Месть божьей коровки
Шрифт:
– Это отвратительно и унизительно для обоих, – согласилась Яна.
– Полностью согласна, – женщина нервно попыталась стянуть свои светлые волосы на затылке, а затем плюнула и оставила их в покое. – Вот я и пришла сюда в полном отчаянии и в надежде…
– Вернуть мужа?! Но это же глупо!
– Я знаю. Это был шаг отчаяния, – опустила голову Марина. – Отчаяния, понимаете? Ну, ладно я! А эта целительница, мать ее?! Так же, как и вы, выслушала меня и пообещала отвадить мужа уходить из дома. Мол, забудет о любовнице сразу же! Я и повелась, дура! А главное, отдала ей последние сбережения, вообще все деньги, что были в семье. Еще и драгоценности
Яне стало как-то нехорошо и даже стыдно за Изольду Игоревну.
– Вы не отчаивайтесь, – сказала она женщине.
– Как? Научите, как? И я с радостью последую вашему совету, – ответила Марина. – Ведь что произошло? Муж вообще пропал…
– Вообще?!
– Совсем, – кивнула Марина, – только записку оставил, что добровольно уходит от меня и чтобы я его не разыскивала.
– Вот ведь подлец! – всплеснула руками Яна.
– Я тоже так думаю, но я хотела бы увидеть его, чтобы он мне в глаза повторил то, что уходит. Но я не знаю, где он, и нет ни копейки денег, даже чтобы поехать за ним… Вот и вся история. Простите… Я хотела вернуть хотя бы деньги, да и плюнуть в лицо шарлатанке! Зачем говорить про гарантии, если ничего сделать не могла? Зачем обчистила?
Яна с трудом уговорила Марину пройти с ней на кухню и позавтракать. Та согласилась на чашку горячего черного кофе и пару шоколадных конфет.
– Единственно, чем я смогу вам помочь, Марина, вернее, попытаюсь, так это поговорю с Изольдой Игоревной, когда она вернется.
– Шарлатанка!
– Немного пристыдить ее и, может быть, вернуть ваши деньги. Я ничего не обещаю, но я попробую, – сказала Яна.
– Спасибо, почему-то я тебе верю. Даже странно, что встретила тебя в квартире этой ведьмы.
– Давай не будем осуждать кого-либо, не дав человеку оправдаться. А Изольду Игоревну я, честное слово, знаю плохо. Она из моего детства, подруга матери, мы довольно редко встречаемся и общаемся, но кое-какие отношения поддерживаем. – Яна отпила кофе и приветливо посмотрела на Марину. Она решила сделать ей комплимент, тем более что кривить душой при этом Яне особенно бы и не пришлось.
– Сколько вы с мужем жили вместе? Двадцать пять лет?
– Целая жизнь, – кивнула женщина.
– А ты выглядишь просто девчонкой.
– Спасибо, я стараюсь, сижу на диете, хожу к косметологу, но, наверное, я ему просто надоела. Что бы я ни сделала, все равно ушел бы к молодой.
– Ты же не знаешь…
– Яна, ты же умная женщина! Мы прекрасно поняли друг друга, не успокаивай меня.
– Хорошо, не буду. Но ты все равно должна взять себя в руки.
– Я постараюсь. Гложет обида. Он ушел к другой, а кому теперь нужна я? Я всю жизнь отдала ему, красоту, молодость, и что получила? Записку, чтобы я его не искала?
– Извечная тема. За границей ты хотя бы получила пожизненное содержание за потраченное время и силы.
– Очень приятно. Муж развлекается с новой молодой женой, выплачивая за это счастье пенсию старой кляче, – хмыкнула Марина.
Яна поняла, что настрой у нее сверхпессимистичный.
– Хотя бы деньги… на лекарства и на отдых на курортах после жизни с этим предателем. А у наших женщин не остается ничего, даже сама вон деньги заплатила из-за него же, – возразила Яна, думая о том, что в таких ситуация каждый человек проявляет
– Тебе легко говорить, ты еще молодая, вот будет как мне… – устало проговорила Марина.
Женщины позавтракали в полной тишине, и после этого Марина ушла, еще раз извинившись и оставив свой телефон.
Понятно, что этот утренний визит не прибавил Яне ни физического здоровья, ни душевного спокойствия. Она позвонила в частную клинику своего доброго знакомого доктора Константина Стрельцова, с которым вместе была на курсах повышения квалификации руководителей медицинских частных клиник. Вчера вечером туда доставили Нелли Молочную в бессознательном состоянии.
– Алло? Костик? Это Яна, ну что там с нашей актрисой?
– Привет, Цветкова! Рад слышать, а видеть был бы рад еще больше, – рассмеялся Стрельцов. – Наш секретный объект будет жить, но переливание все же пришлось сделать, – пробасил он.
Нелли он назвал секретным объектом из-за просьбы Яны – чтобы информация о ее поступке не просочилась в прессу, все-таки человеком она была известным. Клинике Стрельцова можно было в этом плане доверять полностью, да и Яну Костя не подвел бы. Его клинику по совершенно разным причинам, порой серьезным, посещали многие известные люди, и всем пациентам была обеспечена полная конфиденциальность. Константин был богатым человеком с безупречной репутацией, и лишние скандалы ему были не нужны. Репутация превыше всего. Его вообще умиляли истории о том, как какая-нибудь известная актриса обращалась во вроде бы известную клинику, обязательно инкогнито, и просила исправить ей внешность, попросту омолодить. А на самом деле заключался коммерческий договор: ей делали бесплатно дорогостоящие операции, а она потом создавала рекламу, фотографируясь во всей красе на фоне клиники. Мол, приходите с улицы и станете такими же красивыми и молодыми. Другое дело, когда актриса оперируется действительно инкогнито. Зато потом в каждой передаче ее спрашивают:
«Ой, а почему вы так хорошо выглядите? Ой, а как вы смогли остановить время? Ой, а как вам удается сохранять молодость?»
И она с невинным видом начинает играть роль:
«Знаете, это все гены. Моя мама тоже всегда выглядела молодо, просто лежала в гробу в восемьдесят лет как огурчик. Еще я веду правильный образ жизни, ем ананасы и пользуюсь кремом на ночь каждый день».
Так и хочется воскликнуть:
«Ну надо же какое чудо! Алилуйя! Все пользуются кремом, а чудо-тюбик достался именно ей и еще некоторым коллегам по цеху. Почему? Да потому, что с возрастом многие становятся на одно лицо, приобретают одну и ту же мимику, вернее, ее отсутствие, словно сестры-близнецы. А губы? Почему вдруг у нее стали такие большие губы? От ананасов? Или от возрастного отека? Бедная! Наверное, плохо работают почки».
Яна всегда была за честность. Нечего народ дурить, так и скажи, когда спрашивают, как удалось омолодиться. Сделала пластику – и баста! Вот телефон хирурга! А в губы вколола десять миллилитров такого-то вещества. Тоже правильно! Чтобы остальные женщины, с ужасом наблюдающие за этими двумя шевелящимися надутыми пиявками, сразу понимали, что десять миллилитров – это очень много. Чтобы для себя они смогли взять много меньше.
Вообще Яна не понимала, почему многие женщины считают, будто сексуальность определяется именно толщиной губ?