Между небом и землей
Шрифт:
— Кэти не обидится, если ты одолжишь ее Молнию на время, — сказал Гарри, — ты же не сломаешь?
— Нет, конечно, но не думаю, что она будет счастлива, я, например, ненавижу, когда мои вещи берут без спроса.
— Ну ты же не хочешь летать на школьных Чистометах? У Рона дома они и то приличнее выглядят и летают, не будь занудой! — добавил Гарри, будто это определение может меня как-то спровоцировать на согласие.
— Ну, хорошо, хорошо, — наконец согласилась я и поднялась с места, оставив яичницу нетронутой, только размазанной по тарелке.
Окинув осторожным взглядом Большой Зал, я заметила несколько лиц устремленных в мою сторону. Интерес со стороны слизеринцев был особенно заметным. Глаза
— Ты, наверное, просто счастлива променять безбедную жизнь и влиятельных друзей на нищих предателей крови и магглокровок? — встретил меня голос Малфоя, стоило только зайти в класс зельеварения.
— А ты, наверное, счастлив, лизать Темному Лорду задницу вместе со своим идиотом папашей? — презренно кинула я в лучших традициях хамства среди благовоспитанных детишек чистокровных семей.
Я и сама понимала, что ничего глупее придумать не могла...
— Стюарт... То есть, Рахманинова, — вступил Забини, поднимаясь с места, — я бы на твоем месте не стал говорить таких опрометчивых слов, смотри, не ходи в одиночку по замку.
Теперь, благодаря волосам, вернувшимся к первозданному виду, ни у кого не оставалось сомнений, кто я. Я ждала, что авроры придут в первый же день, чтобы вернуть меня “в семью”... Но их пока не было.
— Ты мне угрожаешь, Блейз? Смотри, а то бывают несчастные случаи, — в той же манере пригрозила я, выкладывая школьные принадлежности на парту.
Слизеринец залился наигранным смехом, но за него ответил Малфой:
— Ты определенно нарываешься, — с деланным спокойствием произнес парень.
Я начала увлеченно общаться с Невиллом, объясняя свойства Феликса Феличиса, игнорируя слизеринцев. Интересно, Драко помнит что-нибудь из девятилетнего возраста?
Черный ворон подземелий как обычно влетел в класс, шурша мантией. Недовольное лицо, свирепый взгляд хищника, пожалуй, я даже соскучилась за время каникул. Он вновь не обращал никакого внимания на моё присутствие, может, это и к лучшему, правда, он все так же держал мысленный барьер. На вопрос о зелье счастья моя рука взмыла в воздух, но он спросил Гермиону, даже не взглянув в мою сторону. Пускай перебесится. По прошествии каникул я перестала заниматься самобичеванием по поводу той щекотливой ситуации. Что было, то прошло. Меня излечили от этих мыслей последние события…
На Защиту от Тёмных Искусств я шла, нет, я буквально бежала в припрыжку.
— Чего это ты такая радостная? — спросила Гермиона с укором, немного нахмурив брови.
— А ты будто не знаешь? — пропела я, перескакивая с ноги на ногу, улыбаясь портрету Джуллиет Матичелли — изобретательнице зелья роста.
Улыбка на моем лице не пропадала, несмотря на неприятные стычки со слизеринцами.
— Понятия не имею, — фыркнула она и отвернулась к Рону, чтобы спросить о чем-то.
Гарри ничего не комментировал, он знал о моей симпатии к своему крестному, но, то ли он держал это в себе, то ли был и вовсе не против. Все шло своим чередом, и он тактично не вмешивался. В кабинете ЗОТИ, в ожидании любимого профессора, от меня разило энергией. Сердце трепетало каждый раз, когда открывалась дверь, но это были чуть запоздавшие хаффлпаффцы, с которыми нам поставили занятия в этом семестре. Звон колоколов заставил меня вздрогнуть. Паника появлялась медленно, словно вырастала из глубины души. Волнение на пустом месте… «Не придумывай, все нормально», — стучали молоточки в моей голове.
—
Я смотрела на парты позади себя, яростно сжимая перо в правой руке под недовольный взгляд Гермионы. Лаванда сидела с недовольным лицом, нервно постукивая малиновыми ноготочками по парте, остальным, похоже, нравилась эта пятиминутная заминка. Дверь распахнулась, и… Слава Мерлину, вошел Сириус, в его руке были какие-то конусообразные предметы, наверняка приготовленные для урока. Интересно, что это?
— Прошу прощения за опоздание, — изрек он своим приятным тембром, ставя принесенное на учительский стол.
Тревоги отступили, Лаванда тоже расслабилась, сейчас она меня откровенно раздражала. Чувство собственничества охватило? Странно, никогда не испытывала подобную, а, главное, бессмысленную ревность. Там и ревновать было не к чему, Сириус никогда не обратит внимания на эту пустышку.
Сегодняшней темой занятия было два заклинания — Левикорпус и Либеракорпус, отменяющее действие первого, которые мы сначала тренировали на тех самых конусообразных предметах, которые сами по себе никаких магических свойств не имели. Мы услышали пару рассказов, о том, как Сириус с друзьями использовали эти чары на студентах, шкодили в школьные годы, за что отбывали наказание у Филча, натирая награды до ослепительного блеска. Для Гарри эта частичка воспоминаний крестного стала одним из недостающих кирпичиков, восполняющих пустоты знаний о его отце, ведь Сириус Блэк и Джеймс Поттер были лучшими друзьями. Урок ЗОТИ как всегда проходил в теплой дружественной атмосфере и служил полным антиподом занятий Снейпа, настоящим антидепрессантом. Сириус пару раз взглянул на меня, принеся чувство едва скрываемого щенячьего восторга. Подмывало залезть в его голову, но я не могла нарушить данное себе обещание — не вторгаться в его личное пространство, эти способности не для друзей, они для врагов и людей, которым я не доверяю. Конечно, наглостью было влезать в голову миссис Уизли, ведь потом я получила серьезные угрызения совести в Норе. А разум Сириуса тем более должен оставаться для меня загадкой.
После обеда была пара по травологии и кабаллистике. Скучно...
*
Назвав пароль горгулье, я поднялась к двери круглого кабинета директора.
— Здравствуйте, директор, — произнесла я, улыбаясь, пока не заметила Снейпа, стоящего у окна.
Почему он не может просто сидеть на стуле рядом с Дамблдором? Вечно, как какая-то мышь, скорее всего летучая, прячется по углам. Готова поспорить, что пасмурное небо, нависшее над Хогвартсом угрюмыми облаками серого цвета, вовсе не интересует его. Я не стала комментировать его присутствие, тем более, что все еще чувствовала неудобство, находясь с ним в одном помещении, чтобы не лишать свой Дом баллов. Я просто подошла к столу Дамблдора и достала из школьной сумки несколько листов пергамента, исписанных мелким ровным почерком и изрисованных чертежами здания, которое я и раньше не звала домом.
— Сириус говорил, что можно проникнуть в твой замок при помощи эльфа, — разглядывая рукописную карту, произнес директор.
Я ненароком взглянула на Снейпа.
— Да, профессор, но я не думаю, что с ним как-то можно будет повстречаться вне поместья, если он вообще еще жив, — грустно закончила я. — Правда наш дворецкий — мой лучший друг, если он тоже жив после моего побега, думаю, сможет помочь, — с давящей болью в груди и неожиданной иронией произнесла я.
— Не беспокойтесь , мисс Рахманинова, ваш дворецкий жив-живехонек и существует припеваючи, — строгий недовольный голос с каплей, нет, с целым ведром сарказма исходил от Снейпа, решившего оторваться от созерцания пейзажа за окном и принять участие в беседе.