Мифы и легенды Огненной дуги
Шрифт:
Не так оперативно и равномерно шло пополнение войск Рокоссовского и Ватутина танками. На 3 мая Центральный фронт имел 674 танка (и 38 самоходных артустановок) [254] , или 40 % от их наличия на 5 июля, а 13-я А – 137 танков [255] , или 64 % от числа к началу боёв. Положение же с бронетехникой на юге Курской дуги в это время было заметно лучше.
Причин этого было две. Во-первых, в начале весны возникли существенные перебои с поставкой бронетехники с заводов в действующую армию. Согласно докладной записке № 1149518с от 11 марта командующего БТ и МВ Красной Армии заместителю председателя ГКО В.М. Молотову, за первые десять суток марта 1943 г. все пять танковых заводов СССР выполнили план лишь на 18,4 %, т. е. вместо 1935 танков Т-70, Т-34, КВ-1с и КВ-8 войска приняли от них лишь 357 [256] . Во-вторых, подвижные соединения, участвовавшие в боях на Воронежском и Юго-Западном фронтах зимой и в начале весны 1943 г., понесли очень большие потери. В отдельных корпусах общее число танков не превышало численности полнокровного батальона. Из-за этого уже в конце марта Ставка ВГК приняла решение: пополнить их в первую очередь [257] . В течение апреля на эти цели направлялась основная часть техники, идущей с заводов. Поэтому восстановление бронетанковых войск Ватутина шло семимильными шагами. Так, только за две недели, с 1 по 15 апреля, они получили 219 новых боевых машин и 6432 человека для танковых корпусов и бригад [258] . В результате если 9 апреля фронт располагал 276
254
ЦАМО РФ.Ф. 62. Оп. 321. Д. 16. Л. 86 обр.
255
ЦАМО РФ.Ф. 62. Оп. 321. Д. 16. Л. 86.
256
Огненная дуга. Стратегия Победы (к 70-летию Курской битвы). Каталог историко-документальной выставки. М.: Российский государственный архив экономики, 2013. С.15.
257
Директивы Ставки: № 46090 от 30.03.1943 г. о пополнении 23, 2-го тк и 1-й гв. мк, № 46091 от 30.03.1943 г. о пополнении 2-го гв. и 5-го гв. тк, № 46093 от 31.03.1943 г. о пополнении 3-го гв. тк, № 46093 от 31.03.1943 г. о пополнении 1-го гв. Донского, 12,15 и 18-го тк.
258
Замулин В. Курский излом. Решающая битва Великой Отечественной. М.: Яуза, Эксмо, 2008. С. 101, 102.
259
ЦАМО РФ.Ф. 203. Оп. 2843. Д. 426. Л. б/н, разделы «Боевой состав 6-й гв, 7-й гв., 40, 38-й А, 1-й ТА за 5 мая и 5 июля 1943 г.».
Поэтому в начале мая Центральный фронт существенно уступал соседу: на 15 мая Воронежский фронт имел в строю 1380 танков или 76 % от того количества, что он получит к началу Курской битвы, а Центральный в два раза меньше. Но уже к концу этого месяца ситуация начала меняться, и на 5 июня у К.К. Рокоссовского числилось всего 1216 танков (72 % от числа на 5 июля), в том числе в 13-й А – 171 (80 %) [260] .
Напомню, что в теории военного искусства существует аксиома: для успеха наступательной операции на стратегическом уровне атакующая сторона должна располагать большими силами, чем имеют обороняющиеся, минимальное соотношение 3:2 [261] . Хотя, например, немецкий генерал Г. Хейнрици, бывший командующий 4-й А, которая довольно успешно действовала в составе ГА «Центр», в беседе с английским военным историком Л.Б. Гартом утверждал: «В некоторых случаях мои войска удерживали оборонительные позиции, когда соотношение сил нападения и обороны было 12:1 и даже 18:1» [262] .
260
ЦАМО РФ.Ф.62. Оп. 321. Д. 16. Л. 127, 127 обр.
261
Гланц Д., Хауз Д. Курская битва. Решающий поворотный пункт Второй мировой войны. М., 2006. С. 80.
262
Гарт Л.Б. По другую сторону холма. М.: ACT, 2014. С. 329.
Учитывая, что для решения задач «Цитадели» Гитлер придавал первостепенное значение именно бронетанковым войскам, приведу некоторые данные по их численности в рассматриваемый нами период. Так, на 4 мая 1943 г. в ГА «Центр», в которую входила и 9-я А, было всего по списку 442 боевых машин (Т-3, Т-4 и ни одного Т-6 «тигр»), из них в строю находились 71 %, т. е. 314, а в ГА «Юг» – 1087 танков, из них исправными числилось 728 [263] – 67 %. Таким образом, уже в мае соотношение на севере Курской дуги по этому важному типу вооружения соответствовало 1,5:1 в пользу советской стороны, а на юге 1,3:1. Серьезный недокомплект бронетехники будет наблюдаться в строевых частях даже в середине первого месяца лета. По состоянию на 16 июня 1943 г. четыре дивизии ударного [264] 47-го тк 9-й А будут иметь линейных танков: 2-я тд – 59, 4-я тд – 91, 9-я тд – 33, 12-я тд – 61 (из них 18 с короткими орудиями) [265] . Для генерального наступления это крохи, особенно если учесть, что и в мае, и в первой половине июня в группировку Моделя поступили лишь частично «тигры», вообще не было самоходных орудий «Фердинанд» и «Бруммбэр», которые использовались противником для прорыва главной, наиболее укрепленной полосы обороны советских войск. Они начнут прибывать в их войска лишь со второй половины июня – в начале июля.
263
Архив ИВИ. Ф. 191. Оп. 233. Д. 108. Доклады генерал-инспектора танковых войск Гудериана – Гитлеру с 3.5.1943 по 1.6.1944 г. (пер. с нем.). Часть 1. М.: Военно-историческое управление Генштаба ВС СССР, 1947. С. 6, 7.
264
К 5.07.1943 г. боевой состав этого корпуса будет изменен.
265
NARAUSA.T.314. R.1128. F.000410-000572.
Кроме того, германские войска на севере Курского выступа даже в июне будут испытывать острую нехватку боеприпасов, армейские склады окажутся полупустыми. 5 июня оперативное управление штаба ГА «Центр» телеграммой № 3398/43 уведомит командование 9-й А, что «положение со снарядами для лёгких полевых гаубиц (105-мм), предназначенных для операции «Цитадель», ухудшилось, и создание необходимых запасов снарядов остаётся под вопросом. Кроме того, наблюдаются затруднения с доставкой пулемётных патронов, расход которых превысил плановые показатели ввиду высокой активности противника» [266] .
266
NARAUSA.T.312. R.317. F.7886113.
Лучше обстояло дело с бронетехникой в 4-Й ТА, но и там её было заметно меньше, чем будет перед ударом на Курск. Например, разница в численности танков в моторизованных дивизия СС на 1 июня и 4 июля составляла: «Лейбштандарт Адольф Гитлер» – 26 машин (80 и 106 соответственно), «Дас Райх» – 23 (67 и 90 соответственно) [267] , «Мёртвая голова» – 18 (99 и 117) [268] . Таким образом, за июнь и четверо суток июля корпус СС ещё получит в общей сложности 67 боевых машин, или чуть больше 21 %. Ещё хуже складывалось положение с этим видом вооружения в мд «Великая Германия», которая к 5 июля 1943 г. будет самым подвижным мощным соединением вермахта в районе Курской дуги. На 1 июня в ней числилось всего 92 танка, а на 4 июля она будет располагать 346 (200 приданных на усиление «пантер» и 146 танков в собственном полку) [269] . Поэтому нельзя не согласиться с командиром 7-й тд ГА «Юг» генерал-майором Г. фон Функом, который изначально критиковал «Цитадель», называя её «идиотской», и утверждал, что вся «будущая операция нарушает основные правила руководства войсками» [270] .
267
Без учёта танков Т-34, на 1.06.1943 г. их в дивизии было 6, на 4.07.1943 г. – станет 18.
268
NARAUSA.T.313. R.368. F.8653871.
269
Zetterling N., Frankson A. Kursk 1943: a statistical analysis. London, 2000. P. 186.
270
Кросс P.
Не могу не остановиться на утверждении С. Ньютона о якобы принципиальной ошибке В. Моделя, которую он допустил по вине разведки в докладе Гитлеру при подсчёте соотношения сил бронетехники его армии и войск Рокоссовского в начале мая. «В противоположность оценкам немецкой разведки, на советском Центральном фронте было развернуто только приблизительно 1000 танков и штурмовых орудий в конце апреля – начале мая, а не 1500, — пишет американский исследователь. – Это была принципиальная ошибка, которая во многом объясняет, почему Модель настаивал на отсрочке наступления. Когда 800 танкам противостоят 1500, командующий армией имеет законное право утверждать, что для наступления крайне необходимы дополнительные танки. Если бы Модель понял, что превосходство русских в бронетехнике было приблизительно 200 машин, у него было бы больше желание действовать. В период ожидания [май-июнь. – З.В.] 9-я А увеличила численность своих танков на 25 %, в то время как советские войска свои почти удвоили» [271] .
271
Ньютон С. Курская битва. Немецкий взгляд. М.: Яуза, Эксмо, 2006. С. 475.
Во-первых, цифры и соотношение, указанное С. Ньютоном, неточны. Как свидетельствую приведенные выше данные, в начале мая В. Модель не располагал 800 танками. Их во всей ГА «Центр» было почти в половину меньше, в то время как фронт Рокоссовского превосходил немцев в танках более чем в 1,5 раза: 442 против 674.
Во-вторых, если опираться на воспоминания фельдмаршала Э. фон Манштейна и генерал-полковника Г. Гудериана, которые участвовали в известном совещании в Мюнхене 4 мая 1943 г., где было оглашено письмо В. Моделя и решался вопрос о переносе начала «Цитадели» с мая на июнь, требование о поставке танков, выдвинутые в этом послании, не являлись основными. Изначально командующий 9-й А не располагал большими силами бронетехники, вся она находилась на юге, и поставлять её в больших объемах ему никто не обещал. Поэтому для прорыва советской обороны он ещё в начале апреля выбрал иной, чем Э. фон Манштейн, «инструментарий» – пехоту, усиленную артиллерией, самоходками и сапёрами. Этот подход оставался неизменным вплоть до начала Курской битвы. Поэтому по мере усиления рубежей Центрального фронта, его, как и командующего 4-й ТА генерал-полковника Г. Гота [272] , в первую очередь беспокоил вопрос: «Будут ли способны войска первого эшелона прорвать главную и вторую полосу советских войск, чтобы танки вышли на оперативный простор?» Так как для развития успеха в глубину, после преодоления наиболее укрепленной части обороны, к маю минимальным количеством бронетехники 9-я А уже располагала. А для надёжного «проламывания» рубежей Центрального фронта Модель считал, что передовым частям нужно обязательно дать именно хорошо бронированную бронетехнику, с мощным вооружением, которая на первом этапе прокладывала бы дорогу пехоте, уничтожая советские долговременные огневые точки и танки. 3 мая в его распоряжении ни одной такой бронеединицы не было. Хотя ещё в апреле ОКХ ему обещало к концу месяца поставить «тигры». Поэтому генерал-полковник требовал не просто увеличить численность бронетехники из-за того, что у русских её в 1,5 раза больше, а настаивал на получении образцов именно для прорыва сильной обороны, таких как «тигры», «пантеры» и противотанковые самоходные артустановоки «фердинанд», которые, как он считал, будут наиболее эффективны в первые дни операции.
272
Эта армия действовала на направлении главного удара ГА «Юг»
Кроме того, как свидетельствуют трофейные источники, обнаруженные мной в Национальном архиве США, для командующего 9-й А наряду с получением средств прорыва не меньшее значение имело решение вопроса доведение пехотных дивизий до приемлемой численности, т. к. они были серьёзно истощены [273] . Ситуация весной с пополнением их живой силой оказалась столь острой, что из-за неё ОКХ 20 апреля 1943 г. первый раз отложило дату начала «Цитадели» [274] . Поэтому к своему письму генерал-полковник приложил весомый аргумент – аэрофотосъёмку, чтобы Гитлер мог лично увидеть огромный масштаб инженерных работ в полосе советской обороны и тем самым подтолкнуть его или к отмене наступления или к быстрому усилению армии необходимой бронетехникой и людьми.
273
NARAUSA. Т.312. R.317. F.7886042, 7886046.
274
NARA. USA Т.312. R.317. F.7886050.
Поэтому трудно согласиться с утверждением, что, зная истинное число танков у К.К. Рокоссовского, В. Модель уже в мае был бы готов участвовать в наступлении на Курск. Генерал-полковник являлся противником «Цитадели». Он один из не многих не только понимал её бесперспективность, но и, что очень важно, не боялся говорить открыто об этом Гитлеру, доходчиво аргументируя свою позицию.
Будет неверным утверждать, что ситуация с восстановлением боеспособности войск Центрального и Воронежского фронтов в первой половине мая 1943 г. шла без сучка без задоринки. Не следует воспринимать всю информацию из приведённых выше донесений их штабов буквально, т. е. если написано, что поступало на фронт, то это не значит передано непосредственно в части и подразделения. Определённое количество вооружения и техники, значившееся как полученное фронтами, находилось ещё на их складах или подходило к их станциям разгрузки. Например, Н.Ф. Ватутин 11 мая докладывал в Ставку: «Войска Воронежского фронта к выполнению задач по обороне готовы. Все стрелковые дивизии 38, 40, 6-й гв. и 7-й гв. А, за очень небольшим исключением, имеют по восемь и более тысяч человек. 69-я А имеет дивизии численностью шесть-семь тысяч человек. Дивизии 35-го гв. стрелкового корпуса [275] укомплектованы полностью по штату. Основные партии вооружения прибыли по железной дороге в самые последние дни. Поэтому основная часть вооружения будет выдана на руки войскам к исходу 14.5.43 г. В пути на железной дороге находятся ещё девять транспортов с вооружением, которые будут получены войсками в период 18–20.5.1943 г. После этого войска будут иметь: миномётов, ружей ПТР, ППШ и полковую артиллерию – 100 % положенного по штату, винтовок – 74 %, пулеметов ручных – 57 %, пулемётов «Максим» – 65 %, 45-мм орудий —71 %, 76-мм пушек ДА – 80%о и 122-мм гаубиц – 70 %…Дивизии 69-й А к 20.5.1943 г. будут также доведены до численности не менее 8000 каждая. Танковые части и соединения почти все пополнены до штата» [276] .
275
Резерв командующего фронтом.
276
ЦАМО РФ.Ф. 203. Оп. 2777. Д. 75. Л. 171.
И тем не менее, уже к середине мая все войска того же Воронежского фронта были приведены в высокую степень готовности, а его командование было уверено в собственных силах настолько (и не без основания), что даже обратилось в Ставку с предложением первыми нанести удар. «После первого предупреждения [8 мая о возможности начала вражеского наступления – З.В.], — пишет маршал Советского Союза А.М. Василевский, – когда оно не подтвердилось, Военный совет Воронежского фронта усмотрел в этом колебания, а быть может, и отказ врага от перехода в наступление и просил Верховного главнокомандующего решить вопрос о целесообразности нанесения упреждающего удара. И. В. Сталин очень серьёзно заинтересовался этим предложением, и нам – Жукову, мне и Антонову – стоило некоторых усилий, чтобы убедить его не делать этого» [277] . Трудно себе представить, чтобы руководство фронта, понимая, что его войска ещё не готовы к боям, проявляло бы такую инициативу, когда Москва на этом не настаивала и даже, наоборот, Генштаб считал подобный шаг преждевременным.
277
Василевский А.М. Указ. соч. С. 24.