Мессия
Шрифт:
В больнице была очередь, и хотя она пришла вовремя, к своему времени, пришлось подождать и долго, минут сорок. Это раздражало, она могла бы погулять по улице, вместо этого, она торопилась, специально шла побыстрее, чтобы придти вовремя. Почему она должна ждать? К врачу пришёл особый клиент, чем он особый? Почему его нужно ждать и так долго, она такой же гражданин СССР, как и все остальные. Наконец клиент вышел, и врач крикнул в коридор:
– Неонова заходите.
Молодая женщина вошла, осмотрела помещение.
– Женщина не тормозите,
– Что?
– Не тратьте время, быстрее, ложитесь вот сюда, так, давай.
Женщина подчинилась и легла, врач оголила ей живот, намазала каким-то прозрачным желе и стала тыкать каким-то устройством.
– Вы на третьем месяце?
– Да, а что?
– Не пойму, честно сказать, какой-то дефект плода, зародыш совсем другой, он выглядит как пиявка, даже не знаю, такого не бывает.
– Я в школе проходила, что зародыш на ранней стадии не похож на человека, - испуганно проговорила Жанна.
– То есть, он на третьем месяце должен быть похож на сгорбленную рыбу с жабрами, и это нормально. То есть, почти на пиявку.
– В том то и дело, что должен быть похож на рыбу, вы, что думаете, женщина, я не знаю, на что он должен быть похож? А то, что внутри вас, даже близко не похоже на человеческий зародыш, я не знаю, это совершенно не человек, я думаю, вы больны, и, скорее всего, будет выкидыш, или рождённый урод умрёт после родов.
– Что вы говорите?
– Чуть ли не завыла Жанна, - вы шутите, у меня же всё было нормально.
– Женщина, скажите честно, вы пьёте? Курите?
– Нет, никогда.
– Принимаете наркотики, или какие-то лекарства?
– Нет, вообще никакие...
– Вы были в Чернобыле?
– Нет, я в Москве всё время была...
– Заревела Жанна.
– Не знаю, если это радиация из Чернобыля, я читала, она может сильно повлиять, сделать зародыш мутантом или вообще, ребёнок теряет человеческий облик полностью. А этот Чернобыль, это кошмар, простите женщина, вы сами смотрите телевизор, Чернобыльская АЭС, авария...
– Не может быть...
– Ладно, не ревите, я позову Артёма Аркадьевича он лучший специалист чем я, а то у меня всего пара месяцев практики, может, я что напутала.
– Напутали женщина? Охренеть как вы напутали, у меня сердце в пятки ушло.
– Я знаю. Я позову Артёма Аркадьевича, не ревите, мы что-нибудь придумаем, какие-нибудь таблетки пропишем от радиации. Я слышала, йод помогает и красное вино, хотя вино вам нельзя, вы беременны, я сейчас, ждите...
Врач выбежала из своего кабинета, а Жанна лежала на кушетке и просто плакала, ещё совсем недавно жизнь была такой радужной, и она просто хотела узнать пол ребёнка. А теперь такой крах, ужас, и всё этот проклятый Чернобыль, и проклятое правительство с его ядерными исследованиями и технологиями.
В кабинет вбежал доктор, мужчина лет пятидесяти за ним бежала врачиха, мужчина остановился около Жанны, взял щуп устройства УЗИ и начал им водить женщине по животу,
– Ну что Артём Аркадьевич, я же говорила, это совсем не человеческий зародыш! Даже близко не похож, настоящий мутант.
– Почти победно проговорила врачиха.
– Что ты Лариса, что ты. Это обычный человеческий зародыш, он просто вверх ногами, и да, у него есть две аномалии, но это ребёнок...
– Да какой ребёнок Артём Аркадьевич, это же монстр, самый настоящий, он даже отдалённо не похож на ребёнка, он похож на человеческий зародыш разве что размерами...
– Лариса, выйдем на минутку, надо с глазу на глаз обсудить, как это лечить, а вы женщина пока полежите. И не бойтесь, случай тяжёлый конечно, но это лечится, вы вовремя к нам обратились, не волнуйтесь, родите вы нормального здорового ребёнка. Лариса, за мной.
Они вышли, и отсутствовали минут пять, а Жанна всё это время лежала и стонала от ужаса. Потом доктор с девушкой вернулись, и Лариса как невзначай сказала:
– Да вы правы доктор, это просто опухоль зародыша, всё из-за радиации, надо пройти полное обследование, и потом йодику попить месяц и всё будет нормально, не волнуйтесь женщина.
– Ладно, я тогда пойду домой, сообщу мужу...
– Нет, нет, что вы, лежите, домой мы вас не отпустим, вас нужно срочно везти в институт терапии лучевых болезней, у нас есть спецприказ на эту тему.
– Но мне надо... Могу я хотя бы позвонить мужу?
– Позвонить мужу можно, сообщить можно. Хотя, пока ещё не решили, куда вас положат, будет ли это институт терапии лучевых болезней, или другое НИИ исследования генетических отклонений вызванных радиацией.
– О, ужас...
– Не волнуйтесь женщина, это лечится.
– Да, просто йодику попьёте месяц, и всё само пройдёт, вы главное не волнуйтесь...
Машина скорой помощи приехала быстро, Жанна спустилась со ступеней, её взяли под руки, и положили в машину, аккуратно подложив под голову подушку. После чего двери закрылись, и машина, оглашая воем своей сирены утреннюю Москву, помчалась куда-то на окраину. Путь был довольно долгим, наконец, дверь открылась, и Жанну вывели из машины. Здесь был лес, где-то за деревьями журчал ручей, пели птицы, и за невысоким забором стоял трёх этажный особняк, старый, почти древний.
– Где мы?
– Спросила Жанна.
– Вы в НИИ исследования генетических отклонений вызванных радиацией.
– Всё так плохо?
– Не бойтесь женщина, здесь лучшие в союзе врачи. У нас спецприказ, выявлять случаи явных генетических отклонений, и лечить, это произошло сразу после Чернобыля, потому что теперь имеется большой интерес к развитию человеческого плода, подвергнувшемуся облучению.
– Но я не была в Чернобыле, я не была там, я не могла получить дозу радиации, - заплакала бедная женщина.