обычный пацан с улицы, пробившийся к власти, поэтому Он обратился за советом к Жан-Клоду. Вот так и начались мои уроки этикета.
Я попыталась представить, как Жан-Клод учит Натаниэля-подростка быть леди, и не смогла. Он давал мне этот запутанный урок по использованию столовых приборов, так что я могла кушать те блюда, что хотел попробовать Жан-Клод, если бы только мог. Благодаря трем вампирским меткам, Жан-Клод может ощущать вкус через меня, если настроится. У нас бывали свидания, когда он просто наблюдал за тем, как я ем - только так Он мог попробовать блюда вместе со мной. Если бы я не ела стейк целых шестьсот лет, я бы тоже была рада хоть этому.
Мой телефон зазвонил старомодным дззззынь, и я подпрыгнула, пискнув. Черт, мне точно нужно подобрать другой основной рингтон, от этого я вечно вздрагиваю. Натаниэль мудро замаскировал свой смех кашлем. Ему с Жан-Клодом это казалось милым. Мика считал, что мне просто нужно поменять звонок.
Я сняла телефон с зарядки на центральной консоли и ответила:
– Блейк. Что стряслось?
– и это прозвучало раздраженно, как и всегда, когда я была напугана.
– Я выбрал неудачное время для звонка?
– спросил Мэнни.
– Нет, нет, все в порядке. Мне нужно поговорить с тобой.
– Мы слишком давно знакомы, Анита, что случилось?
Мэнни был тем, кто взял меня на мою первую охоту на вампиров,
– Это личное.
– Жан-Клод плохо обращается с тобой?
– спросил он тем самым тоном, который слышишь от старших мужчин, когда они хотят по-отечески защитить вас.
– Нет, с ним все хорошо. Просто иногда недостатки моей работы сказываются на достоинствах моей жизни, если ты понимаешь, о чем я, - это была правда, но такая завуалированная, что почти ложь. Но Мэнни пришлось довольствоваться той правдой, которой мог.
– Я был не в восторге, когда Розита заставила меня отказаться от охоты на вампиров, по моя жизнь и правда стала лучше. Ты могла бы просто поднимать мертвых, Анита. Я знаю, что ни один из нас не смог бы бросить это.
– Без случайного воскрешения мертвецов, - добавила я. Мы с Мэнни рассказывали друг другу о случайном проявлении наших сил. Моим первым случаем была собака. Его - младший двоюродный брат. Что общего между ними? Мы были к ним привязаны. Я была и хотела, чтобы моя собака вернулась, вот она и вернулась. А вот профессора колледжа, который покончил с собой и пришел к порогу моей комнаты в общежитии, объяснить сложнее. Но когда-то я была послушной маленькой католичкой и не хотела вечно гореть в аду. поэтому... это был очередной повод покаяться.
– Да, сила так или иначе найдет выход, но охота на монстров не твоя магия. С ней можно завязать.
Мэнни ничего не знал о Матери Всей Тьмы, об Отце Дня и о... многом другом. Розита взяла с меня обещание, что я больше не буду втягивать ее мужа в охоту на вампиров после того, как он едва не умер на последнем нашем деле. Мэнни все еще казнил вампиров в моргах, мертвых для мира и скованных, по Розита все равно переживала за него. В ту нашу последнюю охоту ему уже было за пятьдесят, и она сказала: «Он уже слишком стар для этого. Оставь моего старика в покое, пусть доживет до внуков.»
Что мне было ответить? Я просто выполнила ее просьбу и потеряла своего наставника, учителя и напарника по делам нежити. Несколько из худших моих ран я получила, когда лишилась прикрытия Мэнни. Он стал старше, не стариком, но вот сейчас Он готовится к свадьбе своей старшей дочери, а мог бы и пропустить ее, оставшись со мной.
– Ты в порядке, Анита?
– Прости. Мэнни, ты что-то сказал?
– Не похоже на тебя терять пить разговора. Что-то сильно потрясло тебя.
– Да уж. именно поэтому я тебе и позвонила.
Я взглянула на Натаниэля. Речь шла о текущем полицейском расследовании, но что я могла сделать? Попросить его заткнуть уши и напеть песенку? Если на то пошло, то и Мэнни не маршал. Он упустил свой шанс стать старейшиной сверхъестественного отдела маршалов, когда оставил охоту на вампиров. Я люблю Натаниэля, но мне не следует обсуждать при нем текущее полицейское расследование, к тому же ФБР будет не в восторге от моей излишней откровенности с любовником.
– Я помогу, если это в моих силах, ты же знаешь.