Миф Свободы и путь медитации
Шрифт:
Свободная страсть — это излучение без источника излучения, это текучее, всепроникающее тепло, которое струится без всяких усилий. Свободная страсть не производит разрушений, ибо представляет собой уравновешенное состояние бытия. Она в высокой степени разумна. Осознание является препятствием для этого разумного, уравновешенного состояния бытия. Раскрываясь, снимая хватку нашего эгоизма, мы видим не только поверхность объекта: мы уже способны видеть его насквозь. Мы воспринимаем теперь не только чувственно доступные качества, но видим целостные свойства, а это — чистое золото. Мы не подавлены внешним; наблюдая внешнее, мы одновременно проникаем и внутрь. Таким образом, мы достигаем самой сущности ситуации. И если это — встреча двух людей, то их взаимоотношения одухотворяются: мы замечаем в другом человеке не только физическую привлекательность или привычные стереотипы —
Это глубинное общение отнюдь не беспроблемно. Предположим, вы видите кого-то насквозь, а ему это не по душе; он чувствует к вам неприязнь, страх — и уходит. Что тогда делать? Вы провели свой сеанс общения до конца и во всей его целостности. Если другой человек бежит от вас, значит, таков его способ общения с вами. Вам не выпадает идти дальше. Если бы вы стали преследовать его, охотиться за ним, тогда рано или поздно вы бы показались ему демоном. Вы видите его насквозь, а у него такой сочный жир, такое съедобное мясо — прямо просится на зуб, — конечно, он сочтет вас за вампира. И чем больше вы будете преследовать этого человека, тем очевиднее будут ваши неудачи. Может быть, вы слишком неожиданно проникли в него своим взором и своим желанием, может быть, вы были чересчур проницательны. Обладая великолепным острым зрением, проникающей страстью и разумом, вы злоупотребили своим талантом, играли им. Для людей, одаренных какой-то особенной силой или энергией, вполне естественно злоупотреблять этим качеством, некстати использовать его, пытаясь заглянуть в каждый угол. Вполне очевидно, что в таком подходе чего-то не хватает; это что-то — чувство юмора. Если вы попытаетесь продвинуться слишком далеко, это будет означать, что вы не чувствуете пространства как следует. Вы чувствуете только свои взаимоотношения с этим пространством. Плохо здесь то, что вы не видите всех сторон ситуации, а потому упускаете из виду ее юмористический и иронический характер.
Иногда люди бегут от вас потому, что хотят поиграть с вами; им не хочется прямого, честного и серьезного включения в ваш внутренний мир, им хочется игры. Но если у них есть чувство юмора, а вы его лишены, — вы становитесь демонической личностью. И вот как раз здесь вступает в дело танец. Вы танцуете с реальностью, с видимыми явлениями. Когда вам чего-то мучительно хочется, вы не действуете автоматически, не тянете руку, не устремляете взоры; вы всего лишь восхищаетесь. Вместо импульсивного порыва вы даете возможность другой стороне совершить встречное движение. Вы учитесь танцевать с ситуацией. Вам нет нужды создавать всю ситуацию в целом: вы только наблюдаете ее, работаете с ней и учитесь с ней танцевать. Она не становится вашим созданием, а скорее — взаимным танцем. Никто не думает о себе, потому что здесь — взаимное переживание.
Когда во взаимоотношениях существует полная открытость, верность — в смысле полного доверия — проявляется автоматически; это естественная ситуация. Поскольку эти взаимоотношения становятся такими реальными, такими прекрасными и цветущими, вы больше не можете общаться таким же образом ни с кем другим — и вы оба автоматически притягиваетесь друг к другу. Но если появляется хоть какое-нибудь сомнение, если у вас возникает ощущение угрозы со стороны некоторой абстрактной возможности, тогда, несмотря на то, что ваше общение все еще прекрасно, вы начинаете сеять семена паранойи и рассматриваете общение как чистые развлечения эго.
Если вы посеяли семена сомнения, это будет сковывать и запугивать вас, вызывая боязнь утраты общения, которое пока еще столь радостно и реально. И придет время, когда вы засомневаетесь в самом характере общения — то ли любовном, то ли агрессивном. Это недоумение приносит определенную утрату дистанции; начинается невроз. Когда вы теряете правильную перспективу, правильную дистанцию в общении, любовь превращается в ненависть. Для ненависти, как и для любви, естественно желание вступить с человеком в физическое общение; но теперь такое желание будет означать, что вы хотели бы убить его или искалечить. Если в ваши взаимоотношения включено эго, будь то взаимоотношения любви или какие угодно иные, всегда существует опасность повернуть против своего партнера. Пока существует мысль об угрозе или любого рода неуверенность, взаимоотношения любви могут превратиться в свою противоположность.
Работа с людьми
Идея помощи друг другу не так проста, как кажется. Обычно, пытаясь помочь людям, мы становимся надоедливыми, мы предъявляем им различные требования, угнетаем их. Причина нашей надоедливости заключается в том, что мы не умеем оставаться самими собой. Нам хочется взорваться, превратиться в нечто, чтобы все узнали, как мы отчаянны. И вот мы распространяемся, вступаем без разрешения на чью-то чужую территорию; мы хотим создать еще одно большое отделение себя, не задумываясь о том, желает ли другой человек принять нас или нет. Мы вовсе не намерены полностью раскрывать свой истинный характер, а на самом деле хотим господствовать над окружающей нас ситуацией. Мы шагаем прямо через чужую территорию, не обращая внимания на установленные там правила поведения, знаки и указатели: «По траве не ходить!», «Посторонним вход воспрещен!». И всякий раз, увидев эти знаки, мы становимся еще более агрессивными и радикальными. Мы просто лезем на чужую территорию, как танк на стену. Мы не только проявляем вандализм по отношению к чужой территории, но разрушаем при этом и свою, то есть, совершаем еще и внутренний вандализм. А это и значит надоедать, вредить — и себе, и другим.
Большинство людей избегает подобных ситуаций: они не хотят чувствовать, что стали в тягость. С другой стороны, не лучшими будут и нарочито вежливые манеры, непроницаемое лицо, корректные фразы, подчеркнуто вежливое внимание. Истинная внимательность — это не дипломатия, не умение скрываться за фасадом улыбок и светских разговоров; это нечто большее. Истинная внимательность требует много энергии и понимания, требует скорее открытия своей территории, чем вторжения на чужую. Для нее необходимы не игра в притяжение или отталкивание, не окружение своей территории электрическими проводами или магнитами — ибо весь этот арсенал оставляет мало надежды хоть чем-то помочь кому бы то ни было. Но мы не должны оставлять попыток помочь другим. Мы лишь на миг увидели, как сделать первый шаг в сторону подлинной помощи; а теперь нужно не пожалеть времени и уловить, усвоить суть дела, как бы положить ее в рот, разжевать, почувствовать вкус и проглотить. Требуется длительное время, чтобы снести свои изгороди. И первый шаг здесь заключается в том, чтобы научиться любить самих себя, подружиться с собой и больше не мучить себя. А второй шаг — общаться с людьми, устанавливать с ними взаимоотношения и по мере сил помогать им. Это длительный процесс, требующий дисциплинированного терпения.
Научившись не надоедать, не быть в тягость, мы будем готовы к третьему шагу — бескорыстной помощи. Обыкновенно, предлагая помощь, мы ожидаем получить что-то взамен. Мы могли бы сказать своим детям: «Я хочу, чтобы вы были счастливы, поэтому вкладываю в вас все свои силы»; но за этим стоит вот что: «Я хочу, чтобы вы были счастливы, потому что хочу, чтобы и вы меня порадовали, чтобы и вы принесли мне счастье, ибо я тоже хочу быть счастливым». На третьем шаге, в акте бескорыстной помощи и истинного сострадания, мы делаем что-то не потому, что это принесет нам удовольствие, а потому, что это нужно сделать. Наш отклик бескорыстен, не централизован. Это не для них, не для меня. Это великодушие окружающего пространства.
Но нельзя просто выйти на улицу и практиковать этот род сострадания. Сначала необходимо научиться не быть в тягость. Если мы сможем подружиться с самими собой, если пожелаем быть сами собой, не питая ненависти к отдельным своим качествам и не стараясь их скрыть, то сможем раскрыться и для других. И лишь став на путь такого раскрытия, не оглядываясь и не охраняя себя, мы — может быть окажемся в состоянии действительно помочь другим.
Восьмеричный путь
На нашем жизненном пути множество поворотов, перекрестков и окольных дорожек; эти ответвления всех видов постоянно обольщают нас: «Питание, газ, квартира — за следующим поворотом!» Мы движемся вперед по своему главному пути, но нам постоянно что-то обещают — нужно только свернуть с него, вон там, на следующем перекрестке. Перед нами столько красочных объявлений! Нам не хочется быть там, где мы находимся, быть такими, как мы есть; нас всегда тянет куда-то в другое место, мы всегда способны свернуть с пути за ближайшим поворотом, хотя твердо знаем, что ни при каких обстоятельствах с этой дороги сходить нельзя, и хотя действительно не располагаем никаким выбором. Нам тесно там, где мы находимся, нам хочется услышать, как кто-то предлагает другую возможность, где не придется стыдиться самих себя: «Я дам вам маску, только наденьте ее!». И вы уже готовы выскочить здесь же, на этой остановке — и вот вы «спасены», притворившись кем-то другим. Вы думаете, что люди видят в вас другую личность, поскольку вы надели другую маску, маску того, кем вам хотелось бы быть.