Между небом и землей
Шрифт:
— У вас жар, срочно к мадам Помфри! — снова приказал он.
Нет, мне нельзя туда, зелье в двух шагах на верху, а что, если он увидит Тёмную Метку? Он будет в ярости, узнав, что на его факультете учится Пожирательница Смерти! Одного Снейпа достаточно, а мадам Помфри об этом точно не должна знать. Блэк взял меня за рукав, который я из последних сил выдернула.
— Нет, профессор! — моя реакция ввергла декана в оторопь еще больше. — Пожалуйста… не надо, — начиная захлебываться слезами, стала я умолять.
Он с силой и с каким-то не присущим ему недовольством схватил меня за руку, прямо в том месте, где была Метка; было
*
Проснулась я в незнакомом месте. Веки приподнялись, но взгляд категорически отказывался фокусироваться. Неясная картина становилась всё четче, открывая усталому взору очертания большого помещения с множеством кроватей. Вероятно, больничное крыло. За окном стояла глубокая ночь. Первым делом, окончательно придя в себя, я задрала рукав ночной рубашки, в которую меня, видимо, переодела мадам Помфри. В свете луны, мягко смотрящей из окон, я не обнаружила Метки. Это повергло меня в легкий ступор. Я что, сплю?
Тихий шум шагов заставил меня оторваться от созерцания чистой, не тронутой татуировкой кожи. Из дальнего конца комнаты ко мне приближался человек. О нет, только не он! Не придумав ничего умнее, я притворилась спящей. Снейп подошел, что-то бормоча под свой крючковатый нос.
— Ох, уж эта девчонка, я не обязан нянчиться с тобой, от тебя одни лишь проблемы, едва не попалась этому простофиле Сириусу, — некоторых фраз я не могла разобрать. — Если ты опять начнешь звать его во сне, да еще и по имени — схлопочешь Сайленцио! Тёмный Лорд так сильно взывает к тебе… Неприятно, верно? — бурчал Снейп, последние слова явно доставили ему удовольствие. — Что ему понадобилось от тебя?
Услышанное ввергло в оцепенение, я что, звала Блэка во сне? Надеюсь, он этого не слышал! Нет, не может быть! Это полный абсурд. Наверное, я боялась, что он увидит Тёмную Метку... Голова шла кругом, я едва не вскочила с кровати от таких вестей, помимо всего, хотелось выписать этому гаду Снейпу оплеуху. Профессор взял мою левую руку и, засучив рукав больничной пижамы, смазал то место, где была Метка приятной прохладной субстанцией. Затем послышался звук закручивающегося колпачка, и Снейп удалился. У человека серьезные психологические проблемы, раз он сам с собой разговаривает. Наверное, он одинок из-за своего скверного характера...
Лучше забыть об этом и вернуться к другой, более важной проблеме. Блэк слышал, как я звала его? Да с чего мне звать его, мы едва знакомы? Подумает еще не весть что! Что же я творю? Ошибки... Одна за другой, да еще и такие нелепые! Слава Мерлину, никто не узнал о Метке. И что от меня нужно Тёмному Лорду? Неспроста это всё…
Остаток ночи я провела в раздумьях и угрызениях совести. Наутро мадам Помфри заставила меня выпить какое-то зелье. Она поставила мне диагноз — желудочный грипп. После этого зелья он и вправду едва не начался. Затем она посоветовала поторопиться на занятия, так как я уже выздоровела. Как мне сказали, прошлым вечером ко мне никого не пускали, опасаясь заражения, но это по официальной версии…
*
В башне Гриффиндора уже никого не было, на столике в спальне я нашла коробку с зельями и мазями
Учебный день закончился без эксцессов. Тревожили лишь слова Снейпа у моей кровати ночью о Лорде и Блэке. Я снова боялась встретить декана... Да, похоже, спокойной жизни не видать. После ужина пришлось сесть за стопку домашних заданий, но с учебой проблем не было, так что я справилась довольно быстро, даже успела помочь Джинни с докладом о плотоядных слизнях для Хагрида.
Проворочавшись в кровати не один час, не находя сна из-за смутных мыслей, я решила почитать какую-нибудь книгу в гостиной. Жаркий камин согрел ноги, и я задремала в кресле. Скрип двери заставил мои глаза открыться. Обернувшись, я увидела входящих через портретный проём Гарри и Сириуса Блэка.
— Мисс Стюарт, почему вы еще не в кровати? — с небольшим недовольством произнес декан, будто я застукала этих двоих за чем-то секретным.
— Кажется, я заснула в кресле, профессор, — отчиталась я, сонно зевнув и потерев глаза кулачками.
— Как ваше здоровье? — дежурно поинтересовался он. — Вам уже лучше?
— Спасибо, все хорошо, — я чувствовала неловкость, глядя на него. — Я, пожалуй, пойду спать. Спокойной ночи, профессор, Гарри, — сказала я и отправилась в спальню, стараясь не выдавать своих тревог.
Ничего странного в его поведении не заметила; или его голова в тот момент была занята какими-то другими проблемами, видимо, связанными с крестником? Надеюсь, что со мной больше не произойдет ничего экстраординарного, а со временем всё уляжется.
*
Два месяца пролетели незаметно, больше никому неприятностей я не доставляла, учеба превратилась в сплошное пятно на фоне дней, проводимых с друзьями. Гарри, Рон и Гермиона показали Выручай-комнату, в которую в последствии я заходила поиграть на фортепиано. Звуки музыки уводили от грустных раздумий в теплые воспоминания о том, как мы с Игорем играли в четыре руки. Патетическая соната Бетховена, вальсы Шопена, Слонимского…
В какой-то степени жизнь стала слишком спокойной, о чем я и мечтала, но с другой стороны чего-то не хватало. Гермиона часто вытаскивала меня на тренировки по квиддичу, ей нравилось наблюдать за игрой Рона и Гарри — на одной из тренировок Рон упал с метлы, защищая ворота. Из-за пары ссадин Гермиона прямо на поле устроила разнос охотнику Гриффиндора, игравшему за вражескую команду. Рон неустанно уворачивался от окровавленного платка, пока она, вытирая его разбитую губу, гневно кричала на Дина Томаса — виновника инцидента. А Гарри с Джинни посмеивались над этим цирком поодаль.