Метаморфозы
Шрифт:
605 Индией; славя кого, воздвигала Ахаия храмы.
Сын лишь Абанта один, Акризий, из рода того же189
Происходящий, его к стенам арголийской столицы
Не допускает, идет против бога с оружьем, не веря,
Что Громовержца он сын. Не верил он, что Громовержца
610 Сын и Персей, от дождя золотого зачатый Данаей,
Вскоре, однако же, он — таково всемогущество правды! —
Горько
Не захотел признавать. Один был на небе. Другой же,
Шкуру, полную змей, унося — незабвенную ношу, —
615 Ласковый воздух тогда шумящими крыльями резал.
В Ливии знойной как раз над пустыней парил победитель, —
Капли крови в тот миг с головы у Горгоны упали, —
Восприняла их Земля и змей зачала разнородных.
Земли гадюками там обильны теперь и опасны.
620 Так, на просторе несясь, гоним несогласием ветров,
Он и туда и сюда, дождевой наподобие тучки,
Мчится, с эфирных высот на далеко лежащие земли
Взор свой наводит и круг целиком облетает вселенной.
Трижды он Рака клешни и Аркты холодные видел;
625 То на Восток уносило его, то обратно на Запад.
Вот, при спадении дня, опасаясь довериться ночи,
Он в гесперийском краю опустился, в Атлантовом царстве.
Отдыха краткого там он ищет, доколе не вывел
Люцифер в небо Зарю, а Заря — колесницу дневную.
630 Здесь, всех в мире людей превзошедший громадою тела,
Сын жил Япетов, Атлант. Над самой он крайней землею,
Также над морем царил, что Солнца коням утомленным
Вод подставляет простор и усталые оси приемлет.
Тысяча стад там бродила овец, и крупного столько ж
635 Было скота; земли там ничье не стесняло соседство.
Неких деревьев листва — из лучистого золота зелень —
Там золотые суки и плоды золотые скрывала.
Молвил Атланту Персей: "Хозяин, коль можешь быть тронут
Рода величием ты, так мой прародитель — Юпитер!
640 Если деяньем людей ты дивишься, дивись же и нашим.
Гостеприимства прошу я и отдыха!" Тот же о древнем
Помнил вещанье, из уст прозвучавшем парнасской Фемиды:
"Время настанет, Атлант, и ограблено золото будет
Древа, и лучшая часть достанется Зевсову сыну".
645 И, убоявшись, Атлант обнес сплошною стеною
Яблони, их сторожить поручив великану-дракону,
И из чужих никого к своим не пускал он пределам.
А пришлецу говорит: "Уходи, иль тебе не поможет
Подвигов слава, тобой сочиненных, ни даже Юпитер!"
650 Силой угрозы сменив, отогнать его тщится руками.
Тот же, к мирным словам добавляя и строгие, медлит.
Силою он послабей — но кто же сравнится с Атлантом
Силою? — "Если моей дорожишь ты столь мало приязнью,
Дар мой прими!" — говорит; и, видом ужасное, слева
655 Сам отвернувшись, к нему лицо протянул он Медузы.
С гору быв ростом, горой стал Атлант; волоса с бородою
Преобразились в леса, в хребты — его плечи и руки;
Что было раньше главой, то стало вершиною горной;
Сделался камнем костяк. Во всех частях увеличась,
660 Вырос в громадину он, — положили так боги, — и вместе
С бездной созвездий своих на нем упокоилось небо.
Вот заключил Гиппотад190 в темницу извечную ветры,
И возбудитель трудов, всех ярче в небе высоком,
Люцифер встал. Персей, вновь крылья взяв, привязал их
665 Справа и слева к ногам и, меч свой кривой подпоясав,
Ясный стал резать простор, крылами махая сандалий,
Неисчислимо вокруг и внизу оставляя народов.
Он эфиопов узрел племена и Кефеевы долы.191
Немилосердный Аммон неповинную там Андромеду
670 За материнский язык в то время подверг наказанью.
Только лишь к твердой скале прикованной за руки деву
Абантиад192 увидал, — когда бы ей веянье ветра
Не шевелило волос и не капали теплые слезы,
Он порешил бы, что мрамор она, — огнем безотчетным
675 Вдруг загорелся и стал недвижим. Красою плененный,
Чуть не забыл ударять он по воздуху взмахами крыльев.
Только лишь стал, говорит: "Цепей не таких ты достойна,
Но лишь поистине тех, что горячих любовников вяжут.
Мне ты ответь и открой свое и земли твоей имя
680 И почему ты в цепях!" Но она все молчит и не смеет —
Дева — с мужчиною речь завести; стыдливое скрыла б,
Верно, руками лицо, когда не была бы в оковах.
Все, что сделать могла, — наполнить слезами зеницы.
Был он настойчив, тогда — чтоб ему не могло показаться,
685 Будто скрывает вину, — и свое и родины имя
И до чего ее мать на свою красоту уповала,
Передает. Обо всем помянуть не успела, как воды