Мессия
Шрифт:
Саша сел на первую парту, к нему подошёл учитель, положил перед ним билет, а потом сказал задание.
– Я умею читать.
– Слушай, первое задание, нарисуй человека, любого, потом надо написать прописью буквы, потом написать цифры, сделать задания на сложение и вычитание, и потом будут устные задания.
– Хорошо.
Он приступил к заданию, всё было просто, кроме задания нарисовать человека. Сначала Саша выполнил простые задания на буквы и сложение и вычитание, самое сложное из которых было, девять минус три равно шесть. И после приступил к заданию, которое он определил как наиболее сложное, хотя оно и было в списке первым. "Нарисовать любого человека, как можно лучше, красивее". Он потратил на это почти всё время, сидел и рисовал, сначала силуэт, потом глаза и черты лица. И это было сложно. Потому что рисовать человеческое лицо вообще
Она взяла его работу, посмотрела на рисунок, тупо улыбнулась. Этот рисунок разительно отличался от рисунков других детей, здесь была нарисована необычайно красивая женщина, в синей военной форме, с длинными светлыми волосами, с автоматом в руках, на столе рядом с ней стоял компьютер, только какой-то странный, с необычно тонким монитором. И она сидела в комнате с различными вещами, многие из которых были необычными. И всё это, было очень логично, дополняло картину, и каждый предмет интерьера мастерски подчёркивал красоту женщины, ей очень шла форма, этот автомат, и даже изысканный утончённый компьютер с фантастически тонким экраном. Но главное было даже не в сюжете рисунка, а в том, как он был нарисован, так мог нарисовать разве что профессиональный художник, да и то, потратив на картину много часов, дети не умеют так рисовать. Хотя, учительница не была истинным ценителем искусства, и не могла толком оценить нарисованное, но ей было ясно одно, нарисовано очень красиво и исключительно талантливо, особенно, учитывая возраст ребёнка. И, увы, она не была ценителем искусства, не была художником, она не могла и не умела оценить эти тонкие тени на лице девушки, подбор цветов, и многие другие мелочи, которые выдавали в работе почерк профессионального художника. Она не могла понять главного, и не смогла, потому что мальчик рисовал свой шедевр при ней, она не смогла понять главного, ребёнок просто не способен так нарисовать, так мастерски, тонко, точно, подобрать строго источник света, контраст и освещённость. И, тем не менее, учитель даже не посмотрела на остальные безукоризненно сделанные задания на чтение и математику. Её взгляд был прикован только к рисунку Саши, она не была художником, но даже её учительского понимания хватило, чтобы понять, нарисовано, как минимум, исключительно гениально.
Маленький Саша встал, и вышел в коридор, где его ждала мама.
– Ну, как? Всё сделал?
– Да, я старался. Рисовал долго, мне сказали, нарисовать как можно лучше, не знаю, получилось ли. Я не успел нарисовать что хотел, мало времени дали.
– Не волнуйся, этот экзамен формальность. Сейчас подождём часок, и там скажут, в какой класс пойдёшь. Только главное, не дерись ни с кем.
Из соседнего кабинета вышел учитель, она подошла к Саше, встала напротив его мамы.
– Пройдёмте со мной, я хочу показать вам шедевр вашего сына.
– А что? Что-то не так?
– Ещё как не так.
– Но он умный мальчик, и мы с ним на курсы ходили. Он умеет читать и считать.
– Да дело не в чтении, и не в счёте, с этим всё хорошо, посмотрите, что он нарисовал.
Они прошли в кабинет, здесь сидел завуч, разглядывал какой-то листок, обычный двойной листок в клеточку. Жанна не сразу увидела, что там, потом завуч показала ей листок с рисунком, невероятно чётким и красивым.
– Полюбуйтесь?
– Да, а что плохо?
– Нет, не плохо, скажу больше, так нарисовать не каждый взрослый сможет. Просто, ваш сын, уникальный и талантливый художник, действительно талантливый, не знаю, это конечно не картина Ван Гога, но директору я покажу, похвалю. Может быть, в будущем, из него вырастит великий художник.
– Но мы приняты?
– Да, конечно, в "а" класс. В других тестах я не вижу смысла. Сказать по правде, ваш сын, даже кроме этой картинки, показал очень хороший результат, и я думаю, он будет лучшим учеником в классе. Но я бы советовала вам, всё же, пойти в художественную школу, или записаться туда параллельно. Просто
Жанна постучалась в дверь, невропатолог разрешила ей войти, она вошла и как обычно села напротив.
– Ну что, рассказывайте, как дела, куда поступили?
– Мы поступили в триста двадцать третью школу в "а" класс.
– Не плохо, в "а" класс, это очень даже не плохо, я слышала, там были вступительные тесты.
– Да, мы всё сдали, и очень хорошо. Нас похвалили, но Саша до этого год ходил на курсы в гимназию.
– А почему не остались в гимназии?
– Ну... Туда так просто без связей не поступить, поэтому мы не стали и пытаться, а курсы были платными.
– Понятно... Я вот получила очередной снимок его мозга, смотрю и удивляюсь. И вот что думаю, видите вены?
– Нет, я ничего не понимаю.
– В общем, они расширены, у него в голову поступает слишком много крови и мозговой жидкости. В прошлом, я закрывала на это глаза, списывая всё на его уникальность, но думаю, это может быть опасно, потому что это переходит все лимиты и очень сильно. У вас не было никаких припадков? Вы не теряли когда-нибудь сознание?
– Нет, вроде всё нормально.
– Может быть, просто потемнение в глазах? Там встал, в глазах темно на секунду.
– Да нет, он не жаловался.
– Хорошо, просто, будьте осторожны, и берегите голову, я опасаюсь, что у него слабые сосуды, они слишком большие, приток крови почти вдвое больше, чем у обычного человека, да ещё и давление у него слишком высокое, слишком высокое. При таком давлении, кровь должна просто летать по сосудам, гораздо быстрее, чем... Я думаю, могут быть осложнения, думаю, я выпишу ему таблетки.
– Это так необходимо?
– Необходимо. Они просто снизят давление, и... В общем, не важно, но уникально уже то, что он с такими патологиями, столько лет не испытывает никаких побочных эффектов и проблем. Или вы скрываете?
– Нет, у нас всё нормально, и с кровью тоже, пьём таблетки, ситуация стабильно тяжёлая, так говорит педиатр. Просто, я думаю, живут же люди и с другими отклонениями, и не всегда отклонения означают болезнь.
– Я последнее время тоже так думаю, но только применительно к вашему сыну, и всё же пейте эти таблетки, потому что с сосудами у него действительно не всё в порядке, а голова такая вещь, с ней не шутят. Это не менее опасно, чем, например, врождённый порок сердца, одно кровоизлияние в мозг, и всё, ваш сын инвалид на всю жизнь, а при таких слабых сосудах, это вполне возможно. И дело даже не в отклонениях, просто кровоизлияние в мозг опасно вообще для любого человека, и сосуды его действительно не очень, просто смотрите сами, какие толстые. И в этот раз, с сосудами, это именно болезнь, хотя с такой болезнью, если аккуратно, можно жить всю жизнь, и многие живут, и ничего, если аккуратно...
– Понятно.
– Я хотела бы поговорить с вашим сыном, я подготовила устный тест с картинками, посмотрим, как у него с логикой.
– Учителя говорят, что всё хорошо.
– Это просто тест.
Глава 5: Школа. Разборка.
Первые три класса пролетели быстро и без проблем, Саша несколько раз дрался, и довольно сильно, его противники получали по шее, причём даже те, кто был старше, и на вид сильнее. Но до печального финала и переломов дело никогда не доходило, и с этим повезло. Мальчик демонстрировал не только силу, ловкость, но и владение техниками боя, которых никто и никогда не видел. Только эти поединки со старшими ребятами не видел никто из взрослых, а потом никто не мог и оценить. Потому что эти старшие сами учились в третьем или пятом классе. Тем не менее, он был очень сильным, и многие его побаивались, правда, интереса к физкультуре не проявлял вообще никакого, и на самих уроках физкультуры ленился, а играть достаточно хорошо в спортивные игры типа футбола у него не получалось. Зато все учителя считали его очень одарённым учеником младших классов, но пока ещё это было не так важно и заметно, потому что в самых младших классах успеваемость учеников не так важна, и на неё редко обращают внимание всерьёз. Что такого особенного в том, что школьник, ученик второго класса бегло читает и хорошо владеет таблицей умножения? Ничего. Всякий взрослый хорошо этим владеет. Да его хвалили, но... Но до пятого класса всё это оставалось за кадром.