Метка смерти
Шрифт:
— Давай начнем с Прут, — сказала Лори.
— А двое мальчишек? — спросил Марвин. — Ты видела репортеров в вестибюле?
— Да, и они могут подождать, — ответила Лори. Ей хотелось как можно быстрее убедиться в том, что дело Прут дополняло ее «серию», и сообщить об этом Роджеру. Нужно было что-то делать. Они не могли больше отсиживаться в засаде.
— Хорошо. Я спущусь вниз и все приготовлю.
— Еще что-нибудь особенное было?
— На мой взгляд, ничего необычного. Думаю, что остальные вскрытия можно сделать позже. По моим подсчетам, нам предстоит четыре вскрытия. Правда, у тебя, возможно, возникнут и другие мысли.
Марвин направился в секционный
Сверху лежала карта Ровены Собжик. Лори решила полистать ее, останавливаясь главным образом на записях, сделанных с операционном отделении и анестезиологом. Как и в случаях с Макгиллином и Морган, она не нашла там ничего особенного. Она уже собиралась положить карту на стол, как из нее выпал сложенный гармошкой лист с ЭКГ, вклеенный у основания в каргу.
Лори открыла карту на соответствующей странице. Там оказалась запись, сделанная врачом-стажером, руководившим реанимационной бригадой. Быстро просмотрев ее, Лори поняла, что мало что из этого почерпнет. Она развернула кардиограмму и внимательно изучила. Рисунок был растянут, свидетельствуя о слабом сердцебиении, если это вообще были сердечные импульсы, а не просто электромагнитные искажения, не имеющие ничего общего с сердечной деятельностью. Далее линии становились все более волнообразными, пока вдруг резко не вытянулись в одну прямую. На полях было надписано карандашом: «Часть ЭКГ, сделанной во время попытки реанимации, более импульсов не наблюдалось».
Она никогда не была сильна в расшифровке кардиограмм, однако ее не оставляла мысль, что эта все-таки могла иметь какое-то значение, поскольку ничего подобного в случаях с Макгиллином и Морган не наблюдалось — там и речи не было о какой-либо сердечной деятельности. Она решила, что должна показать лист сведущему кардиологу. Лори сделала соответствующую пометку в карте, заложив это место линейкой, и даже написала себе памятку, чтобы не забыть о кардиологе.
Неожиданно зазвонил телефон, и она чуть не подпрыгнула. Она смотрела на аппарат в надежде, что это звонит Джек. Положив руку на трубку, она дождалась очередного звонка, словно стремясь своим внутренним трепетом как-то повлиять на личность звонившего. Однако ее усилия оказались напрасными: это звонил Марвин, чтобы сообщить ей, что внизу — в секционной — все было готово.
Лори положила карту Собжик с торчавшей из нее линейкой поверх стопки. Ей не терпелось просмотреть все карты — особенно пришедшие из Куинса. Вновь взглянув на телефон, она пару секунд раздумывала, не позвонить ли Джеку. В этот момент она обратила внимание на маленький огонек сбоку на аппарате, говоривший о том, что ее ждало сообщение. Недоумевая, кто бы мог звонить ей среди ночи, она подняла трубку.
Она удивилась еще больше, услышав голос Роджера. Ее поразило, что он так серьезно отнесся к ее идее и работал без устали до двух часов ночи. И что ему, как он считал, удалось составить список подозреваемых, включая анестезиолога Наджу, недавно перешедшего на работу в Центральную манхэттенскую из больницы Куинса. У Лори потеплело на душе. Какой он молодец! Ей хотелось тут же увидеть список и узнать обо всех деталях.
Вскрытие Патриции Прут, в чем Лори почти не сомневалась, не выявило никакой патологии, свидетельствовавшей о ее безвременной кончине. В области шва ни следов обильного кровотечения, ни инфекции; в крупных сосудах ног, в области живота и груди не было сгустков крови; сердце, легкие и мозг в норме.
Лори помогла Марвину переложить труп на каталку.
— С кого из мальчишек начнем? — спросил Марвин, освобождая колеса каталки от блокировки.
— Не имеет значения, — ответила Лори. Открыв лежавшие на соседнем секционном столе карточки, она стала искать отчеты криминалистов. Потом, вдруг передумав, сказала: — А почему бы нам не взять сразу двоих?
— Я — за, — с готовностью согласился Марвин и повез каталку с телом Прут к дверям.
Лори читала отчеты криминалистов под аккомпанемент жужжавшего вентилятора. Она сразу поняла, почему эта трагедия привлекла внимание журналистов. Здесь пахло жареным. Несчастный случай произошел в метро в три часа ночи. Прибывавший поезд задавил двух мальчишек.
Проблема состояла в противоречивых показаниях. Машинист уверял, что мальчишки прыгнули под поезд в последнюю минуту и он уже ничего не смог сделать. Это говорило о двойном самоубийстве, однако машинист не прошел проверку на алкотестере, что давало серьезные основания ему не доверять. Другие показания дал прошедший алкотест кондуктор, который, по его словам, находился на платформе между первым и вторым вагонами, видел приближающийся поезд, но детей не видел вообще. И третьим свидетелем выступал дежуривший при выходе на платформу сотрудник, который видел, как вслед за мальчишками через турникеты прошел какой-то подозрительный тип, который затем куда-то исчез.
Дверь в зал распахнулась, и появился Марвин, толкавший перед собой каталку.
— Зрелище не из приятных, — объявил он.
— Могу себе представить, — отозвалась Лори.
Она продолжала читать отчеты криминалистов. Никаких предсмертных записок не обнаружено ни на станции, ни у самих жертв. Никаких признаков депрессии, по словам их родителей, у детей не было. Мальчишек называли озорниками, сорвиголовами, и они никогда бы не совершили самоубийства.
— Я пойду за другим, — сообщил Марвин.
Махнув через плечо рукой, Лори продолжила читать. Она вновь поразилась проведенной Дженис работе. Лори не представляла, как та ухитрилась столько сделать за одну ночь.
Закончив читать, Лори вытянула из карточек листки для заметок и повернулась к первому трупу.
— О Господи! — прошептала Лори, глядя на то, что осталось от первой жертвы.
Рука мальчишки была оторвана от плеча и лежала рядом с туловищем. Голова и лицо превратились в сплошную массу.
Лори приступила к наружному осмотру изуродованного тела. Было совершенно очевидно, что, оказавшись под колесами, тело продолжало находиться там до полной остановки поезда.
— Вот и второй, — сказал Марвин, отодвигая пустую каталку в сторону.
Не оборачиваясь, Лори махнула ему через плечо. Она обнаружила нечто неожиданное на пенисе мальчишки, и это заставило ее осмотреть его ступни. Марвин подошел к столу с противоположной стороны.
— Я тоже это заметил, — сказал он, проследив за ее взглядом. Помимо ссадин, там были еще и следы ожогов. — О чем это говорит?
— Где его обувь? — спросила Лори.
— В полиэтиленовом мешке, в том же холодильнике, где он лежал.