Между живой водой и мертвой. Практика интегративной гипнотерапии

Кроль Леонид Маркович

Терапевт: Хорошо. Вот если бы вы были принцессой, какую бы жизнь вы вели? Вот вы берете кольцо, оно может стать волшебным, будет выполнять ваши желания, изменит вашу жизнь, обручит вас с другой жизнью. Какая бы это была другая жизнь? Представляете: вы бы стали принцессой, у вас не было бы детей, не было бы мужа, не было бы забот, вы бы начали все сначала.

Варвара: Да, я об этом мечтаю, я иногда думаю о том, что когда я появлюсь в следующей жизни…

Терапевт: Вот и давайте проиграем вашу следующую жизнь, может, она достаточно легко перейдет в вашу настоящую жизнь.

Варвара: Я обязательно появлюсь на свет где-то в другой стране, которая будет благополучной и стабильной, не будет военных

конфликтов – какая-нибудь нейтральная страна, например, Швейцария. Конечно, в стабильной семье, стабильной во взаимоотношениях и в материальном плане. Я бы хотела заниматься саморазвитием. Я бы много путешествовала, мне нравятся встречи по интересам. Мне бы хотелось получить образование более гармоничное, я бы обязательно музицировала, научилась бы рисовать. Ну такая, знаете, светская жизнь. Мне хотелось бы беспрепятственно заниматься всем, что меня заинтересовало бы. Например, можно было бы поехать куда-нибудь учиться, чтобы из-за этого не возникали проблемы.

Терапевт: Ну что ж – нормальная средняя жизнь типичной западной стюардессы.

Варвара: Нет, мне не нравится работать стюардессой, это техническая работа.

Терапевт: Тогда вы были бы директором туристического агентства.

Варвара: Ой, вы меня все время заставляете работать. (Все смеются.)

Я предлагаю ей другую жизнь, и фактически перебор других возможных реализаций: стюардессы как более вышколенной девочки, студентки как менее вышколенной девочки, любовницы богатого человека, директора турагентства. Это фактически предложение разных степеней организованности собственной личности, разных степеней подтянутости, разных степеней свободы.

Терапевт: Я чувствую, что вы хотите быть богатой старухой.

Варвара: Почему старухой? Я хочу быть богатой и молодой.

Терапевт: Бедной студенткой тоже быть не хотите?

Варвара: Бедной студенткой я уже была.

Терапевт: Нет, бедной западной студенткой?

Варвара: Что такое бедная западная студентка?

Терапевт: Ну вот, всюду путешествует, все видит… Хорошо, ну хотите быть любовницей богатого человека?

Варвара: Нет. Я бы хотела работать, я без работы не могу, только хочу выполнять работу, которая мне нравится. Может быть, я бы выращивала цветы – мне нравится находиться на природе. Но, скорее всего, я бы что-то проектировала.

Терапевт: Опять стали бы строителем, архитектором?

Варвара: Может быть.

Терапевт: Значит, дело только в том, чтобы это было в Швейцарии.

Варвара: Мне нравится ландшафтная архитектура, для этого там больше возможностей, а не так как здесь – нафантазируешь, а тебе все обрежут. Кастрат какой-то получается.

Терапевт: Ну, вы же хотели заняться стерилизацией чувств.

Варвара: Но в будущей жизни мне это не понадобится.

Терапевт: Значит, из Тюмени мы переезжаем.

Варвара (с энтузиазмом): Переезжаем.

Она очень включена в работу, очень включена в систему двойных сообщений, каждая реплика или сообщение реализуются: с одной стороны, полушутя, с другой стороны, с возможной примеркой для себя, и, более того, с возможным применением в сегодняшней жизни. На этом фоне фраза: «Значит, из Тюмени мы переезжаем?» – фраза, которая как бы формирует решение. Каждая такая возможная роль – некий образ ее возможного изменения. Наступает момент, когда после пятнадцати таких предложений измениться шестнадцатое принимается гораздо легче. Это решает одну проблему: актуализацию возможности изменений в принципе. А вторая проблема – в том, что она сама создает маятник состояний. Она об этом почти не говорит… Но, когда маятник качается в одну сторону,

у нее наступает перевозбуждение, возникает много эмоций; в другую сторону – подавленность, она Золушка, сидит в темном углу, перебирает чечевицу, поет песенки. Это маятник внутренних состояний, который скрыт за слишком высокой подтянутостью, многими жизненными обязательствами, долгом перед другими, перед мужчинами в семье. У нее проблема, как совместить эти две реальности: реальность житейских подпруг и реальность своих внутренних состояний. Ей нужно найти нечто среднее: чтобы, с одной стороны, внутренние состояния не так резко менялись, было бы больше «хочу» и больше «могу», а с другой стороны, чтобы этих внешних «надо» было бы не так уж много и чтобы они не являлись жесткими лесами, подпругами, которые ее сдерживают. И для нее на самом деле очень приятна сама обстановка разговора. Думаю, что ей приятно со мной общаться, потому что я тот человек, который действительно видит ее другие возможные жизни, не ограничивает ее внешней житейской ролью, всерьез обсуждает с ней эти мифологические другие возможности. Фактически, она сейчас находится в своего рода трансе.

Терапевт: Хорошо. Жизнь меняется. Еще кольцо подержали, потрогали. В чем еще жизнь изменится?

Варвара: Материальные проблемы исчезнут. Мне вообще всегда противно думать о деньгах. У меня всегда настроение портится, когда я об этом думаю.

Терапевт: Сколько вам денег нужно для счастья?

Варвара: Мне нужно, чтобы вообще проблема с деньгами не возникала. Но в этой стране я не смогу быть счастлива даже при таких условиях. А, может быть, и да. Но, скорее всего, нет.

Терапевт: Но если проблема нерешаема, зачем вам тогда психологией заниматься, вообще зачем вам жить? Все равно – сплошное неудовлетворение. Чувства нужно обкорнать как следует – и все.

Варвара: Вот именно: входишь в транс, приводишь там свои растрепанные чувства в порядок и выходишь.

Терапевт: Может, вам вообще из транса не выходить?

Варвара: Да, вот и я думаю, может, это было бы неплохо, у меня такое желание иногда возникает.

Терапевт: Может, тогда наркотики?

Варвара: Нет. Это не мое.

Терапевт: Вы говорите: реальность все равно плоха и ее не исправишь как следует, можно себя попытаться обмануть, но это тоже не удастся – потому что реальность плоха, и понятно, что она плоха. Мечта хороша, и к ней существуют свои подходы. Но мы обязаны трезво знать, что мечта – это мечта, это такой временный наркотик забытья… Просто чтобы отодвинуть дальше скучную и тоскливую жизнь: люди ходят в кино, или мечтают о чем-нибудь, или заводят любовников, а вам нужно завести себе какой-нибудь беленький замок… Завести себе урок красивой жизни, помечтать, как будто подышать, как будто присоединиться к искусственной почке, потом опять выйти в реальность, и ее еще какое-то время переносить. И, еще к тому, нужно, чтобы чувства были хорошо подрезаны, как дерево в архитектурном ландшафте, и чтобы этот обрубок производил впечатление хорошо вписанного в пейзаж. Или, если чувства как реакция на ужасную действительность появляются, нужно бежать и подключаться к этому источнику нереальной мечты.

Варвара: Тут немножко другое. Скорее всего, вот как если бы я вышла на улицу, а там ураган, дождь и ветер, и у меня был бы такой маленький оазис, куда бы я могла зайти, привести себя в порядок, а потом уже снова выйти, но, по крайней мере, я бы знала, что у меня есть это маленькое, куда я могла бы зайти и привести себя в порядок (Очерчивает руками небольшое пространство.).

Терапевт: Ну, такой оазис для некоторых людей – это уютная квартира или уютная комната: всех разогнали и сидишь себе в отдельно взятой крепости, приводишь себя в порядок.