Метка тьмы
Шрифт:
– О чем вы оба говорите?!
– Я попытался встать на ноги, но Мирча не ослаблял объятий.
Раф огорченным голосом ответил мне за него.
– Кажется, Томас переметнулся на другую сторону, mia stella. Сколько тебе заплатили за предательство, bastardo ?
Томас глумливо усмехнулся, и было очень странно видеть это выражение на его обычно спокойном лице.
– Вы действительно думали, что я буду горбатиться ради того, чтобы оставаться в оковах? Я должен был быть Консулом! Я уже возглавлял бы латиноамериканский Сенат, если бы не вмешательство этой твари. Я не позволю вам заставлять меня подчиняться прихотям ребенка!
–
– Именно так темные маги смогли пройти сквозь защиту столь быстро. Томас рассказал им, чего стоит ожидать. Видимо, ему не импонировала идея оставаться слугой того французика.
– Он глянул через плечо, туда откуда мы пришли. – Я на секундочку отлучусь.
– Они скоро будут здесь, - сказал Томас Мирче.
– Не будь дураком. Помоги нам, и ты будешь вознагражден. Я даю тебе свое слово!
– С какой стати нам верить слову предателя? – Спросил его Раф оскорбительным тоном. Я бы посоветовала ему не высовываться, если бы думала, что от этого будет какой-нибудь толк. Выражение лица Томаса напомнило мне о Тони в не настроении, и перечить ему в такие моменты было очень глупо.
– И какие же планы у вас были насчет Кассандры? – Потребовал ответа Мирча.
Глаза Томаса засияли при взгляде на меня.
– Мне ее обещали, как часть вознаграждения. Ей не будет причинен вред.
Мирча высокомерно рассмеялся.
– Кассандра - потенциальная Пифия. Стоящий приз, Томас. Ты действительно думаешь, что твой хозяин оставит ее тебе?
– У меня нет никакого хозяина! – Выкрикнул Томас, и я почувствовала как ударная волна силы разбилась о щит Мирчи прямо над моей головой. Его оборонительная способность не пострадала, но я не понимала как. Я была ошеломлена даже не столько тем, что в нас чуть-чуть не попали, сколько видом Рафа, с криком корчащегося на полу от боли.
– Раф! Мирча, отпусти меня. – Он проигнорировал меня. Мне начинало казаться, что они с Томасом забыли, что кроме них в комнате есть кто-либо еще.
– Если Распутин убьет Луи-Сезара не в честном бою, ваша сторона ничего не выигрывает от этого. Тебе это известно, Томас. Что вы задумали?
– Распутин будет сражаться с Мей Линг, а не Луи-Сезаром. Он легко одержит победу, и другие Сенаты вынуждены будут признать его право. Наша первая попытка устранить француза, когда я и Кэсси спасли девчонку, окончилась неудачей, но скоро это не будет иметь значения.
– Что?
– У меня было впечатление, будто я что-то упустила из вида.
Однако Мирча, похоже, понял о чем идет речь.
– Ты ошибся, когда сказал, что он был проклят. Но он не был, и ты должен был знать об этом, будучи его слугой в течение столетия. Я еще тогда должен был догадаться. Перед тем как вы с Кэсси вмешались, Луи-Сезар был проклят, не так ли? Цыганской семьей, дочь которой умерла из-за него. Это - способ, которым это первоначально случилось, не так ли?
Потребовалась секунда, чтобы смысл его слов дошел до меня.
– Ты, что шутишь, - сказал я ему. Он стрельнул в меня предупреждающим взглядом, и я замолчала.
Томас по всей видимости не заметил этого.
– Она была их единственной дочерью. Король приказал, чтобы ее смерть стала впечатляющим уроком для его единокровного брата, но ее семья не знала этого. Они обвинили его, считая, что он обольстил, а затем убил ее, когда она перестала быть ему интересной. Ее бабушка была очень сильной
Рафу удалось встать на ноги, хотя выглядел он неважно. Он было заговорил, но я отчаянно замотала головой, глядя на него. Последнее, чего бы мне хотелось сейчас, это напомнить Томасу о его нахождении в комнате.
Томас был слишком увлечен рассказом, чтобы что-то замечать вокруг.
– Когда я понял, что Кэсси принесла нас в то время, когда Луи-Сезар был еще человеком, я понял, что это прекрасная возможность освободиться. Я считал, что если девушка будет спасена, то проклятие не будет наложено, и он умрет как все нормальные люди в положенный отведенный ему срок. Я не считаю себя виноватым, что из-за нашего невольного вмешательства, ему пришлось гораздо больше вытерпеть. Я думал, что для него не будет большой трагедией умереть, поскольку со всеми людьми это рано или поздно происходит, но лучше бы я проявил жестокость. Не знаю, что пошло не так, и как он стал вампиром в конечном счете, но это уже не имеет значения.
– Он посмотрел на меня.
– Ты возьмешь меня с собой, Кэсси, и на сей раз я буду действовать прямо. Ты должна помочь мне завладеть телом, чтобы мне хватило сил убить его.
Я уставилась на него. Что, черт возьми, он ожидает от меня, что я скажу: конечно, не вопрос! Мне начинало казаться, что он такой же сумасшедший, как Распутин.
Прежде, чем я смогла определиться с ответом, предо мной появился Билли Джо.
– Кэсси! Они уже в зале заседаний Сената. Если ты собираешься что предпринять, то лучше это делать прямо сейчас.
– Что? Мне нужно дотронуться до Луи-Сезара, чтобы переместиться. А его здесь нет!
– Отлично, но в твоих интересах придумать что-нибудь. Защита Сената полетела к чертям собачьим, как какой-то охранка первокурсника, и внешний гламур зала никого не одурачит, поскольку они знают, где это находится. Они будут здесь в любую минуту.
– Почему Кассандра должна помогать тебе? – Спросил Мирча таким тоном, словно он вели с Томасом светскую беседу за чашечкой чая.
– Что ты можешь предложить ей, чего мы не можем?
Томас взглянул на Рафа.
– Жизнь ее старого друга, для начала.
– Его взгляд снова возвратился ко мне.
– Я гарантирую безопасность Рафаэля, Кэсси, если ты поможешь нам. Иначе, Тони просил право разобраться с ним лично за то, что Раф действовал как шпион Мирчи. Ты знаешь, что это значит?
– Не понимаю, - сказала я ему откровенно.
– Мы жили вместе в течение многих месяцев. Если ты собирался предать меня, почему не тогда? Почему сейчас?
– Я не предавал тебя, - сказал Томас с нажимом. – Подумай об этом. Мирча чуть не допустил, чтобы тебя убили; почему ты доверяешь ему? Он охранял тебя? Он был с тобой, когда на тебя напали? Я спас тебя; не он! И я понял, что Распутин мог бы нам обоим помочь. – Он смотрел на меня умоляющим взглядом.
– Разве ты не понимаешь? Как только Луи-Сезар умрет, я могу снова бросить вызов Алехандро, и в этот раз я одержу верх! Сейчас большая часть моей силы уходит на сопротивление воле моего мастера; это слишком сильно ослабляет меня, чтобы сделать то, что необходимо. Но это бремя будет снято со смертью француза, и я тогда смогу спасти своих людей. И впоследствии тебе больше никогда не придется волноваться, что кто-то хочет навредить тебе. Как Консул, я смогу не только обещать защиту. Я смогу ее обеспечить!