Между жертвенником и камнем. Гость из Кессарии
Шрифт:
– От того, кто в состоянии делать такие подарки - от императора!
– От… Тиберия?!
– Боишься Сеяна?
– вопросом на вопрос ответил Макрон и протянул руку к гемме. – Тогда давай ее сюда. Потому что, как любил говаривать мой отец, даря мне в день рождения игрушки, ценность подарка - в дарителе!
– Нет!
– протестующе воскликнул сенатор, прикрывая гемму ладонью.
– Я всегда с уважением относился к Тиберию! И даже сейчас, когда все клянутся именем Сеяна, я в 18 своих клятвах упоминаю только богов!
– И это неплохо!
– одними губами усмехнулся Макрон.
– Я даже не возмущался, когда Тиберий не приехал на похороны своей матери!
– А вот это зря. Император давно раскаивается, что так жестоко обходился с Ливией после того, как пришел к власти.
– Так что же мне делать?
– глядя на гемму, потом на Макрона, спросил окончательно сбитым с толку сенатор.
– Ничего!
– пожал плечами Макрон.
– Спрячь в ларец своего Дексамена и прикажи накрыть на стол. Расскажешь мне, чем живут и дышат отцы-сенаторы в отсутствие императора...
Всю ночь Титиан втолковывал захмелевшему Макрояу:
– С Юнием Бассом будь учтивым - это осторожный и неплохой политик. С Кальвизием порезче - его ничего не волнует, кроме собственного дома, статуй и картин. Сатурнина купи, старик, жаден до денег. Реститута лучше всего припугнуть. Ну, а Тасций - он воин, и ты воин, как-нибудь договоритесь...
С рассветом Макрон зашел в гончарную лавку и, купив дорогую вазу, отправился с нею к Юнию Бассу.
Сенатор сразу понял, - зачем к нему пожаловал Макрон, с достоинством принял подарок и, придавая весомость каждому своему слову, сказал:
– Нет слов, Тиберий - прекрасный администратор, он многому научился от Августа, и его нельзя ставить ни в какое сравнение с выскочкой Сеяном. Подумать только – этот безродный плебей вчера угрожал мне и требовал, чтобы я голосовал за его избрание консулом!
– Сеян в Риме? – скрывая тревогу, спросил Макрон.
– Да, - кивнул сенатор.
– И после его ухода я понял, что в будущем он не намерен ни в чем считаться с сенатом. Иное дело Тиберий... Не было такого дела малого или большого, государственного или частного, о котором он не доложил бы сенату, когда жил в Риме... Налоги, починка зданий, даже кому поручить срочный поход и как отвечать царям на послания - все шло, благодаря ему, через сенат. Скажи, он вернется?..
– Несомненно, - кивнул Макрон.
– Если, конечно, ты в нужный момент поддержишь его.
– Я? Конечно, конечно!
– обрадовался сенатор.
– Да ради возвращения нашего законного императора...
Он снова начал перечислять заслуги Тиберия. Макрон, с трудом дослушав его, попрощался и отправился к Титу Кальвизию.
– А-а!
– радостно приветствовал его сенатор, выйдя сразу же, как только ему доложили о 19 приходе офицера претория.
– Рад видеть, рад! Как поживает наш уважаемый Сеян?
– Прекрасно!
– коротко бросил Макрон.
– Подыскивает себе новое жилище!
– Да? И чье же?
– заволновался сенатор, - А это ты у него самого спроси! Я здесь по другому делу.
– По какому?
Макрон не ответил. Он внимательно осматривал стены, заглядывая даже в углы.
– Что ты тогда делаешь в моем доме?
– не отставал от него сенатор.
– То же, что и другие офицеры претория скоро будут делать в домах отцов сенаторов.
– Что ты хочешь этим сказать?..
– Ничего,.. Просто, когда Сеян придет к власти, в ваши дома переселимся мы, преторианцы. Ну, прощай, Тит Кальвизий. Я рад, что ты так неплохо устроился... Эти мраморные полы... Колонны... Молодец! Да! И не вздумай прятать куда-нибудь эти картины и статуи - они мне очень понравились!
Оставив сенатора в полном замешательстве, Макрон усмехнулся решив, что мало погрешил против истины, ведь именно так оно и будет, если Сеян сменит Тиберия, он перешел через дорогу и постучал бронзовым молотком в дверь большого дворца.
Сразу уяснив в чем дело, Секст Сатурнин заверил Макрона, что всегда поддерживал и будет поддерживать законного императора и... попросил от Тиберия сущий пустяк - всего миллион сестерциев в долг.
– Зачем же в долг?
– усмехнулся Макрон – Я предлагаю тебе от имени императора наместничество. Скажем, в Сирии!
– В Нумидии!
– быстро поправил Сатурнин.
– Да хоть в Британии! Миллион там выкачаешь, или сто миллионов - меня не касается. Но помни, путь в провинцию для тебя лежит только через труп Сеяна! А если скажешь кому хоть слово, то Тиберий откроет путь к Нумидии другому, но уже через твой труп!
Через час Макрон уже разговаривал с Гнеем Реститутом.
– Даже не знаю, как мне быть...
– то и дело повторял, оглядываясь на дверь, бледный сенатор.
– Может, ты сначала со всеми остальными поговоришь, а?
– Значит, не знаешь?
– с угрозой спросил Макрон.
– То сделаешь - попадешь в немилость Сеяна, это - не сделаешь - станешь врагом Тиберия!
– Выбери кого-нибудь одного, и будешь спать спокойно!
– Кого?
– простонал сенатор, - Конечно, Тиберия!
– Тебе хорошо! А мне каково? Что, если ты послан Сеяном?
– Тогда бы ты давно загремел у меня в подвалы за оскорбление величества императора!
– Вот видишь! И так не знаешь куда деваться от этого закона! Ни раба побить у статуи императора, ни в отхожее место или публичный дом сходить с монетой, где его изображение. А ты предлагаешь еще держаться Тиберия!
– А разве Тиберий преследует тех, кто оскорбляет его?
– удивился Макрон.
– Насколько мне известно, делает это Сеян. Очень неплохо делает. И представь, что станет, если он станет императором? А, впрочем, смотри, - решительно встал он, направляясь к двери.