Микки-7
Шрифт:
— Похоже, ты выражаешь мнение меньшинства, — замечает Дуган.
Я равнодушно пожимаю плечами:
— Они же из охраны. Им разреши — они и спать будут в полной амуниции. Может, броня и добавит тебе ощущение неуязвимости, но скафандр добавит лишних сто килограммов к твоему весу. Ты будешь слишком тяжелым, чтобы передвигаться на снегоступах, но поверь моему опыту: когда окажешься снаружи, тебе захочется держаться на поверхности снежного покрова. Тащиться по грудь в рыхлом снегу, увязая при каждом шаге, — невеликое удовольствие.
Дуган окидывает меня взглядом. Я экипирован серьезно, но исключительно против холода. У него
— Ценю твой совет, — говорит биолог, — но я своими глазами видел, что эти твари сотворили в шлюзе с ногой Галлахера. Пусть лучше меня от них отделяет что-то прочнее зимнего комбинезона.
— Ты видел, что они сделали с Галлахером. А что они сделали с металлическим полом, ты не заметил?
Он кипит от бессильной злости, взглядывая то на меня, то на правую перчатку скафандра, которая никак не хочет надеваться.
— Дай посмотрю, — предлагаю я. Он протягивает руку. Я поворачиваю перчатку, она встает в пазы и защелкивается.
— Спасибо, — говорит Дуган и вертит кистью, сжимая и разжимая пальцы, чтобы убедиться в исправности скафандра, затем наклоняется за нагрудным щитком. — Я понимаю, — продолжает он, пристегивая его к груди, — для тебя это банальная рутина. Но пойми и меня, Барнс: если кто-то из нас погибнет, мы, в отличие от тебя, не сможем нажать на кнопку перезагрузки. Если я умру, то уже навсегда. Так что надену-ка я бронескафандр.
Я улыбаюсь.
— Кнопка перезагрузки, значит? Так ты себе представляешь путешествие в бак?
— Послушай, — говорит он, — я не хочу тут разводить дискуссии. Остановимся на том, что ты расходник, а я нет. Мы действуем из разных побуждений. Я просто хочу выйти наружу, добыть нужный образец и вернуться обратно, целым и невредимым.
Я перекидываю ремень ускорителя через плечо. Нужно затянуть его не слишком сильно, чтобы легко снять в случае необходимости, но и не слишком слабо, чтобы при ходьбе оружие не билось о спину.
— Я не собираюсь оспаривать твою точку зрения. Но вся эта история с кнопкой сброса-перезагрузки тоже не увеселительная прогулка, как тебе, по-видимому, кажется.
Пищит приемник моего шлема.
<Команд-1>: Аджайя и Гомес приступили к облету. Выдвигайтесь наружу.
Я оглядываюсь кругом. Охранники, лязгая броней, топают к шлюзу. Я включаю ребризер. Дуган нахлобучивает шлем, и мы выходим.
Единственный случай, когда местные обитатели оказали серьезное сопротивление колонистам, произошел около двухсот лет назад, и было это на расстоянии в пятьдесят спиральных галактик отсюда. Командование колонии, наверное, как-то назвало это место, но если и так, никакие сведения до нас не дошли. В наши дни эту планету именуют Роанок [6] .
6
«Исчезнувшая» английская колония времен
Роанок сложно назвать идеальным местом обитания. Его звезда — красный карлик, сама планета — скальный монолит, пребывающий со звездой в приливном захвате с практически нулевым наклоном оси. Воды там очень мало, а полный оборот вокруг светила совершается за тридцать один день. На жаркой стороне, обращенной к звезде, температура окружающей среды редко опускается ниже восьмидесяти градусов Цельсия, на противоположной, темной стороне идет снег из CO?. Для жизни пригодна только полоса вечных сумерек, опоясывающая планету через полюса, шириной не более тысячи километров. Роанок — очень старый мир. Предполагают, что жизнь на нем появилась более семи миллиардов лет назад. И все это время организмы, поселившиеся на планете, боролись за выживание на сухой, продуваемой всеми ветрами тысячекилометровой полоске суши.
По-видимому, доставить на Роанок несколько миллионов литров воды в жидком состоянии было все равно что завезти бесплатную гуманитарную помощь в район трущоб, поскольку не прошло и недели с момента приземления корабля колонистов, как местная живность ополчилась на них. Маленькие кусачие создания приносило ветром, они вгрызались в любой незащищенный участок тела, после чего кожа начинала зудеть и покрываться сначала сыпью, затем — гнойными волдырями. Дальше происходило заражение крови и наступала смерть. Жили там и существа, похожие на морских звезд, зарывающиеся в песок, с острыми ядовитыми зубами. Они впрыскивали некротизирующий яд, и человек умирал за считаные минуты. Были и насекомоподобные твари в половину человеческого роста, плюющиеся серной кислотой, которая вырабатывалась железами, расположенными в голове. Казалось, большинство существ на этой планете специально предназначены для уничтожения жителей колонии, но вывод, очевидный нашим современникам, для самих колонистов, судя по записям, переданным командованием незадолго до конца, так и остался неразгаданной тайной.
Начиная с первого дня командование на Роаноке столкнулось с тем, что за пределами купола люди погибали в течение часа. Колонисты погибали по одному или по двое каждую неделю, пока руководство не плюнуло на табу и не начало штамповать копии расходника, чтобы хоть как-то поддержать численность населения. В конце концов остатки отряда забаррикадировались в куполе и попытались разобраться в происходящем. Увы, к тому времени что-то уже поселилось прямо внутри купола и начало активно размножаться. Командование испробовало с полдесятка различных стерилизационных протоколов, но агрессивные микроорганизмы, чем бы они ни были, раз за разом возвращались. К концу существования колония целиком состояла из клонов расходника. Центральный процессор продолжал выплевывать копию за копией, пока полностью не вышли запасы аминокислот.
Одному из последних расходников перед смертью удалось узреть проблески истины, но только в самом конце. Когда биологический отдел распылил бактериофагов, чтобы они уничтожили пожирающие людей микроорганизмы, спустя шесть часов появился новый, устойчивый к ним штамм. Последней записью в личном журнале расходника, надиктованной в то время, как его разжиженные внутренности хлестали из всех отверстий организма, были следующие слова: «Я не параноик. Кто-то здесь действительно желает моей смерти».