Место смерти изменить нельзя
Шрифт:
Вот потому-то ему было так любопытно наблюдать за Вадимом, которому удавалось обходиться без всякого имиджа… И поди ж ты, оказалось, что это очень даже мило и совсем не страшно — быть самим собой. Это не мешало Вадиму быть известным, уважаемым и любимым. В частности, его женой… И он снова подумал о Лиде.
Вечер оставил у него острое чувство зависти и сожаления. Это был вечер в семье, в такой семье, которой у него никогда не было с Лидой, которая не могла быть с Лидой. Она была совсем другой. Она была слишком честолюбива, слишком независима, слишком упорна, слишком занята собственной карьерой режиссера-документалиста —
Может, ему следует дождаться, пока он достигнет возраста Вадима, под пятьдесят, и жениться на молодой женщине, как Сильви, — в этом что-то есть, он будет обожать ее за молодость и красоту (только причесать), она его — за славу… Он подумал о Май, снимавшейся у Вадима. А что, лет десять подождать и …
Глава 11
День выдался по-летнему жаркий и, хотя уже смеркалось, тепло все еще плыло над влажными газонами, парясь легким туманом.
— Вы предупредили, что мы тоже приедем? — спросил Вадим, заводя мотор.
— Мне было бы неудобно оказаться незваным гостем.
— Предупредил Пьера, — кивнул Реми. — Я полагаю, что он сообщил своей жене.
— Он обещал быть дома к шести?
— Нет.
— Тогда почему мы едем к шести?
— Чтобы приехать до его прихода. Я хочу задать пару вопросов Соне без него.
— А наше присутствие обязательно? Почему бы вам не поговорить с Соней наедине? — недовольно проговорил Вадим.
— Я бы предпочел — пока — говорить со всеми вместе. Если понадобится, поговорю наедине — успеется.
— Я не любитель допросов, — буркнул Вадим.
— А я вам и не предлагаю их вести.
— Я хочу, чтобы вы поняли, Реми: мы давние друзья с Соней, я бы даже сказал — близкие друзья, хотя мы редко видимся. И поэтому я чувствую себя в ложном…
— Именно поэтому, — перебил его Реми, — я бы хотел, чтобы вы присутствовали при нашей беседе.
Максим не принимал участия в разговоре, погруженный в свои мысли.
Предстоящая встреча с Соней волновала его больше, чем ему бы хотелось, больше, чем мог позволить себе… Вчерашний сон не отпускал его: легкое тело, прижатое к его груди. Он словно до сих пор ощущал всей кожей отпечаток этого прикосновения.
Его это беспокоило, ему это не нравилось. Он совершенно не имел в виду роман с замужней
Прогнать! Прогнать это ощущение прикосновения, прогнать этот длящийся сон! Он потер рукой грудь, но ощущение осталось.
— У тебя что, сердце болит? — Вадим глянул на него в зеркало.
— Нет.
— Нет, серьезно? Я вижу, ты все грудь потираешь.
— Это так… Невралгия.
Реми понимающе покивал и пустился в рассуждения о стрессах.
— Что-нибудь новое есть? — вежливо вклинился Вадим в его словесный поток, не слишком заинтересовавшись идеями здорового образа жизни.
— Да так, кое-что, — уклончиво ответил Реми. — Работаю. Ищу.
— Ну и как, нашли что-нибудь?
— Пока мелочи… А у вас какие новости?
— Какие у нас новости могут быть, — пожал плечами Вадим. — У меня куча неприятностей, но это уже пять дней как не новость…
— У меня новость есть, — сообщил жизнерадостно Максим. — Я сегодня утром чуть под машину не попал.
— Хорошенькая новость! — угрюмо заметил Вадим. — И чему ты так радуешься?
— Что не попал.
— Как это случилось? — насторожился Реми.
— Как? Я сегодня отправился по магазинам, давно уже собирался сделать покупки. Ну и переходил улицу. А она ехала быстро.
— Ну?
— Что «ну»? Чуть не сбила меня.
— Поподробнее, Максим. — Реми полуобернулся к нему. — В каком месте вы переходили улицу? Какую улицу?
— Да прямо возле дома… Вы что, господин детектив, подозреваете, что на мою драгоценную жизнь кто-то покушался? Я польщен.
— Не будьте так легкомысленны, месье Дорин. Отвечайте на мои вопросы.
— Господи, я вышел из дома и направился к метро. И, когда я переходил через дорогу, метрах в пятидесяти от входа метро, из-за поворота на большой скорости выскочила машина. Я буквально подпрыгнул и заскочил на тротуар. И крикнул вдогонку, что он мудак.
— За рулем был мужчина?
— Я не рассмотрел. Когда машина мчалась на меня, я ничего не успел рассмотреть, а когда я уже поставил ноги на тротуар и обернулся, машина была уже далеко.
— Тогда почему говорите «он»? Почему «мудак»?
— Не знаю, женщины так не ездят.
— Логично. Но не обязательно.
— Вы в самом деле думаете, что меня кто-то хотел раздавить?
— Номера не запомнили?
— Как-то мне не до того было…
— Какого цвета машина? Какой марки?
— Серая. Вернее, немного бежевая. Серо-бежевая такая. А марка…
По-моему, «Пежо»… Не возьмусь сказать, какой модели. Я не очень силен во французских марках.
— Большая машина?
— Да.
— Новая?
— Вряд ли.
— Так вот, — отвернулся от Максима Реми, — у меня свой метод снятия стрессов. Могу поделиться, если хотите: нужно прилечь на пять минут — согласитесь, пять минут всегда можно найти, — и сосредоточиться…
— Вы серьезно думаете, что кто-то пытался меня сбить? — не давал детективу ускользнуть от темы Максим.
— А вы как думаете?
— Я думаю, что это был какой-то кретин.
— Вот и хорошо.
— А что думаете вы?
— Меня не было на месте, я ничего не видел, знаю все с ваших слов, и вы полагаете, что я что-то могу думать?