Микстура от косоглазия
Шрифт:
– Мяу, – коротко вякнул он.
– Прости, милый! – воскликнула я и, прижав к себе замерзшее животное, ринулась назад.
Дома сильно пахло валокордином. Я не буду сейчас повторять вам все, что сказала мне Марина Степановна. В конце концов, где-то через час старуха успокоилась и, прихватив «посланца сатаны», отправилась спать. А мне пришлось еще бежать в супермаркет за краской.
В магазине было пусто. Между торговыми рядами бродила лишь одна женщина. Я поравнялась с ней и узнала нашу соседку, Лену.
– Привет, – кивнула она, – чего по ночам за покупками бегаешь?
– А
Честно говоря, я не слишком-то люблю Ленку, она сплетница и жуткая болтунья.
– Так мой драгоценный, – принялась жаловаться Ленка, – явился домой пьяный и теперь требует яичницу. Взбрело ему в голову глазуньей полакомиться, а яиц нет, у соседей не попросить, ночь на дворе, пришлось сюда топать. Ну и цены тут, скажу тебе, ломовые! Совсем стыд потеряли. Где это видано, за десяток яиц семьдесят рублей просят. А куда деваться, мой поколотить может! Вот так всю жизнь мучаюсь, в командировку уехать не могу. Боюсь, вдруг мой ляжет с сигаретой и заснет. Сгорит ведь квартира. Во как плохо! И еще за яйцами ему бегай!
Опершись на тележку, Ленка продолжала со вкусом жаловаться. Но я перестала ее слышать, меня вдруг осенило. Сгоревшая квартира, соседка, Лиза!!! Так звали девицу, которая жила рядом с Еленой Тимофеевной, Аней и Полиной. Ох, думается, это она участвовала в афере.
На следующее утро я унеслась из дома в семь утра. С одной стороны, мне очень не хотелось встречаться с Мариной Степановной, с другой – я боялась, что Лиза уйдет на работу. Уже подбегая к знакомому дому, я подумала, что девушка, наверное, там не живет. Огонь уничтожил ее квартиру, и Лиза, очевидно, уехала к знакомым. Слегка приуныв, я поднялась на нужный этаж и увидела, что все изуродованные пламенем двери заменены на новые.
Ни на что не надеясь, я постучалась к Лизе. Естественно, никакого ответа не последовало. Стукнув пару раз ногой по двери, я хотела уже отойти, сесть на подоконник и попытаться подумать, как найти девушку, но тут раздалось звяканье и на пороге появилась растрепанная Лиза, одетая в грязный халат. Увидев меня, она удивилась:
– Вы? Здрасьте.
– Доброе утро, – кивнула я, – извини, что я так рано, боялась, что на работу уйдешь.
– У меня сегодня выходной, – с легким укором в голосе заявила Лиза, – вот, выспаться решила.
– Прости меня, пожалуйста, – я изобразила улыбку, – дело спешное, не терпит отлагательства.
– Что случилось-то? – зевнула Лиза и посторонилась. – Входите, только осторожно.
Я втиснулась в обгоревшую квартиру. Хозяйка старательно пыталась навести порядок, но, честно говоря, получилось плохо. Лиза сорвала обгорелые обои и подмела полы, но потолок остался черного цвета, паркет отсутствовал, вместо него были настелены картонки. Не было и никакой мебели, кроме старой раскладушки, прикрытой застиранным пледом, и маленького колченогого столика. В воздухе, несмотря на то что после пожара прошло довольно много времени, ощущался запах гари.
– Как только живешь тут, – покачала я головой.
Лиза развела руками:
– Альтернативы нет.
– Ты же вроде говорила, что жилплощадь застрахована от пожара, причем на большую сумму!
Девушка кивнула:
– Точно, только страховая компания сразу выплаты не производит, проверяет все. В моем случае нет никаких проблем, на днях получу баксы. Эту халупу продам за копейки, куплю себе новые апартаменты, уже присмотрела их…
Ее личико приняло мечтательное выражение, на губах заиграла улыбка, я решила, что момент самый подходящий, и заявила:
– Вот что, дорогуша, имей в виду, мне все известно.
Лиза распахнула заспанные глазки.
– Что?
– Все. Отпираться глупо.
– Вы о чем?
– О деньгах, о трех сотнях незаконно полученных баксов.
Лиза плюхнулась на раскладушку и растерянно бормотнула:
– Не понимаю.
Я прищурилась:
– Лучше не ври, говорю же, я отлично знаю об афере, в жизни так чаще всего получается: задумываешь гадость, осуществляешь ее и полагаешь – никто никогда ни о чем не узнает. Ан нет, что-либо скрыть от посторонних глаз очень трудно: всегда найдутся свидетели. Один видел, другой слышал, третий сложил вместе увиденное и услышанное, да и понял суть. Тебе не повезло, я все знаю. Ты хоть понимаешь, во что вляпалась?
Лиза молча комкала край ветхого пледа, прикрывавшего раскладушку.
– Деньги получены преступным путем, – заявила я и перевела дух.
Далее я собиралась сказать, что Сильвия Яновна подаст в суд на Лизу, но она не дала мне произнести ни слова. Она легко вскочила на ноги и подбежала ко мне.
– Сколько вы хотите за молчание?
Я скривилась:
– Мне не нужны доллары.
– Что же надо тогда? – осеклась Лиза.
– Информацию.
– Какую?
– Всю правду об афере.
Лиза вздрогнула и снова села на раскладушку.
– Какая хитрая! Значит, я сейчас тут признаваться стану, а ты меня в милицию сдашь! Лучше возьми деньги!
– Вот если ничего не расскажешь, – сурово заявила я, – тогда точно двину в отделение. Из-за этой истории погибли люди.
Внезапно Лиза заплакала.
– Ты не поверишь, но я совсем измучилась! Не думала, что так получится, ну совсем не предполагала. Ой, мне их так жаль, но это не я, а Юрка. Он, правда, уверяет, что не он, а кто же еще? Ведь договорились с ним… Теперь уже ничего не поделаешь, все умерли…
И Лиза стала судорожно вытирать пледом лицо. Я постаралась сохранить каменное спокойствие: так, теперь в деле еще появляется какой-то неведомый Юра.
Наверное, на моем лице промелькнуло нехорошее выражение, потому что Лиза, прижав к груди крепко сжатые кулачки, принялась быстро рассказывать о грязном деле. Чем больше она говорила, тем сильней у меня отвисала челюсть. Это было совсем не то, что я ожидала услышать.
ГЛАВА 23
Лиза всю жизнь мечтала выехать из блочной дыры. Другим ее отдельная квартирка могла показаться шикарной, но Лиза работает в фирме, которая шьет занавески, чехлы на мебель, покрывала на диваны и кровати, поэтому она часто выезжает к клиентам и великолепно знает, какие бывают квартиры. Вся ее халупа уместится там в ванной.