Месть
Шрифт:
Он поморщился. К сожалению, все будет не так. Он выслушает то, что сообщит ему Элен, поблагодарит, затем встанет и уйдет. Сегодня нечего рассчитывать на что-нибудь другое, ибо в результате этой встречи она, видимо, предаст своих лучших друзей.
Только этого мне и не хватало, подумал Кемпбел, почувствовав головную боль. Будь его воля, он поднялся бы и ушел, не дожидаясь ее. Но он не мог этого сделать, потому что Диллис дала бы это задание кому-нибудь другому. Тогда и Кемпбел не смог бы оградить Лоренса от публичного разоблачения. В любом случае Лоренсу не удастся избежать этого. Если даже сегодняшняя
Почему, черт возьми, именно с Лоренсом была связана эта Куколка Кирстен, мучился Кемпбел. Почему не с каким-нибудь другим, не знакомым ему человеком? Тогда ему, Кемпбелу, не пришлось бы так мучиться. Но это был Лоренс, и Диллис желала докопаться до причины их разрыва. Кемпбел отчасти понимал ее стремление, ведь как-никак именно их разрыв привел в конце концов к крушению брака Диллис.
Однако, начав копаться, он, Кемпбел, скорее всего снова очутится на свалке. Лоренс всегда поддерживал его, и вот как он отплатит ему за это. Сейчас он пьет джин и набирается храбрости, чтобы предать его. Но ведь он и защищал Лоренса, напомнил себе Дэрмот. Впрочем, легче ему от этого не стало.
— Мистер Кемпбел?
Кемпбел оторвался от меню и с напускным равнодушием взглянул на официанта.
— Прибыла ваша гостья, сэр, — сообщил официант и отступил в сторону. У потрясенного Кемпбела от неожиданности отвисла челюсть. Силясь что-то сказать, он ослабил узел галстука и попытался встать.
— Еще стаканчик для мистера Кемпбела, — улыбнувшись официанту, сказала Кирстен, усаживаясь за стол. — И минеральной воды для меня.
Официант ушел, а Кирстен повернулась к Кемпбелу.
— Что это, черт побери, значит? — прошипел он, вновь пытаясь подняться.
— Прошу вас, садитесь, Кемпбел, — очень мягко оборвала его Кирстен, посмотрев на него жестким напряженным взглядом. Оторопевший Кемпбел рухнул на стул.
Кирстен улыбнулась и взгляд ее смягчился.
— Извините за мистификацию, — сказала она, — но при сложившихся обстоятельствах я была вынуждена так поступить. — Внутренне она торжествовала. Как она и надеялась, потрясение от встречи с ней выбило Дэрмота из колеи, так что битву она начала с явным преимуществом.
Кирстен терпеливо ждала, когда он перестанет затравленно оглядывать зал, прекрасно понимая, о чем думает Кемпбел. Меньше всего он хотел бы, чтобы его увидели в ресторане с Кирстен Мередит, ибо это безвозвратно подорвало бы доверие к нему. Приняв это во внимание, Кирстен надела черный костюм безукоризненного покроя и черную соломенную шляпку с широкими полями. Это должно было привлечь к ней всеобщее внимание. К сожалению, едва ли среди посетителей ресторана окажутся коллеги Кемпбела, но если бы Элен назначила ему встречу там, где бывают журналисты, он наверняка насторожился бы, тем более что Элен обещала рассказать ему все тайны Кирстен Мередит.
— Итак, — сказала, наконец, Кирстен, положив на стол сумочку, — я сразу перейду к делу. Как прекратить эту травлю?
Кемпбел злобно смотрел на нее через стол. Он не выносил, когда над ним шутили, хотя сам был большим специалистом по части пакостей. Сейчас он не мог не признать, что Кирстен его переплюнула. Она потрясающе выглядела в своем наряде, и этот ее неприступный вид производил неотразимое впечатление. Кемпбел, немного придя в себя, уже обдумывал, нельзя ли извлечь пользу из этой встречи. Потому что, если об этом узнает Диллис, а от нее ничего не утаишь, она будет ждать от него… Он и не представлял себе, чего она от него потребует, но лучше уж быть во всеоружии. Беда в том, что, ожидая Элен Джонсон, он расслабился. Теперь ему следовало как можно скорее собраться. Он сделал добрый глоток джина и неожиданно понял, как интерпретировать вопрос. Вот она и попалась! Мысленно Кемпбел уже держал ее за горло, хотя Кирстен еще не подозревала об этом. Нет, он не будет спешить, а станет приближаться к цели шаг за шагом. Она поймет это только тогда, когда газеты появятся на прилавках.
— А в чем проблема? — спросил он. — Не хочется, чтобы разоблачили вашу сущность?
— Но вы меня совершенно не знаете, — любезно ответила Кирстен. — В общем-то все это сфабриковано вами. Вы исказили то, что услышали от других. Кстати, предложив человеку чек на кругленькую сумму, едва ли можно ждать, что он расскажет вам правду.
— Если это клевета, предъявите иск.
— Будьте уверены, Кемпбел, я уже думала об этом. И если потребуется, я обращусь в суд.
Кемпбела это не обескуражило.
— Ну, если вам хочется публично перетряхнуть свое грязное бельишко, я не возражаю, — сказал он. — Появится еще один интересный эпизод.
— А только это и имеет значение, не так ли? Вам безразлично то, что вы делаете с моей жизнью и какой ущерб причиняете своей ложью. Но, очевидно, погубить мою репутацию для вас недостаточно. Мне хорошо известно, по чьей милости я все последнее время получаю отказы от телевизионных компаний. Похоже, что миссис Фишер намерена изничтожить меня. Я не ошиблась?
Ты абсолютно права, думал Кемпбел, глядя ей в глаза. Господи, какая же она красавица! Может, он не так уж сильно влюблен в Элен Джонсон? Но сейчас не время размышлять об этом, надо заниматься делом.
— Скажите мне, — начал он, не ответив ей на вопрос, — а вы не думали о том, какой ущерб нанесли Диллис Фишер, сбежав с ее мужем, с которым они прожили сорок пять лет?
Кирстен сделала глоток минеральной.
— А как по-вашему, Кемпбел, почему Полу захотелось сбежать? Или, кстати, почему миссис Фишер не опротестовала завещание? О, я читала все, что вы написали в газете, но ведь речь идет о немалой сумме денег, и вам это известно. Как вы думаете, почему она так легко рассталась с деньгами?
Ее грудной, чуть глуховатый голос и серьезные глаза завораживали его.
— Потому, — начал он, прокашливаясь, — что она не хочет трепать по судам имя своего мужа, а также говорить об его старческом слабоумии.
— Пол не страдал старческим слабоумием. Он умер в здравом уме. Если не верите мне, поговорите с его врачом.
— Как мне известно, вы подкупили этого человека.
Проигнорировав это оскорбительное замечание, Кирстен улыбнулась.
— Диллис Фишер не опротестовывает завещание лишь потому, что в этом случае всплывет правда о ее семейной жизни. Но люди узнают все, если я решу заговорить.