Месть моя сладка
Шрифт:
Глава 49
— Приветик, — проворковала гостья. Едва пройдя в кухню и устроившись на стуле, она решительно водрузила себе на колени Пушистика и возвестила: — Меня зовут Марсия Гуттенбсрг, и я представляю сестер «Сафьянового клуба».
— Сафьянового? — недоуменно переспросила я.
— Поначалу мы, феминистки, называли свой кружок «Клубом Сафо», но один фаллоцентрический болван, который издал нашу программу, решил, что это опечатка, и переименовал наш клуб. Как бы то ни было, я
Сграбастав обе мои ладони в свои, Марсия принялась трясти их с таким ожесточением, словно готовила коктейль «Маргарита».
— Вы молодчина, Элисон, — сказала она. — Мы вами гордимся. Вы сумели утереть нос этим шовинистам-мужикам.
— Пока еще не сумела, — мрачно возразила я. — Суд состоится через два дня.
— Да, верно. Но наши сестры просили передать, что они с вами. Чем бы ни закончился процесс, мы хотим, чтобы вы знали: с нашей, женской, точки зрения, вы уже победили.
— Неужели?
— Да. И мы восхищаемся вами. — Марсия порылась в изящном рюкзачке и извлекла из него маленький сверток. — Вот, возьмите от нас, — предложила она. — Этот амулет должен принести вам удачу в суде. А заодно будет напоминать о деле, которому мы с вами служим.
Натянуто улыбнувшись, я приняла сверток.
— Что это?
— Посмотрите сами.
Я развернула обертку, раскрыла коробочку и, обалдев, уставилась на ее содержимое. Крохотный золотой пенис на булавке. Дряблый и сморщенный.
— Приколите к лацкану, — посоветовала Марсия. — Как трофей. Вроде высушенной вражеской головы.
— Спасибо… — растерянно поблагодарила я.
— Желаем вам не останавливаться на достигнутом, — со смехом добавила Марсия.
— Боюсь, такой возможности мне теперь долго не представится, — сказала я.
— Главное — не вешать нос, — посоветовала Марсия. — Кот у вас шикарный.
Выпроводить Марсию Гуттенберг мне никак не удавалось. Пушистик влюбился в нее с первого взгляда. Да и Эмма, без конца поднося гостье чай с ромашкой, плохо мне помогала. Марсия трещала без умолку, угощая нас такими смачными подробностями об увечьях, которые наносили предателям мужчинам женщины-мстительницы, что даже у кровожадного приятеля Эммы волосы на голове встали бы дыбом.
— Как, — восхитилась Эмма, — она привязала его за яйца к воздушному шару? Отпад, я в тоске! Дорого бы я дала, чтобы посмотреть на его рожу!
— Точно, — хихикнула Марсия. — А вот Лорена Боббит зря проболталась полицейским, где искать отрезанные причиндалы ее мужа. Благодаря этому ее бывший благоверный теперь порнозвездой стал, представляете? Просто не понимаю, что происходит: стараешься, стараешься, а все боком выходит.
— Как по-твоему, Дэвид тоже станет порнозвездой? — игриво спросила Эмма.
— Не говори глупости, — ответила я. — Он играть не умеет.
— Эх,
— Адвокат у меня есть, — сказала я.
— Убеждена, мы придумаем что-нибудь похлеще, — уверенно заявила Марсия.
После ее ухода Эмма принялась убеждать меня, что я должна во всем положиться на подругу Лоретты.
— Марсия искренне хочет помочь тебе, — бубнила Эмма. — Она классная бабенка, это с первого взгляда видно.
— Да она сдвинутая, — возражала я. — А Пушистик от ее сладких духов до слез расчихался.
— Мне она нравится, — отрезала Эмма.
— Не вижу в этом ничего удивительного.
— Тебе пригодится такая союзница.
— Зачем, Эмма? Пораскинь мозгами: ну что она может сделать? В лучшем случае подобьет своих чокнутых феминисток пикетировать здание суда. Это окончательно убедит присяжных, что я не только ревнивая любовница, но и сумасшедшая мужененавистница. Нет, лучше уж пусть такие помощницы ко мне ближе чем на пушечный выстрел не подходят. Не понимаю, почему Лоретте взбрело в голову нас познакомить.
— Тебе должно быть приятно, старушка, что кто-то о тебе печется, — нравоучительно заметила Эмма. — Да и брошь она тебе потрясную подарила. Прелесть, да?
— Возможно, — неуверенно ответила я. — Но одно знаю точно: в суде я с ней не появлюсь.
Во что следует одеваться, собираясь в суд, женщине, которую обвиняют в попытке нанесения тяжких телесных повреждений? Или «члено-вредительства», как остроумно выразилась Лоретта. Роясь в гардеробе, я впервые пожалела, что не могу воспользоваться советом Аманды из «Совершенной женщины».
— Что скажешь, Эмма?
— По-моему, тебе стоит нацепить тот черный брючный костюм, который ты надевала в день рождения, — порекомендовала Эмма. — Кто знает, может, отныне тебе суждено будет несколько лет носить синюю пару.
— Благодарю покорно, — процедила я. — Хорошенькое дельце — даже лучшая подруга считает, что мне не выкрутиться.
Эмма соскочила с кровати и порывисто обняла меня:
— Я просто уверена, что тебя оправдают. Ей-богу! В противном случае я бы так не шутила, поверь.
— Ладно, верю, — неохотно уступила я.
— Надень темно-синий костюм, — предложила она уже увереннее. — Тот самый, в котором ты ходила устраиваться на работу. Он строгий и внушает уважение. Никто не поверит, что женщина в подобном прикиде способна совершить злодейство.
Я сняла темно-синий костюм с плечиков и повесила на дверь.
— И бледно-зеленую блузку, — продолжила Эмма. — Она стильная, но в глаза не бросается. Не знаю только, что с твоими волосами делать.