Мифы Ктулху
Шрифт:
И Карсон нелюбезно повернулся к двери.
— Минуточку, — быстро возразил Ли.
И не успел Карсон воспротивиться, как Ли ухватил писателя за плечи и заглянул в его глаза. Потрясенный Карсон отпрянул, но успел-таки заметить странное выражение в лице гостя: причудливую смесь тревоги и удовлетворения, как если бы оккультист увидел нечто неприятное, но не то чтобы совсем неожиданное.
— Это еще что такое? — резко осведомился Карсон. — Я не привык…
— Прошу меня извинить, — промолвил Ли глубоким, приятным голосом. — Я должен попросить у вас прощения. Я подумал… впрочем,
Карсон примирительно развел руками.
— Нет, — отозвался он, чувствуя, что вопреки себе все больше проникается симпатией к этому человеку — к его выразительному, приятному голосу, к его властному лицу, к его притягательной личности. — Нет-нет, мне просто хочется хоть немного покоя — вы и представить себе не можете, как мне докучают, — продолжал он, слегка удивляясь собственным оправдывающимся интонациям. — Ужасно досадно, на самом деле. Я почти жалею, что обнаружил эту комнату.
Ли взволнованно подался вперед.
— Можно мне взглянуть на нее? Мне это крайне важно — я живо интересуюсь такого рода вещами. Обещаю, что не займу больше десяти минут вашего времени.
Поколебавшись, Карсон кивнул. Ведя гостя в подвал, он, к вящему своему изумлению, осознал, что рассказывает об обстоятельствах, при которых обнаружил пресловутую комнату. Ли жадно слушал, время от времени перебивая рассказчика вопросом-другим.
— А крыса… вы не видели, что с ней сталось? — полюбопытствовал гость.
Карсон озадаченно нахмурился.
— Да нет. Наверное, в нору спряталась. А что?
— Как знать, — загадочно отозвался Ли.
И они вошли в Ведьминскую комнату. Карсон включил свет. Он провел в подвал электричество, и тут и там стояли стулья и стол, но во всем остальном комната нимало не изменилась. Карсон внимательно наблюдал за выражением лица оккультиста и с удивлением отметил, как тот помрачнел и словно бы не на шутку рассердился.
Ли подошел к центру комнаты и долго разглядывал стул, установленный на черном каменном круге.
— Вы здесь работаете? — медленно осведомился он.
— Да. Здесь тихо — я обнаружил, что наверху работать не могу. Слишком там шумно. А здесь — просто идеально: отчего-то мне здесь и пишется легко. Разум словно… — Карсон замялся, подыскивая нужное слово, — словно освобождается, отрешается от всего лишнего. Очень необычное ощущение.
Ли кивнул, как если бы слова Карсона подтвердили некие его собственные догадки. Он направился к нише и к металлическому диску на полу. Карсон последовал за ним. Оккультист подошел к стене вплотную и проследил очертания поблекших символов длинным указательным пальцем. И пробормотал что-то про себя — тарабарщину какую-то, как показалось Карсону.
— Ньогтха… к’йарнак…
Гость резко развернулся, он был мрачен и бледен.
— Я видел достаточно, — тихо проговорил он. — Не выйти ли нам?
Удивленный Карсон кивнул и вывел гостя обратно в подвал.
Уже поднявшись наверх, Ли помялся немного, словно не решаясь затронуть
— Мистер Карсон, можно у вас полюбопытствовать, не снилось ли вам за последнее время чего-либо примечательного?
Карсон воззрился на гостя: в глазах его заплясали смешливые искорки.
— Снилось? — повторил он. — А, понятно. Ну что ж, мистер Ли, признаюсь честно: вам меня не запугать. Ваши собратья — ну, другие оккультисты, которых я здесь принимал, — уже пытались.
Ли приподнял кустистые брови.
— Да? Они вас расспрашивали про сны?
— Некоторые — расспрашивали.
— И вы им рассказали?
— Нет.
Ли, озадаченно нахмурившись, откинулся в кресле, а Карсон между тем медленно продолжал:
— Хотя, признаться, я и сам не вполне уверен.
— То есть?
— Мне кажется… есть у меня смутное ощущение… будто в последнее время мне и впрямь что-то снится. Но я не поручусь. Из этого сна я ничего ровным счетом не помню. И — о, вполне вероятно, что не кто иной, как ваши собратья-оккультисты, и вложили эту мысль мне в голову!
— Не исключено, — уклончиво отозвался Ли, поднимаясь на ноги. И, поколебавшись, добавил: — Мистер Карсон, я вам задам неделикатный вопрос. А так ли вам необходимо жить в этом доме?
Карсон обреченно вздохнул.
— Когда мне задали этот вопрос в первый раз, я объяснил, что мне нужно тихое, спокойное прибежище для работы над книгой — причем подойдет любое. Но найти такое непросто. Теперь, когда я обосновался в Ведьминской комнате и мне так легко пишется, не вижу, с какой стати мне съезжать — чего доброго, из графика выбьюсь! Я покину этот дом, как только закончу роман, а тогда, господа оккультисты, приходите и делайте с особняком что угодно, хоть в музей его превращайте, хоть во что. Мне дела нет. Но пока книга не закончена, я намерен оставаться здесь.
Ли потер подбородок.
— Правда ваша. Я вас понимаю. Но… неужели во всем доме нет другого удобного места для работы?
Мгновение он вглядывался в лицо Карсона, а затем поспешно продолжил:
— Я не жду, что вы мне поверите. Вы — материалист, как люди в большинстве своем. Но есть немногие избранные, кому ведомо, что над и за пределами так называемой науки есть наука еще более великая, основанная на законах и принципах, для среднего человека непостижных. Если вы читали Мейчена, то, конечно, помните его рассуждения о бездонном провале между миром сознания и миром материи. Но через провал этот возможно перекинуть мост. Таким мостом как раз и является Ведьминская комната! Вы знаете, что такое акустический свод — или так называемая «шепчущая галерея»?
— Что? — недоуменно отозвался Карсон. — При чем тут?..
— Это аналогия — всего-навсего аналогия! Можно прошептать слово в галерее или в пещере — и если вы стоите в некоем определенном месте на расстоянии сотни футов, вы услышите этот шепот, а человек в десяти шагах от говорящего не услышит. Простой акустический фокус, не более, — звук фокусируется в одной точке. Но тот же самый принцип применим далеко не только к звуку. А к любому волновому импульсу — и даже к мысли!