Месть амазонки
Шрифт:
Сам старик, признав в короле более могущественного собрата по ремеслу, и не догадывался, какую судьбу уготовил ему король. Получив от старика все, что тот мог предложить, король намеревался принести его в жертву Великому Змею. Но пока он продолжал прилежно учиться, посвящая этому все свое свободное время.
Появление мстителя спутало королю карты, но угроза уничтожения всех придворных лизоблюдов вернула ему хорошее настроение. Ведь рано или поздно королю все равно пришлось бы уничтожить их, чтобы избавиться от ненужных глаз и ушей.
Советники,
И вот теперь нужно было срочно принимать меры, чтобы созданное с таким трудом сообщество молодежи не рассыпалось после уничтожения астролога. Король боялся этого странного, и такого сильного душою воина. С такими людьми он еще не встречался.
Утром, на центральной площади был установлен помост с толстым столбом посередине. Глашатаи зачитывали приговор на всех углах. Лин не поверила своим ушам. Они не поняли. Они решили идти до конца. Не помня себя от ярости, она влетела на конюшню и, вскочив в седло, понеслась к площади.
Услышав треск подков, прохожие шарахались в стороны, вполголоса проклиная всадника.
Место казни было оцеплено тройным кольцом гвардии. Словно специально, помост знати находился в стороне от оцепления.
Оглядевшись, Лин выбрала место в тени деревьев и, остановив коня, прижалась щекой к стволу могучего платана. Народ запрудил площадь. Многие пришли еще раз взглянуть на победителя ристалища и убийцу колдуна. Не раз Лин слышала, как мастеровые, переговариваясь между собой, благословляли воина, совершившего благое дело. Знать уже заняла свои места.
Наконец появилась и королевская чета. Скривившись от яркого солнца, король нехотя взмахнул рукой, и герольды принялись дудеть в трубы. Со стороны дворца появилась телега, запряженная парой мулов. Это везли осужденного.
Паланг стоял, прикованный к деревянной раме. Телегу сопровождали два десятка гвардейцев и трое палачей. Лин взглянула на могучее тело любимого, и слезы потекли из ее разноцветных глаз.
Даже толпа, жадная до крови и пыток, невольно охнула, и послышались проклятья, смешенные с плачем. Старых шрамов почти не было видно. Их покрывали свежие рубцы. Здесь было все: и плеть, и железо, и клещи, и дыба.
Но он стоял, а на суровом лице не было и тени страха. Воин отрешенно смотрел в голубое бездонное небо, словно ждал знака свыше. Вздрогнув всем телом, Лин подалась вперед. Спазм перехватил горло, она не могла издать ни звука.
Сапсан, словно почувствовав ее состояние, вдруг звонко заржал. Воин опустил взгляд, как будто очнулся от забытья. Медленно обведя взглядом толпу, он увидел полыхнувшую в тени деревьев шевелюру, словно охваченную огнем. Глядя туда,
— Я люблю тебя.
Из толпы раздался удовлетворенный возглас:
— Вот это сила! Он еще улыбается!
Лин увидела, как Тигр, услышав знакомое ржание, начал искать ее глазами, как заметил ее в тени деревьев и улыбнулся. Эта улыбка поразила ее в самое сердце. Его губы зашевелились, и она смогла прочесть фразу, которую любая женщина прочтет, если не умом, то сердцем.
— Я люблю тебя.
В этот момент она почувствовала, как ниже ее наборного пояса, внутри, возник жаркий комок, словно толкнувший ее, и поняла, в ней зародилась новая жизнь. Это был его ребенок. Она плакала, понимая, что не в силах спасти его. Осознание собственного бессилия разрывало ей сердце. Вдруг чья-то тяжелая рука опустилась на луку седла. Лин опустила глаза и встретилась взглядом с кузнецом.
— Не надо. Ты не сможешь его спасти. Здесь полно ищеек тайной службы. Возьми и уезжай.
Он протянул ей мешок с припасами и оружие Паланга.
— Кое-кто из гвардейцев — мои друзья. Они принесли мне клинки, — ответил кузнец на ее молчаливый вопрос. — Спасайся. Тебя ищут по всем харчевням. Уходи в пустыню, пока не поздно.
— Не сейчас, — отрицательно покачала она головой. — Я буду с ним до конца.
Кузнец кивнул, понимая, что не сможет переубедить ее. Тем временем телега подъехала к помосту, и палачи, отомкнув замки, подвели воина к столбу. Заведя ему руки назад, они снова приковали его. Телега отъехала, и палачи, взяв в руки факелы, замерли, ожидая приказа.
Медленно подняв руку, король с усмешкой посмотрел на осужденного и дал знак. Языки пламени пробежали по вязанкам, и хворост вспыхнул. Пламя загудело, раздуваемое легким ветерком, и тут из треска и рева огня послышалась песня.
Сильный, хриплый голос, который больше подходил для отдачи команд во время боя или яростного боевого клича, выводил мелодию на незнакомом языке. Люди замерли, слушая непонятные слова песни.
Даже привыкшие ко всему гвардейцы со страхом оглядывались на костер и делали пальцами оберегающие знаки. Вдруг раздался громкий треск, и что-то яростно полыхнуло прямо в середине бушующего пламени. Искры костра разлетелись по всей площади. Несколько пылающих головешек упали на королевский помост — и сухое дерево вспыхнуло. Но оборвалась песня. Среди вельмож началась паника.
Дамы визжали, а благородные месьеры, ругаясь, как пьяные сапожники, торопились покинуть помост. Герольды, пажи и гвардейцы бросились сбивать пламя, но было поздно. Смолистые доски полыхали вовсю.
Лин, очнувшись от забытья, сжала коленями бока жеребца, и тот рванул к помосту, грудью сбивая оцепление. Наскаку Лин выхватила нож и метнула его, целя в короля. Но черные боги хранят своих адептов. Нож просвистел в пальце от монаршей шеи и вонзился в грудь королевы.
— Это она! Подруга бунтаря! — раздался истошный вопль, и к Лин бросилось несколько человек.