Мифы Первой мировой

Белаш Евгений Юрьевич

Фронт удержали перемешанные остатки частей канадцев, британцев и французов. Повторив газовую атаку двумя днями позднее, немцы уже утратили элемент внезапно­сти, и, несмотря на вдвое более высокие потери обороняющихся (в совокупности около 6000 человек) и еще четыре газовые атаки до мая, смогли продвинуться толь­ко на сотни метров. Англичане и французы, наученные горьким опытом, использовали примитивные маски — первые меры противодействия начали разрабатываться уже 23 апреля. По описанию Нилланса, два канадских офицера медслужбы, полковник Нэсмит и капитан Скримджер, сумели вовремя опознать хлор и сообщить солдатам о мерах противодействия (тряпка или платок с мочой). 27 апреля был захвачен пленный с респиратором, и 3 мая был отдан приказ о производстве респираторов для союзников. Еще ранее, утром 30 апреля, на фронт были отправлены 2800 гранат с бромацетатом и 3500 — с хлорацетоном, а также шахтерские кислородные маски для

офицеров и пулеметчиков — как важнейших фигур. 1 мая немцы не смогли даже захватить траншеи — обороняющиеся взобрались на возвышенности и смогли отразить атаки, дыша через влажные маски, хотя на ногах осталось только 38 человек из роты. Первые 150 000 респираторов для французской армии были отправлены 12 мая.

Пуск хлора на русском фронте 31 мая также не дал ожидаемых результатов — немцы снова встретили неожиданное сопротивление, к тому же 56 немцев было поражено хлором при смене ветра. Хотя русские уже знали о первой атаке на французском фронте, и командование 55 дивизии на всякий случай заказало в Москве противога­зы, прибыли они только под вечер 31 мая, т. е. уже после атаки. Участок фронта у Болимова был выбран немцами благодаря сближению окопов, ровной и открытой местности, выпуклому в сторону русских фронту, что давало возможность выпускать газы почти в секторе 180°, пользуясь господствующими ветрами. В 3.20 31 мая по­явился зеленоватый дым, принятый за дымзавесу. Поэтому передовые окопы стали усиливаться дополнительными войсками, а резервы — подтягиваться поближе. Несмот­ря на поражение хлором, войска оставались в окопах. В 4 часа утра начался артоб­стрел и наступление немецкой пехоты на участке у Воли–Шидловской. Однако русские войска, при поддержке легких и крепостных батарей, отразили атаку, заставив нем­цев к 5 часам отойти. В 6 часов была отбита вторая атака. Около 7 часов была от­бита атака на соседнем участке. Около 14—15 часов было предпринято еще две ата­ки, но к тому моменту действие газов уже прекратилось, и обороняющиеся с помощью подошедшего резерва снова отбил наступление. Пятая, ночная атака была отбита за четверть часа — к 22 ч. 45 мин. Общие потери русских составили

26 офицеров и 3070 солдат, из них 34 солдата убитыми, 1 офицер и 70 солдат ранеными, 2 офицера и 290 солдат умерли от газов на позиции, 23 офицера и 2070 солдат были отравлены газами и эвакуированы. М. Н. Баташовым отмечался высокий моральный дух войск, еще не подорванный отступлениями, отсутствие страха перед газами и неудачное время атаки — на рассвете, когда последующие действия противника были уже видны. Стойкость гарнизона Осовца, как мы видели в преды­дущей главе, также сорвет попытку штурма.

Союзники, свою очередь, решили нанести ответный удар осенью 1915 г., пытаясь новым оружием компенсировать недостаток традиционных боеприпасов, имея всего лишь 90 выстрелов на тяжелое и 150 выстрелами на полевое орудие, тогда как только артиллерийская подготовка должна была занять сутки. Около 5500—5900 (по разным данным) газобаллопов, содержавших 150 т OB, были доставлены в окопы и благополучно установлены, однако для непрерывного пуска OBв течение 40 мин — нейтрализуя кислородные аппараты вражеских пулеметчиков, требовалось примерно вдвое больше. Поэтому приходилось выпускать OBс перерывами, симулируя отравляющие газы дымовыми шашками и в конце пуска образовав первую дымовую заве­су, примененную на сухопутном фронте.

Для успеха газовой атаки требовалась гарантия устойчивого ветра в нужном направлении, поэтому командование британцев долго колебалось с отдачей приказа, но 24 сентября все же решило действовать. Но ветер оказался слабым и неустойчи­вым, газовое облако продвигалось слишком медленно, поэтому хлор почти не оказал действия на немцев, а в некоторых местах, когда ветер гнал OBназад, оказались отравленными свои же войска, опять-таки неготовые к воздействию газов.

Несмотря на некоторый первоначальный успех, резервы союзников для закрепления прорыва подходили слишком медленно, тогда как немцы успели подтянуть резервы и поставить широкие проволочные заграждения перед второй позицией. Дальнейшая ата­ка, по мнению англичан, « ни в какой мере не содействовала улучшению общей обста­новки и привела лишь к бесполезному избиению пехоты». Потери французов в полто­ра, а британцев — в два–три раза превосходили немецкие. К тому же в последующие за первой атакой три недели 2000 британских солдат доложили о поражении соб­ственным оружием. 55 случаев признали серьезными, 10 человек умерло. В итоге и союзники не получили от нового оружия ожидаемого эффекта. После войны отмечались даже некоторые «плюсы» для обороняющихся — при прохождении облаков газа из тран­шей исчезали крысы, досаждавшие солдатам.

Началась гонка в создании все новых отравляющих веществ и массировании усилий — теперь врага старались завалить количеством выпускаемых газов. 22

июня 1916 г. под Верденом немцы выпустили не менее 100 000 химических снарядов (по другим данным — 110—116 000) и столько же 11 июля.

Французы столкнулись с проблемой высокой летучести синильной кислоты (т. н. винсеннита или венсинита — по производителю, джеллит — у англичан) — даже при высокой концентрации она рассеивалась, не успевая причинить существенного вреда. Частично эту проблему пытались решить присадками — треххлорным оловом, мышьяком и хлороформом, и использованием вместо синильной кислоты менее летучего хлорциа­на. По ряду причин французы продолжали производство и применили свыше 4 млн та­ких снарядов. Только за ночь 9—10 октября 1916 г. было выпущено 4000 75–мм и 4400 155–мм снарядов с венсинитом. Англичане в июле запрашивали 30000 газовых снарядов в неделю, хотя промышленность еще не справлялась с заказами.

Первые противогазы так затрудняли дыхание, что иногда солдаты рисковали обой­тись без них (Юнгер): « Перепрыгнув через препятствия второй позиции, я помчался вперед и вскоре очутился в газовом облаке. Колющий запах хлора мгновенно убедил меня, что речь идет не о дымовой завесе, как я сперва думал, а действительно о сильном боевом газе. Я надел противогаз, но тотчас же сорвал его, так как при быстром беге мне не хватало воздуха. К тому же стекла запотели и стали со­вершенно непрозрачными. Все это мало соответствовало «занятиям по газовой атаке», которые я сам довольно часто проводил. Поскольку колотье в груди уже ощущалось, я старался по крайней мере как можно быстрее пересечь облако». Тем не менее, автор этих воспоминаний проживет долгую жизнь и скончается только в 1998 г. Кроме того, пехота пыталась использовать недостатки обзора еще несовершенных противогазов противника: « Один из прорвавшихся был, должно быть, отчаянным пар­нем. Незамеченный, он спрыгнул в траншею и помчался вдоль нее за спинами посто­вых, наблюдавших за местностью впереди. Он по очереди набрасывался сзади на ограниченных в поле зрения из-за противогазов постовых и, оглушив часть из них ударами приклада, так же незамеченным вернулся на английскую линию. Когда приво­дили в порядок траншеи, нашли восьмерых с размозженными затылками».

Слезоточивый газ применялся англичанами для «обезлюживания» обороняемой тер­ритории на длительное время, джеллит — для наиболее быстрого эффекта непосред­ственно перед атакой, хлорпикрин — для временной нейтрализации после атаки, и смесь хлора с фосгеном («Белая звезда») — для наибольших потерь в живой силе. По опыту середины войны, для нейтрализации стандартного укрепленного пункта в тео­рии требовалось 4950 115–мм снарядов со слезоточивым газом, 6200 — с хлорпикрином, и 7425 — с джеллитом или «Белой звездой».

К февралю 1917 г. немецкая инструкция рекомендовала расход 21000 снарядов разных калибров или 41 т фосгена («зеленый крест») приблизительно на 2 км2. Фосген отличался замедленным действием, что усиливало психологический эффект, но увеличивало потери своих войск, не замечавших первые легкие симптомы отравления. Кроме того, вначале применение газовых снарядов как обычных — неинтенсивно, по площадям, способствовало рассеванию газа.

В ночь на 13 июля 1917 г. немцы у Ипра выстрелили 50000 снарядов с ипритом («желтым крестом»). За 10 дней было выпущено порядка миллиона снарядов с 2500 т иприта. 20 августа, готовя оборону против французского наступления, на фронте шириной в 30 км и глубиной в 4 км было выпущено уже 300 000 снарядов. Недостат­ком иприта было то, что пораженные им солдаты могли сражаться еще несколько ча­сов, а заметить симптомы только спустя дни, тогда как свои атакующие войска тоже могли подвергнуться воздействию газа. Англичане называли иприт HS («Hun Stuff»). Стараясь измотать солдат противника, отдельные полки подвергали газовым атакам по 10—12 и более раз за 5—6 месяцев.

В 1916 г. английский капитан Уильям Говард Ливенс, работавший в Специальной химической роте, во время битвы на Сомме использовал против окопавшихся немцев импровизированный огнемет с 15 л нефтяной смеси. Он думал, что его жепа погибла на торпедированной немецкой подлодкой «Лузитании», и решил отомстить немцам за гибель пассажиров. Двумя залпами было уничтожено порядка 40 солдат. Затем он изобрел простой метатель, выбрасывавший снаряд с 12 л смеси на 180 м. Потом сна­ряд с нефтью был заменен на газовый баллон (позднее специальный снаряд) с заря­дом ВВ и головным взрывателем, метавшийся выстрелом из 200–мм ствола. Секретные испытания прошли в сентябре и ноябре 1916 г. Вес баллона составлял около 60 кг, с 9—28 кг отравляющего вещества, в основном удушающего действия — фосген, жидкий дифосген и хлорпикрин. Теперь высокая концентрация OB, делавшая бесполезными большинство фильтрующих противогазов, могла быть создана за считанные секунды на расстоянии до 1900 м. Также метались заряды белого фосфора и термита.