МИ (Цикл)
Шрифт:
— Виктория, — произнесла та, что была Сейдж; теперь она стала компонентом одного из трех частей, воплощавших неудержимость заклинания.
— Матерь, — поддержали Лорел и Одри.
Да, подумала Виктория, теперь я мать. Матерь всего сущего.
— Нам предстоит огромная работа. Для этого у нас есть и сила, и магия, и воля. Первоначально я намеревалась просто возродить эту долину, вернуть ее плодородие, сделать первозданной, какой она была когда-то. Теперь я осознала ограниченность своих амбиций. Мне был дан дар, и теперь
Виктория окинула своих помощниц взглядом.
— Благодаря желудю Старейшего Древа, у нас есть искра магии. Настало время воссоздать тот изначальный, первобытный лес — сначала в Шраме, затем распространять его все дальше, чтобы весь мир снова стал совершенным, таким, каким Создатель впервые явил его в своих замыслах.
Темно-зеленые губы Виктории изогнулись в улыбке. Три ее прекрасные помощницы кивнули.
— Цветущий и нетронутый мир, — добавила она. — И без человечества, чтобы осквернять его.
Глава 61
Увидев расползающуюся из сердца Шрама растительность, Саймон, в любопытстве и благоговейном страхе повел из Клифуолла очередную экспедицию, спеша посмотреть, что там произошло. Люди были сдержанными, и настроены оптимистично. Жизнь возвращалась в великую долину.
Саймон приложил немало усилий в поисках Виктории, желая пригласить ее присоединиться к ним, но никто не мог ее найти, и он тяжело вздохнул.
— Мы не можем ждать. Давайте же взглянем на это чудо.
Когда группа спустилась со стены плато и направилась через бесплодный ландшафт, один беглый взгляд на зелень вдалеке, заставил Тистл от волнения тараторить без умолку. Она держалась ближе к Никки.
— Возможно, это и не займет так много времени! Очень может быть, что долина снова зазеленеет, как я и мечтала, и в моей жизни появится возможность увидеть ее такой.
— Колдунья предоставила тебе такую возможность. — Натан откинул свои прямые белые волосы и зашагал рядом с Бэнноном, который держал руку у навершия меча, делая вид, что готов к опасностям.
Никки бегло взглянула на Натана.
— Я помогла убить злого чародея, но не приписывай это внезапное возрождение мне. Это не моих рук дело.
— Возможно, у Старейшего Древа все еще оставалось немного энергии, — предположил Натан, — до которой Пьющий жизнь не успел добраться. Вероятно, это и спровоцировало пробуждение.
Никки оценивала взглядом зеленую дымку леса, которая уже полезла в запустение. Даже с такого расстояния она слышала звуки жизни — это шевелились растения и ветки. — Растет, как на дрожжах… — Она нахмурилась, глядя на разросшуюся зелень впереди. — Я беспокоюсь, когда не понимаю, что творится.
Натан вскинул бровь.
— Ты придираешься к изобилию жизни, колдунья? После столь значительного опустошения это ведь хорошо, не так ли?
Никки прищурилась. — Вот это?
Раньше, чем ожидалось, группа достигла края пышных зарослей, как если зелень значительно ускорила свой рост, чтобы встретить их. Воздух
Тистл глазела во все глаза.
— Я никогда не видела ничего подобного.
Саймон протянул руки, будто приветствуя чрезмерно настойчивые джунгли. — Это чудесно! — Огромные папоротники разворачивали свои ветки, и деревья, поскрипывая, успевали вытянуться на невероятную высоту за слишком короткий промежуток времени — оно будто ускорилось, позволяя лесу нагнать все, что он утратил из-за Пьющего жизнь.
Тугие ветки распускали бесчисленные листья, из них с шелестом вылезали новые отростки. Во все стороны расползались лозы, напоминая подергивающиеся щупальца. В ушах Никки этот переполох безудержного плодородия звучал зловеще и тревожно… и даже опасно.
Стволы деревьев росли вширь безумным темпом, они стонали в муках от слишком ускоренной жизни. Колышущиеся ветки звучали взмахами клинков. Растения разбрасывали по всей округе туман пыльцы. Кустарники и цветы плевались семенами, грибы расшвыривали свои споры во всех возможных направлениях. С шепотом и шипением всходили травы.
Группа людей из Клифуолла стояла, дивясь неожиданному зрелищу. За это время всходило все больше новой поросли, травы и бурьян расползались по всей округе, отвоевывая территорию у выжженного запустения. Эти первобытные джунгли приобрели немыслимую скорость произрастания.
— Милостивая Мать моря! — Бэннон поначалу удивленно улыбался, но выражение изумления на его лице сменилось беспокойством. — Не слишком ли быстро, вам не кажется?
В воздухе гудели и жужжали пчелы с жуками. Волнами поднимались темные тучи комаров.
Саймон крикнул в сторону леса, как будто взывая к кому-то в нем присутствующему:
— Спасибо! Мы благодарны за возвращение жизни!
Между деревьями и ветвями возникло движение, в зеленых наклонных тенях промелькнули большие очертания человеческих фигур — обнаженные, стройные женщины, чья пестрая кожа обеспечивала превосходную маскировку среди листьев. Ветки и лозы расступились, чтобы показать трех девушек, вставших неподалеку от собравшихся учеников.
Девушки были такими же цветущими, как и сам лес, их груди и бедра наполняла жизненная сила, волосы являли собой переплетение листьев и мха. Они выглядели чуждыми, их измененные тела больше походили на деревья, чем на людей, хотя некоторые черты все еще оставались различимы и узнаваемы.
Бэннон ахнул. Губы юноши изогнулись в непонятной улыбке.
— Лорел? Одри? Сейдж?
Когда эти три фигуры подвинулись ближе, за ними следом поползла и лесная подстилка. Глаза созданий сверкали радужным зеленым светом. Помощницы Виктории трепетали силой плодородия, сущностью леса и самой жизни. Они источали витающую в воздухе непреодолимую тягу манящего запаха, как животные в период течки. Даже Натана, казалось, взволновало их присутствие, вместе с Саймоном и остальными мужчинами в группе. Воздух насквозь пропитался половым влечением.