Месть Осени
Шрифт:
– Реветь собралась?
– Нет.
– Ой, только не ври. Меня не проведешь, стихийница.
Мари подавила гнев и призналась.
– Вспомнила маму. Как она работала над зельями. Вот и всё.
Целительницу устроил ответ.
– Ясно, - проговорила она со вздохом.
– Жаль, ты не унаследовала ее талант. Зато получила другой дар. Точнее, его отголосок. И даже не при рождении. Но об этом как-нибудь в другой раз поговорим. Сейчас мне нужно от тебя кое-что другое.
У Мари похолодели ноги. Святые небеса! Да что от нее хотят?!
Ответ она получила
Госпожа Кин щелкнула пальцами и... Мари сжала зубы, чтобы не закричать. Боль разлилась по всему телу, а ее эпицентр находился на запястьях. Чудилось, будто вены вот-вот взорвутся, и кровь брызнет фонтаном в разные стороны.
– Молодец, - похвалила целительница.
– Терпеливая. Только не вздумай наделать глупости. Превращу в пепел, как подружку на площади.
– Сесилия не моя подружка, - прохрипела Мари, морщась от боли и ярости, еще не понимая, что с ней сотворили.
– Какой смысл вообще было ее убивать? Вы же поняли, что мы с мальчиком здесь не по своей воле. Значит, знали, что и Сесилия тоже.
– Заступаешься за девку?
– усмехнулась госпожа Кин.
– Нет. Она мертва. Толку от заступничества?
– Мари зажмурилась. Кровь бежала по венам быстрее, чем требовалось, и это не желало прекращаться.
– Но я не понимаю - зачем? Сесилия натворила немало дел дома и заслужила наказания. Но не смерти по ложному обвинению.
Раздался щелчок, и Мари рухнула на колени. Новой боли не последовало, бабка просто продемонстрировала превосходство.
– Поговори у меня, стихийница! Не тебе рассуждать о наших порядках! Ты жива только потому, что я позволяю. Ты и твои приятели. Захочу, внучок быстро до вас доберется. А теперь вставай. Есть работа.
Мари поднялась, отряхнула платье.
Как же сильно она изменилась с тех пор, как узнала об истинном происхождении. Язык так и чесался ответить что-нибудь этакое, чтобы последнее слово не осталось за вредной целительницей. Пришлось призвать на помощь воспоминания о себе прежней - девочке, которую использовали могущественные стихийники, а она подчинялась беспрекословно, не смея пикнуть. Нужно снова превратиться в нее, чтобы выжить.
– Мои зелья популярны в Восточном и за его пределами. К сожалению, не все из них я могу готовить круглый год. Для некоторых требуются особенные условия - низкие температуры. Проще говоря - лёд. С этими зельями даже Зимой морока. Но с твоим появлением, - бабка усмехнулась, - я значительно расширю ассортимент товара.
– Но...
– попыталась возразить Мари, чтобы напомнить, что лишена погодного дара.
– Не перечь!
– прикрикнула госпожа Кин.
– Терпеть этого не могу!
Мари закивала, мол, готова подчиняться, и проговорила тихо:
– Проблема лишь в том, что я больше не умею замораживать.
Целительница всплеснула руками.
– Тьфу! Что ж ты так туго соображаешь? Думаешь, запястья просто так болели? Сплети что-нибудь. Ну же, действуй.
Ничего не понимая, Мари зашевелила пальцами, сплела простенький узор - легкого снежка.
– Ох...
Он закружился. Под потолком. Самый настоящий снег!
– Но я не... Ох...
Мари вспомнила, как перед смертью Сесилия Кейли оборонялась от мага снежным вихрем. Девчонка смогла это сделать, когда тот щелкнул пальцами. Госпожа Кин тоже щелкала! Вернула погодный дар? Ну, дела!
– Особо не расчувствуйся, - бросила целительница ядовито.
– Это временно. Как дала, так и заберу перед тем, как отправить тебя назад в гостиницу. Не хватало еще, чтобы по Восточному разгуливала стихийница с действующим даром.
Мысли в голове неслись вихрем. Значит, целительница способна возвращать погодный дар. Однажды этим можно воспользоваться. Как? Мари пока не представляла. Но это и не важно. Не время для действий.
– Что мне делать?
– спросила Мари деловым тоном.
– Покрывать льдом склянки, когда велю, чтобы содержимое мгновенно остывало. А некоторые зелья полностью превращать в лёд.
– Хорошо.
Работа не пыльная. Не то же самое, что готовить ингредиенты или класть их друг за другом в котел, а потом помешивать до умопомрачения. Госпоже Кин, напротив, монотонная работа нравилась. Она вдохновенно «колдовала» над котелком, мыча под нос. Мари стояла в трех шагах и не смела шевелиться. Именно это ей приказали делать: притворяться мебелью и не открывать рта.
– Так что натворила казненная девчонка в вашем мире?
– спросила бабка, когда наскучило пение. В смысле, его подобие.
– Чего молчишь? Раз спрашиваю, значит, можно говорить.
Мари предпочла бы не посвящать целительницу в дела родного мира. Но лучше ее не сердить. Да и не особо секретные это сведения.
– Дядя Сесилии с сообщницей убивали других стихийников и людей, а вину попытались свалить на наследника Зимнего престола. Последнего из рода. Зу Кейли считал, что у него зуб на Короля. Сесилия им помогала, как выяснилось. Вряд ли у нее тоже был зуб. Скорее, нравилось чувствовать себя значимой.
Госпожа Кин посмотрела с интересом.
– Считал, что у него зуб? Странная формулировка.
– В прошлом году Король убил внебрачного сына зу Кейли. Но это не было убийством в обычном представлении. Парень погиб, когда вместе с другими стихийниками пытался устроить Дворцовый переворот. Они явились к Королю с намерениями отнюдь не дружественными. Так что...
– Считаешь, справедливость восторжествовала?
Мари пожала плечами.
– Возможно. Не знаю, справедливость ли это. Но зу Кейли следовало лучше заниматься воспитанием отпрыска, а не мстить за него, убивая невиновных.
– И то верно, - заметила госпожа Кин весело.
И не поймешь, согласна ли она с мнением «помощницы» или насмехается над ней.
На этом разговор прервался. Зелье «созрело» для разливания по пузырькам. Мари хотела, было, предложить помощь, но смолчала. Не дай небо, прольется хоть капля, обвинят во всех грехах. Мари не сомневалась в собственной аккуратности. Но в жизни всякое случается...
– Действуй, - велела целительница, едва закупорила пробкой первый пузырек.
– Покрыть льдом? Или заморозить полностью?
– уточнила Мари, разминая пальцы.