Мэйза, принцесса Луны
Шрифт:
Однако девушка не успела произнести и десяти слов, когда изображение на экране померкло и звук ее голоса был заглушён беспорядочным треском.
– В чем дело? – обеспокоенно спросил президент.
– Вмешалась другая станция, черт бы ее подрал! – отозвался Тед, лихорадочно крутя одной рукой верньер настройки, а другой – верньер выбора волн.
Пока он возился с настройкой, на экране начало проявляться новое изображение. Какое-то время были слышны два голоса – голос девушки, который становился все слабее, и грубый мужской голос, который постепенно усиливался.
Наконец изображение прояснилось, и на экране появился человек, сложенный,
На голове лунянина высился остроконечный шлем в виде пагоды из сверкающего золота, а тело его было облачено в чешуйчатые золотые доспехи. Грудь крест-накрест перетягивали два пурпурных ремня, и в их перекрестье сверкал золотой медальон с изображением алого дракона. С одного ремня свисал меч с небольшой круглой гардой и рукоятью почти в фут длиной, с другого – оружие, отдаленно напоминавшее автоматический пистолет. За спиной лунянина в золотых доспехах стояли полукругом люди пониже, но такие же шароподобные, только шлемы у них были короче и сделаны из меди – и их доспехи тоже. На этих людях были надеты коричневые ремни и медные медальоны с зелеными драконами, кроме мечей и «пистолетов» люди эти держали длинные шесты, увенчанные дисками, которые слегка напоминали циркулярную пилу, только с исключительно длинными зубьями.
Появление девушки вызвало в зале удивление, но, когда на экране возникли эти гротескные уроды, оживленный шепот превратился в шум, и Теду пришлось призвать к тишине.
Как только шум унялся, встал пожилой китаец и подошел к Теду.
– В чем дело, доктор Ву? – спросил молодой инженер, продолжая возиться с настройкой.
– Несколько слов из этой речи показались мне понятными – язык этого лунянина напоминает язык моих уважаемых предков.
Увидев доктора Ву, лунянин замолчал и кивнул, словно распознав человека одной с ним расы. Доктор в ответ с улыбкой поклонился и выпалил цепочку односложных слов. Его речь так же поразительно напоминала речь шароподобного существа, как поразительно было отдаленное расовое сходство между доктором Ву и лунянином.
Человек в золотых доспехах поджал губы и сдвинул брови, как бы пытаясь понять китайца. Он повернулся к людям, стоявшим полукругом за его спиной. Те жестами выразили явную озадаченность. Тогда лунянин что-то сказал, и один из них исчез с экрана, а лунянин повернулся к доктору Ву и произнес короткую фразу.
Настала очередь доктора сдвинуть брови и покачать головой. Снова он сказал что-то человеку в доспехах и снова не был понят. Так повторилось несколько раз – и без малейшего результата. Казалось, что эти двое вот-вот поймут друг друга, но что-то мешает им сделать последний шаг.
Потом тот лунянин, что исчез с экрана, вернулся с другим – согбенным старцем, который опирался на его руку. У старика было беззубое морщинистое лицо, редкие, совсем седые усы; руки и ноги у него были гораздо длиннее, чем у других. Вместо доспехов его тощее тело облекала одежда из стеганой черной ткани.
Лунянин в золотых доспехах поглядел на доктора Ву, затем указал на старика и произнес несколько слов. Доктор кивнул и обратился
Доктор Ву в волнении схватил Теда за рукав:
– Видеозапись ведется?
– Да.
– Прекрасно! Думаю, я смогу расшифровать этот текст, было бы время.
Китаец перевел взгляд на старика, кивнул и улыбнулся. Затем он указал пальцем вверх, на небо, и произнес:
– Тянь.
Старик закивал, заулыбался и несколько раз повторил: «Тянь, тянь!» – затем поклонился, словно совершал религиозный обряд.
Доктор тоже поклонился и сказал:
– Шань Ци.
Старик покачал головой, давая знать, что не понял этих слов. Потом он указал на лунянина в золотых доспехах и произнес:
– Пань Ку.
– Пань Ку! – ошеломленно повторил доктор и почтительно склонился перед облаченным в золото лунянином.
Тот, явно раздраженный, вдруг повернулся к старику и разразился потоком односложных слов.
Старик низко склонился перед ним и покачал головой.
Тогда лунянин в золотых доспехах махнул рукой, и изображение на экране погасло.
– Похоже, разговор окончен, – заметил Тед, выключая передатчик. – И как же мы теперь узнаем, о чем шла речь?
– Я могу объяснить три последних слова, – сказал доктор Ву. – «Тянь» – одно из древнейших слов в нашем языке, оно означает «небеса» или «Бог». Это слово они поняли. «Шань Ци», позднейшее значение слова «Бог», оказалось непонятным. Старик указал на того, кто явно облечен властью, и сказал: «Пань Ку». Согласно нашим легендам, Пань Ку был первым человеческим существом, что соответствует Адаму из вашей Библии.
– Из чего можно сделать вывод, – подхватил Тед, – что наши недавние собеседники находятся в относительном родстве с вашими древнейшими предками.
– Судя по всему, это так. Если вы дадите мне копию видеозаписи, а также самолет, я полагаю, что, сверившись с нашими древними рукописями, сумею за несколько дней перевести текст.
– Превосходно! – воскликнул Тед. – Все, что вам нужно, будет готово в течение часа.
Глава 5
УЛЬТИМАТУМ ПАНЬ КУ
Через три дня Тед получил из Пекина радиограмму:
«Дорогой сэр!
Пользуюсь возможностью нижайше представить Вам результаты моих ничтожных усилий по расшифровке письменности людей Луны. Устная речь, увы, осталась для меня совершенно непостижимой, если не считать нескольких разрозненных слов.»
Вот мой несовершенный перевод:
«Почему вы разрушили Ур? Вы, люди Ду Гона, бросили нам, императору Пань Ку, могущественнейшему императору Ма Гона, ча-цзи (значение неизвестно переводчику) войны. Мы сильнее и мудрее вас и можем с легкостью вас сокрушить.
Вы показали, что представляете собой угрозу народу Солнечного Бога, его восьми апостолам и их детям. Император Пань Ку пришлет своего наместника, который будет править вами. Подчинитесь, и будете жить счастливо, если станете подданными Пань Ку. Если будете сопротивляться, вас уничтожат».
По моему ничтожному и недостойному мнению, слово «ча-цзи» означает либо некое орудие войны, либо военный вызов и имеет то же символическое значение, что и перчатка в европейской традиции.
Доктор Ву.