Месть Осени
Шрифт:
– Давай сходим! Ну, пожалуйста! Пожалуйста, пожалуйста!
Тем смотрел умоляюще. Глаза горели огнем.
– Нет, - отрезала Мари, аккуратно орудуя иголкой.
– Но это же праздник!
– не унимался мальчишка.
– Мы только и делаем, что работаем. Никакого просвета!
– Нет, - повторила Мари строго.
Она не собиралась уступать. По многим причинам. Во-первых, лучше не покидать гостиницу лишний раз. Во-вторых, на празднике мальчишка запросто потеряет бдительность и может выдать себя. В-третьих... Мари
– Мари права, Тем, - поддержал ее Эрм.
– Это слишком опасно для всех нас.
– Тебе легко говорить, - обиделся мальчишка.
– Ты в этот день работаешь. Все равно не видать праздника. А нам, получается, в выходной тут торчать, пока весь город гуляет?
– Именно так, - ответила за Эрма Мари.
Тем сник, догадываясь, что просить бесполезно. В другой момент мальчишка плюнул бы на запрет и сбежал бы на праздник в одиночку. Но не в этот раз. По закону детям запрещалось показываться там без взрослых. Нарушение грозило арестом, и даже такой негодник, как Тем, понимал, насколько это опасно.
– Ладно, - проворчал он.
– Нельзя, так нельзя.
И снова взялся за чистку обуви.
Троица сидела в комнатушке на первом этаже, которую прежде почти не использовали. Раньше там была спальня одной из горничных. Но однажды она умерла во сне, и с тех пор, как рассказывали, приходила туда мертвая, чтобы подкараулить жертву и забрать в мир иной. Мари не восприняла историю всерьез. Привела комнату в порядок, и превратила в тайное убежище. Здесь трое стихийников могли спокойно собираться и говорить о своих делах, не опасаясь чужих ушей.
– Не боишься, что мёртвая явится?
– спросила как-то Марла.
Мари отмахнулась.
– Какой смысл бояться мёртвых? Они мёртвые. Всё беды от живых.
– И то верно, - кухарка подмигнула и поведала шепотом.
– Вообще-то не приходила она никогда. Эту историю охранник придумал. Он с горничной одной в той комнате миловался и не хотел, чтоб им мешали. Вот и насочинял всякого. Для достоверности устроил там пару погромов. Оба уж не работают в гостинице давно, а комнату народ стороной обходит.
Мари покачала головой. Вот, умник попался!
– Что ж вы всем правду не расскажете?
– Зачем?
– удивилась вопросу Марла.
– Так веселее. А тебе вообще грех жаловаться. Есть отличное местечко, чтоб видеться с Эрмом. Он, может, и не первый красавец, зато фигура загляденье. Мужественная, мускулистая. Была бы я помоложе, сама бы не удержалась, приударила.
Мари охнула, посмотрела на кухарку с ужасом.
– Вы что? Эрм же мой брат!
– Угу, а я ваша матушка, - усмехнулась та.
– Не пугайся так, девочка. Я не из болтливых. Не выдам вашу тайну, голубки. Но глаз у меня на такие вещи наметан. Вижу, как парень на тебя смотрит. Уж точно не по-братски. Так что не заговаривай мне зубы.
Мари не стала «заговаривать», предпочла закончить разговор. Всё равно Марлу не переубедить. Пусть думает, что хочет. Вот только с тех пор она невзначай поглядывала на Эрма, дабы убедиться, что в его взгляде нет ничего «такого», и невольно отмечала в уме, что стражник, впрямь, не лишен привлекательности. Не красавец, как тот же Витт Мурэ или отец. Зато нет во внешности Зимней строгости, а в глазах льда. Наверняка, среди его предков были стихийники Лета. Волосы-то не белокурые, а темно-русые.
Вот и сегодня в комнате мертвой горничной Мари то и дело поглядывала на Эрма. Он помогал Тему чистить обувь постояльцев, а она сама занималась вышивкой. По поручению госпожи Рирден, само собой, а не по собственному желанию. Хозяйка озаботила горничных новым заданием: вышить на скатертях особый орнамент - узоры синего и зеленого цвета. Мари никогда не проявляла подобной способности, но выбора не предлагалось. Пришлось постараться, хотя иголка то и дело втыкалась в пальцы, а до умений Элии Норлок Мари было так же далеко, как от Восточного до Зимнего Дворца.
– Всё в порядке?
– спросил Эрм, заметив ее взгляды.
– Да, - та сделала вид, что не понимает, о чем речь, и уткнулась в вышивку.
Не права Марла. Стражник на нее совсем не смотрит. Уж точно не так, как кухарка решила. Зато Мари поставила себя в глупое положение, разглядывая лицо и «мужественную» фигуру парня.
– И всё-таки жаль, что мы пропустим праздник, - брякнул Тем, так и не смирившийся с отказом.
– Пропустим, - разъярилась Мари. На всех сразу, в том числе и на себя.
– Потому что это опасно. И вообще... ненавижу маски!
Тем с Эрмом недоуменно уставились на нее, и Мари отбросила пяльцы. Глупо получилось. Не стоило этого говорить. Прозвучало так, будто она не идет на праздник исключительно из-за масок. Да, это одна из причин. Но не главная.
– Вопрос решен, Тем. И хватит об этом. Вдвоем мы туда не пойдем. Был бы с нами Эрм, другое дело. Но он работает.
– Верно, - стражник развел руками и изобразил печаль. Мол, ничего не поделаешь.
Тем вздохнул и проворчал:
– Эх, жизнь. Нельзя же вечно сидеть взаперти. Домой-то мы не вернемся. Или вернемся, а все, кого знали, уже померли от старости.
Мари удивленно приподняла брови, и мальчишка пояснил:
– Ты ж сама сказала, что в прошлый раз вернулась назад, а уж день прошел.
– Полдня, - поправила Мари.
– Но это не имеет значения. Дело не в большом мире, а в разделительной полосе. Там всё иначе. Нет ни дня, ни ночи. Ни ветра, ни холода. Если только старушка не прикажет им появиться. А в большом мире Времена Года сменяют друг друга, как обычно. Они приходят из нашего мира. Значит, время там и здесь идет параллельно.
– Ты уверена?
– переспросил Тем. Его не убедило объяснение Мари.