Миланский черт

Сутер Мартин

— Не слишком сладко?

— Если честно — есть немного.

— Это из-за крема. Таиландский рецепт. Они там любят сладкое. Им нужно — после этих острых карри. В следующий раз я положу меньше пальмового сахара.

— И давно вы готовите такие вещи?

— С этого сезона.

— Поздравляю.

— Тут такого не заказывают.

— Гости отеля наверняка будут заказывать. Сегодня они были представлены здесь уже в количестве трех столиков.

Он ухмыльнулся.

— Рекорд!

— Слух о ваших деликатесах быстро разлетится по отелю.

—

В котором двадцать гостей? Это для «Горного козла» не выручка.

— Для «Гамандера» тоже.

— А ему и не надо выручки.

За стойкой портье сидел Игорь. Он был в темном костюме и в галстуке.

— Стремительный взлет по служебной лестнице? — сказала Соня.

Он развел руками.

— Что же я, по-твоему, должен был отказаться?

Соня направилась к лестнице.

— Теперь ты хотя бы можешь спокойно спать! — крикнул он ей вслед приглушенным голосом.

— Посмотрим, — пробормотала она.

В Багдаде террорист-смертник взорвал сорок молодых полицейских. Циклон «Макс» по-прежнему висел над Адриатикой и портил северным соседям начало летнего сезона. Ни один из сотен сигналов от населения, поступивших в правоохранительные органы в связи с поисками маньяка-живодера, не дал положительных результатов.

В четыре часа утра ее разбудил звук, похожий на льдисто-синеватую стеклянную палочку. На комоде светился дисплей ее мобильного телефона. Она со стоном поднялась и включила свет.

привет из «Меккомакса»

я сплю

ну извини спи дальше

я уже проснулась что у тебя?

его звали Пабло?

кого?

ну того с лсд

да а что?

может мне тоже попробовать?

что?

и то и другое

нет

что именно?

ни то ни другое иди спать

Соня снова легла в постель и закрыла глаза. Ей вспомнился Казутт. Ну что ж, теперь он, по крайней мере, сможет спать с чистой совестью. Она попыталась представить его себе спящим, без застывшей улыбки. Но у нее ничего не получалось.

Может, эти странные диверсии были направлены против него? Во всяком случае, он потерял из-за них работу. Но зачем кому-то понадобился такой сложный сценарий, чтобы отравить старику последние годы перед пенсией?

Может, у кого-нибудь из деревни с ним какие-нибудь старые счеты? Он ведь родом из этих мест. Где-то вдалеке церковный колокол угрожающе пробил первую четверть пятого часа. Соня встала и пошла в ванную. Тусклый свет уличных фонарей слабо озарял накрытую покрывалом клетку Паваротти. Соня открыла кран в раковине, дождалась, когда пойдет ледяная вода, и, наполнив стакан, выпила. У воды был вкус холодной воды. Ни формы, ни цвета, ни звука.

Она опять легла в постель.

А если все это сделал он сам? Звонок из конторы он мог выдумать. Чтобы налить в кадку с фикусом кислоты, у него была целая ночь. Чтобы набросать светящихся палочек в бассейн — тоже.

Но какие у него могли быть на это причины? Никаких. Может, у него просто с головой не все в порядке. Во всяком случае, его застывшая улыбка — это гримаса сумасшедшего.

Много лет назад, на курсах ки-гонг [19] в Бад-Вальдбахе, она училась уподоблять свои мысли плывущим мимо облакам. Но Казутт, этот ухмыляющийся псих, намертво повис над ней тяжелой свинцовой тучей.

19

Комплекс мягких упражнений, дыхательная и двигательная терапия из Китая.

Колокол пробил половину.

Прохладное утро. Перед почтовым отделением шофер выгружал из машины мешок с почтой. Соня, пробегая мимо, кивнула ему. Она была в спортивном костюме и в кроссовках. Новая попытка отвлечь дух плотью.

Фрау Бруин стояла перед своим магазином, скрестив на груди руки. На рекламном щите была надпись: «Акция: герань по сниженным ценам!» Соня на бегу помахала ей рукой.

Через двадцать метров она повернула в боковую улочку. Здесь начиналась дорожка, которая описывала вокруг деревни широкую дугу. Сначала она круто уходила в гору, но потом, резко сменив нрав, добродушно петляла мимо крестьянских усадеб и пансионов и вновь спускалась к главной улице.

На подъеме Соня, запыхавшись, перешла на шаг и последние метров двадцать протопала пешком. Наверху она остановилась перевести дух.

Впереди, перед одним из крестьянских домов, стоял джип с цистерной. Водителя видно не было. Но Соня повернула назад. Убедившись, что она уже вне пределов видимости, она снова побежала.

У церкви она опять перешла на шаг. Положив ладони на бедра, она смотрела на дорогу и потому не сразу заметила женщину, преградившую ей путь.

— Извините, пожалуйста! Можно у вас кое-что спросить?

Это была женщина, которая приводила сына к фрау Феликс.

— Конечно… — тяжело дыша, ответила Соня.

— Вы ведь тоже специалист по лечебной гимнастике?

Соня кивнула, стараясь поскорее восстановить дыхание.

— У меня больной ребенок… Кристоф.

— Я знаю.

— Мы уже почти год лечим его с помощью войта-терапии. Три раза в неделю у фрау Феликс и два раза в день дома, сами. Но это не помогает. И он все сильнее плачет во время процедур. — Ее глаза набухли слезами. — Фрау Феликс говорит, что войта-терапия — единственное средство, которое может помочь. Это правда?

Соня ответила не сразу.

— Есть еще бобат-терапия.

— А что это за терапия?

— Она мягче.

— А вы умеете ее применять?

— К сожалению, нет.

Женщина посмотрела на нее с таким отчаянием, что Соня поспешила прибавить:

— Но в Энгадине наверняка кто-нибудь этим занимается.

Женщина протянула ей руку.

— Спасибо вам. Меня зовут Ладина.

— Соня.

Она проводила женщину взглядом. Ей было лет тридцать пять, не больше, но издали она выглядела почти старухой.