Мифологический мир Ведизма
Шрифт:
Об Аиде рассказывается и в поэме Аполлония Родосского "Аргонавтика". Эта поэма восходит к мифам об аргонавтах, возникших в до-гомеровскую (а, возможно, и в до-греческую) эпоху. Гомер, безусловно, опирался на те описания Аида, поскольку и Гомер, и Аполлоний одинаково рассказывают об Аиде.
Заметим, что аргонавты также приплывают к устью Ахеронта после того, как они проходят через Босфор (Симплегады) и пересекают Черное море. То есть и Аполлоний помещает Аид недалеко от Колхиды (Кавказа) у Керченского пролива.
В гавань они вошли Ахеронтова мыса с охотой.
Вверху
В море как будто глядясь Вифинское. Скалы же мыса
Гладкие вглубь вкоренились, и море их моет, а окрест
Волны катятся одна за другой, гул подъемля над мысом.
На крутизне ряд платанов растет, ветви вширь пораскинув.
Скатом же от нее ниспускается в сторону суши,
Набок немного беря, лощина с пещерой Аида,
Лесом и скалами прикрытой, откуда морозный
Валит пар, непрестанно из недр поднимаясь холодных.
Снова упоминается скала, рядом с которой "лощина с пещерой Аида". Вполне возможно, что до затопления недалеко от места слияния палео-Дона и палео-Кубани находилась пещера, прорытая подводными реками, наподобие Новоафонской пещеры рядом с Сухуми. В этой пещере текла подземная река — Стикс. Если существовала эта пещера, то она, конечно, считалась входом в царство мертвых. Там, наверное, располагалось святилище Аида. Жрец этого святилища (Харон) переправлял тела мертвецов в подземное кладбище через реку Стикс.
То, что затопленная ныне местность у Керченского пролива — это и есть местность близ Аида греческих мифов подтверждается и славянским фольклором.
Славяне и их предки праславяне издревле жили у побережья Черного моря в Приднепровье. Об их быте и верованиях подробно рассказал историк пятого века до нашей эры Геродот в книге "Мельпомена".
Видимо, в этот "скифский" период истории праславян (приблизительно в I–II тысячелетии до нашей эры) и возник в славянском фольклоре устойчивый образ быстрой реки Дона (его часто в народных песнях, как будто оговариваясь, называют морем!), за которым находится царство мертвых. Не воспоминание ли это о киммерийском Доне-Ахеронте, ставшем морским проливом, легенды о котором славяне унаследовали от своих предков скифов, а те — от киммерийцев?
Не ковыль в поле травушка шатается
Шатался, завалялся добрый молодец,
Пришатнулся, примотнулся к тихому Дону,
Вскрикнул добрый молодец громким голосом своим:
— Кто тут есть на море (sic!) перевозчиком,
Перевезите меня на ту сторону!
Перевезите, мои братцы, схороните меня,
Схороните меня, братцы, промеж трех дорог:
Промеж Тульской, Петербургской, промеж Киевской.
В головах моих поставьте животворящий крест,
В ногах моих поставьте ворона коня,
В правую руку дайте саблю вострую.
В песне рассказывается, как некий добрый молодец приходит на берег реки-пролива и призывает перевозчика, чтобы он перевез его в страну мертвых. Три дороги, упоминаемые в песне, — это, видимо, поздняя переработка легенды о трех реках: Ахеронте, Прифлегетоне и Стиксе. Можно вспомнить и камень, который в русских сказках
4
/ Там же, песня 513. /
Образ этого перевозчика встречается и в сказке "Марко Богатый и Василий Бесчастный". Само имя богатого купца Марко указывает на место действия сказки. Марко — генуэзское имя, генуэзцы в средние века торговали в Крыму и на Кавказе, строили там города и крепости. Вполне возможно, что имя генуэзского купца заменило в сказке имя его предшественника-грека.
В этой сказке Василий Бесчастный совершает путешествие к Змею Горынычу, который, очевидно, жил в царстве мертвых. То, что именно Змей был владыкой этого царства, подтверждают многочисленные сказки и былины.
Василия к Змею перевозит некий перевозчик "старый дед, до колен борода". Первозчик просит Василия узнать у Змея Горыныча то есть у владыки царства мертвых, у Аида, долго ли ему еще перевозить, долго ли ему маяться? Василий узнает, что перевозчику достаточно передать кому-нибудь свое весло и оттолкнуть лодочку. Впоследствии славянский Харон передает свое весло Марко Богатому и уходит на покой.
Славянский Аид — Пекло всегда описывается одинаково. И это описание близко к тому, которое мы находим в греческих мифах. "Вот пошел Василий дальше. Шел, шел, пришел на зеленый луг (асфоделевый?). На лугу большой дворец из человеческих костей выстроен. "
Кроме Змея Пеклом-Аидом управляла и женщина, жена Змея, подобная греческой Персефоне. Имя ее сохранилось в славянских легендах и сказках. Ее звали Марена. В сказках ее часто именовали Марьей Моревной — так как она жила близ моря. Заметим, что почти также "Мараной" называли Смерть древние индийцы-арии, которые, как полагают, пришли в Индию из-за Гималаев и с Кавказа. Это говорит о том, что образ Марены возник во времена индоевропейской общности во II–III тысячелетии до нашей эры, когда предки многих индоевропейских народов, в том числе и скифов-праславян и ариев-индоиранцев, говорили на одном языке.
Не всегда Пекло помещали под землей, иногда указывались и горы. Так же и в греческих мифах: Прометея то низвергали в Тартар, то — приковывали к горам Кавказа. Легенды о некоем прикованном великане, знают и многие кавказские народы. Например, в грузинском эпосе есть легенда о прикованном к скалам великане Амирани, который восстал против Бога и был наказан. А абхазы рассказывают подобную легенду о богатыре-нарте Абрскиле. Перепевы греческих, а возможно, и догреческих легенд об Аиде, местоположение которого — Керченский пролив и Кавказ можно найти в фольклоре многих кавказских народов.