Мифы Первой мировой

Белаш Евгений Юрьевич

Было установлено, что брустверы должны защищать только от пуль, шрапнели и осколков, но не от прямого попадания снарядов. Один человек с подручными инстру­ментами за 4 часа работы мог выкопать в стандартном грунте порядка 2,3 м3 (или 80 кубических футов) земли, с максимальным продвижением 3,5 м в ширину и 1,2 м в глубину. Место для траншеи должно быть укрыто от глаз воздушных и артиллерийских наблюдателей, обеспечивать дальность стрельбы порядка 200 м и более, иметь под­ходящий грунт и должную связь с линией огня.

Минимальная толщина, обеспечивающая защиту от винтовочной пули с близкой ди­станции, составляла (приблизительно): 1,5 м глины; 1 м грунта; 0,6 м известняка; 0,5 м песка между стенками; 15 см гальки между стенками; 23 см кирпичной стены; 1 см стали. При этом германская бронебойная пуля на дистанции в 200

ярдов проби­вала дюймовую стальную плиту, 23—36 см кирпича с раствором, 60 см мешков с песком, 1,27 м земли и 1,5 м глины.

Германцы делали перекрытие пехотных убежищ из 2—3 рядов балок и рельсов. Между этими рядами клалась смягчающая удары земляная прослойка около 30 см толщиной. Иноща землю заменяли прослойкой из камней, значительно усиливающей оборону. При­знавалось полезным ближе к поверхности насыпи устраивать добавочную твердую про­слойку из камней, щебня, мешков, наполненных цементом, чтобы вызвать разрыв сна­ряда у поверхности. Цементом заливались и промежутки между камнями, укладывались бетонные щиты.

К началу 1918 г. развитие материальных средств войны достигло апогея, артилле­рия научилась вести стрельбу всегда, в любое время, при любой погоде, на всякой местности, при любых обстоятельствах. Стало возможным отказаться от пристрелки, а затем сосредотачивать огонь на нужных целях. Артиллерия усиления могла прибыть вечером накануне наступления, занять позиции под покровом темноты и после науч­ной подготовки стрельбы внезапно открыть на рассвете огонь, не обнаруживая до этого момента своего присутствия ни одним выстрелом. Теперь только французская армия располагала 782 батареями тяжелой подвижной артиллерии, большая часть ко­торой подчинялась главному командованию и могла, переброшенная на нужный уча­сток, вступать в бой, прежде чем немцы узнали бы об ее прибытии. У англичан ба­тареи каждые 4 часа получали данные о температуре, силе и направлении ветра на разных высотах.

И снова немцы, как в 1916 г., решили не дожидаться, пока на них обрушится усо­вершенствованная мощь союзников, и последними усилиями вырвать победу. Теперь пехота должна была атаковать на глубину до 8 км, за позиции артиллерии противни­ка. В первый период боя атака шла под прикрытием подвижного огневого вала, во второй — атакующие, снабженные своими орудиями и минометами, просачивались между опорными пунктами промежуточной полосы. Пехота должна беспрерывно преследовать противника, не давая ему покоя ни днем, ни ночью. Резервы следует употреблять не против очагов сопротивления, а там, где пехота продвигается.

В артиллерии группы борьбы с пехотой, «Ика», организовались на участке каждой пехотной дивизии первого эшелона. В их состав включалась легкая пушечная и гау­бичная артиллерия, а также минометные роты, задача — подготовка к штурму пехот­ных позиций. Группы борьбы с артиллерией, «Ака», создавались на участке каждого армейского корпуса. В них входила главным образом легкая артиллерия. Дальнобой­ные и фланкирующие группы, «Фека» — по одной группе на участке каждого корпуса. Задачей групп «Фека» являлся обстрел населенных пунктов, лагерей, командных пунктов в тылу позиций противника, узлов связи, дорог, аэростатов наблюдения и т. п., фланкирование позиций противника. Тяжелые группы настильного огня, «Барба­ра» или «Хвелфа» — по одной группе на фронте каждой армии. В их состав включа­лась тяжелая артиллерия, получавшая задачу обстрела самых дальних целей: желез­нодорожных узлов, мостов, населенных пунктов, лагерей и т. д. Для непосредствен­ного сопровождения пехоты выделялись батареи легкой или горной артиллерии — уко­роченные 77–мм пушки в 16 калибров, а также 37–мм и 47–мм орудия. Обычно орудия сопровождения пехоты имели две конских запряжки. Для продвижения батарей через воронки, окопы, рвы и прочие препятствия им придавались саперные команды. Брух–мюллер, известный организатор германской артиллерии, перед каждым прорывом либо сам лично, либо через начальников артиллерии дивизий делал сообщения пехотным офицерам, до командиров взводов включительно, о плане действий с целью внушить пехоте полное доверие к своей артиллерии. По его словам, « эти сообщения часто отнимали много времени… Однако после доклада я уходил с ободряющим сознанием, что вселил в пехоту уверенность в успехе предстоящей операции»

Артобстрел направлялся не на

разрушение, а на нейтрализацию, два часа обстре­ливалась артиллерия, и два — пехота. Огневой вал должен быть двойным — впереди завесы легких пушек идет навесной огонь гаубиц и тяжелых орудий, химические сна­ряды предшествуют осколочным. Вал переносится по заранее составленному расписа­нию, а пехота световыми сигналами вносит поправки. К началу наступления было за­готовлено снарядов: на батареях 2—2,5 комплекта, в зарядных ящиках 1 комплект, в дивизионных складах по 1,5 комплекта и в корпусных складах по 1 комплекту.

21 марта после пятичасовой артподготовки (6608 орудий и 3354 миномета, свыше 3 млн снарядов за день) сорок немецких дивизий перешли в наступление в стыке между англичанами и французами. Передовая позиция англичан имела избыточное число людей, ротные опорные пункты легко изолировались, телефонные кабели рвались артподготовкой, а сигнальные ракеты обороняющихся не были видны артиллеристам из-за тумана. Резервные батальоны были не готовы к бою и не окопаны.

Благодаря новой тактике и незавершенности обороны немцам удалось прорвать фронт, но теперь им, как и в 1914 г., снова не хватило нескольких подвижных ча­стей, которые могли бы войти в прорыв и отсечь англичан от французов. Железная дорога Бове—Амьен (центральный участок дороги от Парижа к Кале на побережье) осталась в распоряжении союзников. Вместо 8—12—20 км в день немцы продвигались по 5—10 (только 23 марта они прошли 16 км). 4, а затем 6—9 апреля немцы перене­сли усилия на участок южнее — между Соммой и Уазой, но снова безуспешно. Немцы захватили множество пленных и орудий, приблизились как к Парижу, так и к морю, могли держать под обстрелом важнейшую железнодорожную магистраль Париж–Кале. Но стратегически так и не добились успеха — война не была выиграна. Впереди «мешка» в 50 км возник новый фронт.

С 9 апреля немцы отчаянно пытались прорваться во Фландрии между Ипром и Лан­сом. Английский фронт снова был опрокинут, но на помощь пришли французы. По докладу 6–й армии, истощенные немецкие войска отказывались атаковать, несмотря на приказы. 5 мая германцам пришлось прекратить наступление. Однако теперь они могли обстреливать угольные шахты в районе Брюе–Бетюна, дающие около 70 % угля для французского ВПК, запасов угля хватало всего на 5 дней. Резервы союзников сильно сократились, а маневренные возможности упали. Командующий британскими войсками во Франции Хейг приказал оборонять позиции до последнего человека.

Немцы решили воспользоваться этой ситуацией, и атаковать ослабленный француз­ский фронт между Суассоном и Реймсом, т. е. гораздо южнее. В час ночи с 26 на 27 мая более 5000 германских орудий открыли огонь, на участке прорыва приходилось более 30 батарей на км или одно орудие на 7 м фронта. Благодаря такому числу орудий артподготовка смогла быть вдвое короче, чем 21 марта. И снова первона­чальный успех, французы, решив удерживать позиции любой ценой, слишком поздно отдают приказы о взрыве мостов через реку Эна, и немцы неожиданным ударом захва­тывают их. По мнению Люка, если бы немцы бросили в образовавшийся 27 мая прорыв кавалерию, « то результаты не поддаются никакому учету». Фуллер считал, что если бы немцы использовали 5—6000 вездеходных тракторов (наподобие американских Rock Island Arsenal, производившихся летом того же года), каждый из которых вез пять т припасов, то отделение англичан от французов не могло бы быть предотвращено. Даже если «пустить на слом» половину германской артиллерии, то и тогда немцы при использовании тракторов были бы ближе к победе.

Теперь немцы решают продвинуться уже до Марны, перерезать железную дорогу Па­риж — Нанси и даже, если получится, форсировать Марну, создав на ее южном берегу плацдарм для дальнейших операций. Однако французское командование перебрасывает на фланги прорыва две свежие армии и ограничивает его расширение.

Поэтому немцы решают воспользоваться приближением к Парижу, скрытно перебро­сить тяжелую артиллерию и атаковать на участке Мондидье–Нуайон, т. е западнее. Но теперь наученные горьким опытом французы внимательно следят за противником и с 6 июня каждую ночь ведут контрподготовку. Хотя утром 9 июня в центре фронта германским войскам все же удается прорваться, 11 июня их атакуют во фланг танки, заставляя в беспорядке отходить. 12 июня немцы прекращают атаки и берут передыш­ку.