МИ 7. Бой со смертью
Шрифт:
Последнее, что фиксирую за пределами капкана - как застыл, не веря в происходящее лорд Эллохар и на этом мое мироощущение взорвалось вдребезги, опав на землю каплей воды, и разлетевшись осколками битого стекла. Острыми осколками битого стекла.
Тяжело дыша, вкладывая в каждый выдох всю себя до последней капли, я открыла глаза и улыбнулась все так же сидящему напротив меня задыхающемуся вечному. Неестественно длинные черные пальцы Ульгера вцепившись в землю, пытались судорожно сжаться, удерживая хоть какой-то контроль над силой, что рвала отступника на куски. Рвала, окрыляя каждую из выпитых им личностей, рвала, оживляя ветви,
– Ты впитала знания Калиан Анревер!- с трудом проговаривая слова, отвратительно кривя рот, прорычал Ульгер.
– Ее идиотское желание сменить полюс магии. Но у нее не вышло, девочка, полагаешь, выйдет у тебя?
Не полагаю - просто знаю.
Знания - сила.
А знаю я много.
– Ваш мир, ваша сила, - тяжело дыша, начала я, - ваш парящий в облаках замок, держатся на энергии мучительной единомоментной смерти жителей второй столицы империи Хешисаи.
Ульгер застыл, напряженно глядя на меня.
– И, знаете, как ученице вечного, мне с некоторых пор безумно интересно – а что будет, если вас лишить этой силы? Что если оживить тех, кого вы убили, взорвав город?
Лорд-вечный застыл, потрясенно глядя на меня. А я улыбалась, чувствуя как по щекам текут слезы и прощаясь со всеми… с отцом, которого едва помнила, с бабушкой и дедушкой, которых так и не узнала, и с дядей Тадором, о котором плакать буду всегда, отчетливо осознавая – его убила я. Пусть во имя великой цели выживания человечества, пусть во имя не столь великой, но безумно важной для меня цели сохранения жизней Норта, Эдвина, Дана и Ташши… пусть у меня были причины, расправиться с отступниками… но я никогда не забуду, что Тадора убила я.
– Прощайте… - прошептала я, уже не в силах говорить в полный голос. И глядя в черные медленно округлющиеся глаза вечного, добавила: - Я искренне надеюсь, что вы сдохнете в мучениях, пережив хоть часть той боли, что причиняли столь многим.
Он кинулся ко мне, протягивая руки к моей шее, с явным желанием свернуть мне ее тут и без всяческих разговоров… но было поздно. Для него поздно.
И закрыв глаза, я делаю еще один вдох, чтобы выплеснуть всю свою силу, выдыхая до головокружения, выкладываясь магически до уже знакомого мне жжения и пустоты в груди, до чувства потери связи с собственным телом…
Я думала, будет страшно… но страшно не было.
Я словно взлетела, отчетливо видя наш мир уменьшенной картой с лесами и реками, горами, морями и границей Темной империи… И так же отчетливо увидела тот мир, что стал вечной обителью вечных. Он казался шариком. Воздушным магическим шариком, тонкой ниткой связанным с нашей реальность… нитью, обычно невидимой, но сейчас явственно проявившейся смерчем… И я поняла чем была арена Мертвых игр для отступников – она была связующей нитью, каналом, по которому вечные собирались перейти в наш мир, используя имеющуюся в их распоряжении энергию единовременной смерти своего мира, и убивая людей в нашем. И они ждали. Огромный парящий среди облаков замок и стоящие у перехода вечные в неизменно черных хламидах, страшные, искореженные временем и отчаянно желающие вернуть себе власть… Я увидела каждого из них. Готовых к вторжению, нервно ожидающих знака от Ульгера Шерарна. Я увидела и тех, кого убивали сегодня… Искореженные, сожженные наполовину, они все же сумели уберечься от пламени и погибнув здесь - возродились там, за считанные минуты нашли новые тела, и изуродованные, были
Мне хватило лишь взгляда на схему переноса, чтобы узнать ответ на этот вопрос.
Потому что здесь, именно здесь более чем двести лет назад была вторая столица Хешисаи!
Место арены – эпицентр взрыва.
Это была их территория, тогда это была их территория, полностью освоенная, максимально удаленная от вторжения темных лордов, испещренная подземными уровнями и тайными ходами. И их отделившийся от нашей реальности мир имел привязку именно к этому месту… Их мир. Если можно назвать миром реальность, в которой существует лишь смерть. Смерть бегущих в ужасе застывших в движении людей. Смерть птиц, упавших на землю с расправленными для полета крыльями. Смерть деревьев, трав, рек - застывших, словно время остановилось…
Застывших… остававшихся застывшими до моего появления…
Но Жизнь, истинная жизнь это магия - ей достаточно всего одного дыхания, чтобы вновь заиграть всеми красками и оттенками.
И спустившись к горному ручью, я вдыхаю то немногое, что у меня осталось, чтобы увидеть как казавшийся стеклянным поток воды сначала медленно, испуганно, словно не веря в происходящее плывет, оттаивающим льдом, а затем срывается лавиной звенящей торжеством вниз, оживляя реку, следом озеро, распространяясь жизнью, яркой, солнечной, теплой, оживляя пядь за пядью весь мир, всех живых существ, всех… даже тех, чьи тела уже заняли.
От ликующего созерцания оживающего мира меня отвлек хрип раздавшийся среди вечных, готовых перейти в наш мир. И вновь вернувшись туда, я увидела, как падает сначала один, извиваясь и содрогаясь всем телом, затем второй, третий… Эпидемя смерти, среди казалось бы бессмертных. И последним аккордом торжества справедливости, прозвучал свист ветра, разбивающий окна падающего и уже не парящего в облаках замка…
Я не хотела видеть их смерти.
Не смогла.
Судорожным рывком, выжигая себя дотла, я разорвала связь, отпуская их мир, и освобождая наш.
И нить оглушающее лопнула, заставляя осознать себя, лежащей в грязи и судорожно пытающейся сделать вдох… затем выдох… и снова вдох…
Внутри была сосущая, пугающая пустота, вены горели, словно их подожгли изнутри, голова гудела после разрыва пространства, а надо мной было прозрачное голубое небо. Такое огромное, кристальное, чистое… красивое и свободное.
Я не слышала шагов Норта, словно оглохла, ощутила лишь его прикосновение, его касание к моему лбу, к щекам. В следующий миг его встревоженное лицо затмило небо, темные с фиолетовым отсветом глаза с тревогой вглядывались в мои, судя по движению губ, он что-то говорил, спрашивал, практически требовал… я только улыбалась в ответ. Улыбалась, не слыша ни слова. Он понял это. Прикоснулся к ушам, нахмурился, пытаясь что-то сделать, и опустил руки.
– Временно, - произнес четко, так чтобы я смогла прочитать по губам.
Кивнула и улыбнулась вновь.
Улыбнулась, чтобы не заплакать. Не завыть, выплескивая всю свою боль, не зареветь, выдавая все свои чувства. Я только что спасла их всех… я только что убила самых близких мне людей… мне по ночам будет сниться лицо бабушки… я так и не попрощалась с дядей Тадором… Моя боль, не идущая ни в какое сравнение с тем, что отступники больше никогда никого не убьют… Просто боль, такая ничтожная в сравнении с осознанием совершенного…