Метаморфозы сознания
Шрифт:
— Тетродотоксин тоже мерзкая штука.
— Согласен. На этой планете вообще много мерзкого.
— Другой у нас всё равно нет.
— Нет, — согласился Джеймс. — Но другой нет и у аквантов. Знаешь, на обратном пути я разговаривал со Снежаной, нашим пилотом...
— Какой такой Снежаной? — Фиона нехорошо прищурилась, приподнявшись на локте.
— Пилотом дикоптера.
— Вот как? Только пилотом и всё?
— Это просто лейтенант нашей армии, пилот и ничего больше, — проворчал Джеймс. — Так вот, она считает, мы никогда не сумеем договориться с аквантами, потому что прилетели сюда завоёвывать, а не дипломатничать. И в целом я считаю, что она права.
Фиона расслабилась и откинулась на подушки.
— Если подумать, наши экологические ниши слабо пересекаются, — сказала она. — Мы живём на земле, акванты — под водой и не лезут на сушу, хоть и могут дышать там. Не зря же мы не обнаружили никаких коммуникаций и селений с орбиты. И теоретически мы могли бы договориться.
— Но этому мешает страх, — сказал Джеймс.
— Да. А страх этот растёт не только из опасений за свою жизнь. Долю вносит и внешний вид. Чужие на то и чужие, что выглядят для нас отвратительно. И будь уверен, мы для аквантов тоже вполне можем стать героями фильмов ужасов.
Она хихикнула.
— Представила себе местный фильм. Группа бедных аквантских студентов выезжает в приливную зону на пикник, начинает развлекаться, а потом их зверски убивает и пожирает зловещее чудище-человек. Сверкая зубами. Каково, а?
— Трэш-ужастик, — хмыкнул капитан.
— Ну да. То есть вот представь, прилетел ты на планету в качестве исследователя. И видишь перед собой вот такую тварь. Да не будет никаких разговоров! Она выглядит как творение какого-то любителя Лавкрафта. Первой реакцией человека будет нажать на спуск автомата, и только потом — говорить.
— Зато если бы из зарослей вышла голая сисястая девица с хвостиком и кошачьими ушками, надо думать, к ней отнеслись бы иначе, — засмеялся Джеймс.
— Верно. Хм...
— Что?
— Ты подкинул мне идею.
— Только не говори, что...
— Оно самое, оно самое. Была такая теория ещё на Земле, но чисто гипотетическая, люди тогда ещё вообще ничего не знали о внеземной жизни. Так вот, если подумать, в общении всё упирается в одно и то же, как ни крути. Отличия между нашими видами. Вот я, например, люблю хороший секс... Ну, когда мускулистый, не обделённый интеллектом красавец перегибает меня через спинку дивана, крепко стискивает бёдра и засаживает поглубже...
— Это было вчера, — усмехнулся Джеймс, подумав, что только Фиона с её темпераментом могла поддержать подобную бредятину.
— ...или когда он прижимает меня к постели и ритмично двигает бёдрами, а я не могу даже пошевелиться — это же буря эмоций... — не обращая на него внимания, со вкусом продолжала итальянка.
— А это — полчаса назад...
— ...и ещё много чего — в конце концов, «Камасутра» не зря такая толстая. Всё это — эмоции. А вот акванты, — она махнула рукой в сторону мирно спящего на столе монитора, — этого лишены. И знаешь, проблема ведь не только в психологии. Шесть глаз, жабры, хвост — не проблема, если у хорошенькой инопланетянки третий размер, круглая задница и эротичного вида губки. Если хотя бы теоретически ты можешь с ней переспать, и не под дулом пистолета, а по своей воле. А вот если все они выглядят, как андрогины, между ног у них нет вообще ничего, сплошная чешуя, тут разве что какой извращенец возбуждение испытает. Вот почему нам так просто проводить анатомирование аквантов, ставить на них опыты. Они не просто не люди. Они — существа, которых нельзя любить.
— Ты правда думаешь, что если бы вместо акванта на стол легла такая инопланетянка, пусть даже с хвостом и длинными ушами, было бы иначе?
— А почему нет? Её ты подсознательно ассоциируешь с человеком. Даже если не испытываешь влечения — сознательного влечения, я хочу сказать, внутри тебя всё иначе. И резать её тебе будет куда трудней.
Джеймс попытался представить себя в постели с подобным существом. И вынужденно признался, что в целом это был бы интересный опыт. Пусть даже однократный.
— Нацисты во Вторую мировую войну по этому поводу не переживали, — наконец заметил он.
— Так мы и не нацисты, — обиделась девушка. — Там было слишком много других факторов, чтобы сравнивать их и нас.
— Но нельзя же сказать, что дипломатия в этой войне отсутствует только из-за того, что нам неинтересны акванты как...
— Нельзя, — согласилась Фиона. — Как ни крути, это второстепенно. Ну, встреться мы на какой-нибудь третьей планете, постреляли бы друг в друга сначала, испугались, но потом установили бы контакт. Надо только преодолеть отвращение. Будь они антропоидами, мы просто познакомились бы немного быстрей и без стрельбы. А здесь ситуация другая, твоя подружка права: мы прилетели не как дипломаты, а как колонисты. Экологическая ниша аквантов — океан, но если мы обоснуемся на суше, то станем сбрасывать в него отходы, плавать на кораблях — помнишь «Сигюн»? То есть вторгаться в их мир. И акванты, как ты понимаешь, не станут нас терпеть.
— Значит, остаётся только война, — Джеймс пропустил «подружку» мимо ушей.
— Да. А моя теория, стало быть, просто постельные рассуждения из-за бурлящих гормонов.
— В ней есть рациональное зерно.
— Наверное, стоит задать задачку Хел, — задумалась Фиона. — Если кто и способен понять аквантов, то это она.
— Почему?
— Потому что, как и все ординаторы, она асексуальна. Нет, не подумай, она пробовала — два раза с одним очень милым пареньком-преподавателем и один раз — со мной. Не скажу, что мне тогда не понравилось, но... в первую очередь это не понравилось ей. И с её аналитическими способностями...
— Нет. Как ни крути, но она выросла в человеческой культуре. А наша культура вся пропитана сексом. Ты просто не представляешь, сколько безобидных с виду вещей на самом деле имеют эротическую основу. Даже Фрейд такого не подозревал, наверное. Пусть уж лучше Хелена воспользуется чистой логикой, это у неё получится гораздо эффективней. Знаешь... я завтра поговорю с ней.
— Ты? Учти, она равнодушна к мужикам.
— Я хочу расспросить её о том, каково это — быть ординатором, — усмехнулся Джеймс. — Надеюсь, её не успели достать такими вопросами.
— Ну... Не помню, чтобы она жаловалась.
— Отлично. Девочке стоит развеяться немного и отвлечься от своих бесконечных анализов.
— Возможно, и так, — задумчиво протянула Фиона. — Культура, говоришь, пропитана сексом... Покажешь, как это на деле?
Джеймс рассмеялся, притягивая её к себе.
Центр контроля биологических угроз, 14 июня. Виктория Орлова
— Всё это — бессмысленная трата времени, — с отвращением сказала Вика, глядя на пленника.