Месть амазонки
Шрифт:
Последний тур. Против воина Тигра воин Змея. Не удержавшись, Паланг негромко рассмеялся:
— Есть на свете боги! — И галопом понесся к ристалищу.
Подлетев к месту боя, он осадил коня и встал. Воин Змея настороженно наблюдал за противником. Вспомнив, чей это воин, Паланг глубоко вздохнул и тихо прошептал:
— Останется только один.
Знак — и противники ринулись друг на друга. Бойцы были достойны друг друга, но ярость и ненависть превращали Паланга в машину смерти. Стальное кружево его клинков не оставляло противнику ни одного шанса, заставляя уходить
Сообразив, что верховой бой не для него, Змея быстро высвободил ноги из стремян и спрыгнул на землю. Увидев его маневр, Тигр моментально слетел с коня и, хлопнув Сапсана по шее, отогнал его в сторону. Дрессированное животное моментально встало за спиной воина.
Противники снова сошлись, и на ристалище зазвенела сталь. Змея рвался вперед, пытаясь нанести хотя бы один удар, который приблизит его к победе, но вихрь двух коротких клинков сводил все его попытки на нет. Тигру надоела эта игра. Внезапно раскрывшись, он заставил противника атаковать и одним движением снес ему голову. Не садясь на коня, он подошел к помосту правителя.
— Ты достойный воин. Обнажи голову, чтобы королева могла достойно венчать тебя как победителя, — произнес король, с интересом глядя на победителя.
Сняв шлем и отбросив кольчужный капюшон, он взглянул на королевскую чету.
— Ты честно сражался и достоин награды… — начала королева, но воин вежливо поклонился, давая понять, что хочет говорить.
— Ваше величество! Я прошу отдать западную марку мастеру-оружейнику Орматусу. Для себя же я прошу только справедливости.
Придворные изумленно вздохнули.
— Какой именно справедливости ты просишь? — удивленно спросил король.
Не отвечая, воин обернулся и шагнул к придворному звездочету.
— Мудрейший, тебе известны все тайны подлунного мира. Взгляни на мою ладонь и скажи, не знакомы ли тебе линии этой судьбы?
Удивленный маг с интересом опустил взгляд на протянутую руку, а в воздухе свистнула сталь. Голова мага покатилась по ступеням помоста, гулко стукаясь о свежие доски. Тело колдуна приподнялось и рухнуло на землю. Приспешники растерянно переглядывались и вдруг, страшно взревев, бросились на воина. Под их длиннополыми хламидами скрывались длинные кинжалы. В нарушение всех запретов и правил они явились на королевский помост с оружием.
Снова запела сталь, и прихвостни колдуна схлынули, как волна перед утесом. На земле осталось шесть трупов. Неожиданно кто-то вскрикнул, и Паланг обернулся. Тело колдуна сияло, охваченное холодным, голубым пламенем. Оно разгоралось все ярче, пока наконец достигнув своего пика, не погасло с громким хлопком. На месте трупа было только выжженное пятно. Охрана наконец сообразила, в чем дело, и, сорвавшись с места, окружила воина плотным кольцом. Паланг стоял, не предпринимая попыток к бегству.
— Взять его! — раздался приказ — и в воина уперлось два десятка копий.
Спокойно отдав клинки, воин позволил надеть на себя цепи и двинулся
Толпа бушевала, грозя разнести ограждения и помосты. Гвардия с трудом сдерживала напор, но дело нужно было довести до конца. Перекрывая крики толпы, герольды объявили, что король вызывает оружейника Орматуса.
Сойдя с повозки, оружейник быстрым шагом подошел к помосту. Королева возложила венок на голову кузнеца, и тут же был зачитан указ о пожаловании мастеру графского титула. С возмутителем спокойствия предстояло разобраться отдельно.
Паланга привели в Башню Молчания, королевскую тюрьму, славную тем, что за последние тридцать лет из нее никому не удалось бежать. Воина обыскали. Даже видавшие виды стражники удивленно качали головами, глядя на груду оружия на полу.
Мечи, кинжалы, ножи, метательные ножи, метательные звезды, стилеты — словом все, что можно применить для уничтожения себе подобных. Тщательно проверив, все ли изъято, они заперли Паланга в камере.
Четыре шага в поперечнике, крохотное оконце шириной в две ладони под самым потолком и мощные стальные прутья решетки, разогнуть которые под силу лишь слону. Осмотревшись, воин грустно усмехнулся и присел на матрас, набитый прелой соломой. Выщербленный кувшин и дыра в полу для нужд, вот и вся обстановка.
Солнце клонилось к закату, когда в коридоре раздался грохот кованых сапог и у дверей камеры появился целый отряд. Двое с арбалетами встали по бокам от дверей. Загремели ключи, и послышалась лаконичная команда:
— Выходи.
Паланг молча подчинился. Его вели по темным коридорам. Спустившись в подвал, старший толкнул низкую дверь и шагнул в камеру. Согнувшись почти пополам, Паланг вошел следом. Это была камера пыток. Инструменты и приспособления палачей были аккуратно разложены на столе.
В углу жарко горела жаровня, у другого стола сидел сам король. Писец и еще двое прислужников сидели у стены. К воину шагнули двое полуголых палачей. Всю одежду их составляли кожаные фартуки и набедренные повязки. Сорвав с воина сапоги и безрукавку, они сноровисто привязали его к дыбе. Спокойно посмотрев на короля, Паланг усмехнулся:
— Это и есть королевская справедливость?
— Ты убил моего звездочета! — взвизгнул правитель, ударив кулаком по столу.
— Я убил колдуна, который помог уничтожить весь мой род и продал меня в рабство, — спокойно ответил воин.
Старший из палачей, осмотрев шрамы, вежливо поклонился.
— Ваше величество. Этот парень хорошо знаком с плетью и каленым железом.
— Ты уверен?
— Абсолютно. Кроме того, на шее след ошейника. Похоже, насчет рабства он не солгал.
— Хорошо. Но ты осмелился взять закон в свои руки, — обратился король к воину. — Это могу делать только я. Только я решаю, казнить человека или миловать.
— Он был приговорен двадцать лет назад. Я привел приговор в исполнение.
— Твои действия — это бунт и смута. Плети, — коротко приказал король, и на покрытую рубцами и шрамами спину обрушились удары палачей.