Мифы древней Индии. Издание 2-е, переработанное и дополненное
Шрифт:
Они погрузились в глубины морские ради исполнения обета, принятого по наставлению отца, открывшего им, что Брахма возложил на него и на его потомство долг многократно увеличить число людей в этом мире. По совету отца, пребывая в водах, Прачетасы устремили мысли свои к почитанию Вишну, дабы даровал он им исполнение их желаний. По прошествии десяти тысяч лет Вишну явился к ним, ублаготворенный их молением, во всем блеске своего величия, подобный расцветшему лотосу среди вод. Прачетасы поведали ему о своем желании исполнить завет отца и умножить род людской; и Вишну милостиво обещал им свершение того, о чем они молились; тогда сыновья Прачинабархиса вышли из воды.
А за те годы, что они провели в океане, на земле разрослись необычайно деревья, и царским сыновьям надлежало вырубить их в должное время. Деревья покрыли всю землю, оставшуюся без защиты, они заслонили ее от солнца и препятствовали свободному
Но когда Сома, владыка растений, увидел, что почти все деревья погибли, он пошел к Прачетасам и сказал им: "Умерьте свой гнев, о царевичи. Я примирю вас с деревьями. Предвидя будущее, я взлелеял своими лучами дивную деву, дочь лесов. Ее породили лесные деревья, и зовут ее Марича. Да будет она вашей невестой. Ей суждено умножить род Дхрувы на земле". И Сома поведал Прачетасам повесть о святом отшельнике Канду.
"Некогда, — сказал бог луны, — жил благочестивый мудрец по имени Канду. Он свершал обет сурового подвижничества на берегу реки Гомати. Индра, опасаясь могущества великого подвижника, хотел отвратить его от благочестивых обетов и послал к нему прелестную небесную деву Прамлочу; и она соблазнила Канду. Он прожил с нею в прекрасной долине близ вершины Мандары сто лет и еще пятьдесят, и все это время он не думал ни о чем, кроме любви. А когда сто пятидесятый год был на исходе, апсара попросила у мудреца разрешения вернуться в небесные пределы, где была ее обитель. Но Канду, страстно в нее влюбленный, уговорил красавицу остаться с ним еще на некоторое время. И еще сто лет провели они вместе, и святой подвижник был счастлив все эти сто лет ее ласками и утехами любви. Тогда она опять попросила его отпустить ее к небожителям, но он удержал ее еще на сто лет. По прошествии этого срока она сказала ему: "Я ухожу", и снова мудрец умолял прекрасную деву: "Останься еще немного, ведь если ты уйдешь, ты уйдешь надолго".
Так миновало еще дважды по сто лет, а любовь отшельника к Прамлоче все возрастала, но она не осмеливалась уйти от него против его воли.
Апсара
Однажды Канду в великой поспешности пошел прочь из хижины. Апсара спросила его, куда он уходит. "День клонится к закату, — ответил отшельник, — а я еще не совершил должных обрядов". Прамлоча возразила ему с улыбкой: "Почему ты говоришь, что кончается день? Ведь твой день длится многие годы. Скажи мне, что значат твои слова?" — "О красавица, — сказал ей Канду, — ведь ты пришла на берег реки, где я впервые тебя увидел, на рассвете. Теперь же наступает вечер; день на исходе. Что означает твоя улыбка? Поведай мне истину". Апсара отвечала: "Это правда, что я пришла сюда на рассвете, о почтенный брахман, но с тех пор прошло несколько сотен лет — и это ведь тоже правда".
Канду поразился, услышав ее слова, но когда она поведала ему, что они пробыли вместе, не расставаясь, уже девять сотен и еще семь лет и еще шесть месяцев и три дня, он не поверил и усомнился, не шутит ли она, ибо ему показалось, что прошел всего один день. Но Прамлоча отвечала, что так шутить она никогда б не посмела и не отважилась бы молвить ему неправду.
Тогда мудрец, уверившись, что она сказала правду, стал горько корить себя, восклицая: "Увы, позор мне! Мое покаяние нарушено! Сокровище знания и благочестия похищено у меня! Несомненно, эту деву нарочно создал кто-то, чтобы помрачить мой рассудок; кто-то, проведавший, что я обуздал свои страсти и почти уж достиг божественного знания. Проклятие страсти, прервавшей мое подвижничество!"
И мудрец повернулся к апсаре и сказал: "Ступай, куда хочешь, лукавая дева! Ты сослужила службу своему повелителю, пославшему тебя царю богов — своими чарами ты отвратила меня от подвижничества. Я не стану обращать тебя в пепел. Почему я должен гневаться на тебя? Вина лежит на мне одном — я не сумел обуздать свою страсть. Но падет и на тебя позор, ибо ты нарушила мои обеты, чтобы угодить своему господину".
Меж тем как он говорил это, Прамлоча стояла, дрожа от страха, и чело ее покрылось крупными каплями пота, Канду же вскричал во гневе: "Ступай прочь!"
Покинув его обитель, она поднялась в воздух, к вершинам лесных деревьев, и их листьями отирала капли пота с чела. Так летела она от дерева к дереву, осушая листьями чело и тело, и каплями пота вышел из пор ее тела ребенок, зачатый
И Прачетасы взяли деву Маричу в жены, примирившись с деревьями. Она родила им сына, которому дали имя Дакша; в нем воплотился Дакша [246] , сын Брахмы, и в новой эре он умножил род человеческий на земле, породив многочисленное потомство.
54. Сказание о Парашураме, сыне Джамадагни [247]
Царь хайхаев Арджуна, сын Критавирьи, доблестный победитель грозного Раваны, некогда пожелал себе от бога Вишну великое могущество и праведное царствование. И царствование его было счастливым, пока он хранил благочестие. Но миновало время, и, возгордившийся своим могуществом и непобедимостью, он отступил от праведного пути. Он стал притеснять своих подданных и чинить обиды не только людям, но даже якшам, гандхарвам, сиддхам и другим небожителям. Боги обратились к Вишну, взывая о защите; и хранитель мира обещал им, что вскоре родится на земле в роду Бхригу великий воин, который покарает Арджуну за его бесчинства.
246
Дакша, сын Прачетасов, отграничивается от Дакши, сына Брахмы. В тексте "Вишну-пураны" здесь поясняется, что в каждом мировом периоде ("махаюге" или "манвантаре" — см. № 75) боги, мудрецы и другие мифологические персонажи возрождаются снова и снова, в новых образах. Так оправдывается разнобой в генеалогии этих персонажей, характерный для текстов эпоса и пуран. Далее порождение сыновей ради умножения населения мира (см. № 29) приписывается именно Дакше, сыну Прачетасов.
247
В изложении этого известного сказания мы пользовались в основном двумя версиями — в кн. III "Махабхараты" и в кн. IV "Вишну-пураны". Из "Вишну-пураны" взят рассказ о рождении Джамадагни.
Был на земле царь по имени Гадхи из рода Каушика, потомок Амавасу, третьего сына Пурураваса. У него не было сына, но был дочь по имени Сатьявати, славящаяся в трех мирах своей красотою. Однажды пришел ко двору царя Гадхи брахман Ричика из рода Бхригу и стал сватать царскую дочь. Гадхи не хотел отдавать свою единственную дочь за дряхлого отшельника [248] , нищего подвижника, и о сказал Ричике: "Я только тогда выдам за тебя Сатьявати, когда ты приведешь мне тысячу коней. В нашем роду существует обычай отдавать дочерей замуж только за выкуп. Тысяча коней и будет выкупом за невесту — но все они должны быть белой масти, и у каждого одно ухо должно быть черного цвета".
248
Так в "Вишну-пуране". В "Махабхарате" Гадхи с радостью готов отдать дочь за Ричику без всякого выкупа, и тот сам настаивает на обретении чудесных коней Варуны. В пуране мотивировка действий царя гораздо убедительнее и отражает распространенный в фольклоре мотив трудной или невыполнимой задачи для претендента на руку царевны.
Тогда Ричика пошел на берег океана и стал молить бога Варуну, чтобы тот послал ему тысячу белых коней с одним черным ухом у каждого. И владыка вод благосклонно внял его просьбе. Воды океана расступились, и тысяча коней, точно таких, о которых просил Ричика, вышли на берег.
Пришлось царю Гадхи отдать свою дочь за отшельника; а за это Ричика обещал и ему самому даровать сына, могучего воина, покорителя вселенной.
Чтобы жена родила ему желанного сына, Ричика приготовил ей освященное кушанье [249] из риса, ячменя и молока; и такое же кушанье, но освященное другими молитвами, он приготовил для ее матери, супруги царя Гадхи. После этого он удалился в лес для подвижничества, а жене, уходя, показал, какая еда предназначена ей, а какая — ее матери.
249
В "Махабхарате" это кушанье для Сатьявати и ее матери готовит Бхригу, предок Ричики.