Миллион поцелуев в твоей жизни
Шрифт:
“Я вложил деньги в эти вещи. Она купила их на мои деньги. Эта коллекция полностью моя, как и ее, — говорит папа, отталкиваясь от двери. “Не поддавайся на ее слезливую историю. Она просто злится, что все складывается не в ее пользу.”
“Я не виню ее. Все это несправедливо.”
“Жизнь несправедлива, Тыковка. Это хороший урок, который нужно усвоить сейчас, когда ты еще молода. С тобой будут происходить плохие вещи, и иногда они полностью выходят из-под контроля. Все сводится к выбору, который ты делаешь”. Он меряет шагами мою комнату, останавливаясь, чтобы посмотреть
“Тогда почему ты не хочешь остаться на ней женатым? Если она была лучшим выбором, который ты когда-либо делал?” Я не осознаю, что плачу, пока не чувствую, как слезы капают с моего лица.
“Люди меняются. Они хотят разных вещей”. Выражение его лица смягчается. “Я не хочу причинять тебе боль. Как и твоя мать."
“Слишком поздно”, - шепчу я, в тот момент как мое сердце наполняется болью.
20. Крю
Остаток выходных я провел в тихой агонии, думая о Рен с Ларсеном, придурком, скорее всего за ужином в субботу вечером, они шутили, смеялись и совсем забыли обо мне.
Потому что это именно то, на что это похоже. Она ни разу не протянула руку помощи. Не после того, как мы высадили ее у ее дома, и она вбежала внутрь, не оглядываясь. Не в воскресенье, когда я пытался ей дозвониться.
И я позвонил ей только один раз. Ланкастеры не преследует. Мы не умоляем и не спрашиваем, что не так.
Она может прийти ко мне.
Утро понедельника, и я на своем обычном месте, прислонившись к стене у главного входа в школу, Эзра и Малкольм по бокам от меня. Натали с нами, флиртует с Эзрой, время от времени поглядывая на меня, но я игнорирую ее. Малкольм жалуется на своих родителей. Пока я жду, когда появится моя маленькая птичка.
Другими словами, ничего не изменилось.
Но я чувствую, что изменился я, хотя никто этого не видит. Целовать Рен на заднем сиденье машины… звуки, которые она издавала. Какой отзывчивой она была. Вкус ее губ. Робкое поддразнивание ее языка. Я не могу перестать думать об этом.
Я не могу перестать думать о ней.
“Господи, ты сегодня в отвратительном настроении”, - внезапно говорит Малкольм, его слова направлены прямо на меня.
“Согласен” — добавляет Эзра.
“Я даже не так много сказал”, - бормочу я, упираясь ногой в стену, всегда настороже, ожидая появления кого-то определенного.
“Тебе и не нужно. Твой негатив — это буквально темное облако, парящее вокруг тебя”, - говорит Малкольм.
“Оооо, так описательно”, - воркует Натали, оценивая взглядом Малкольма. “Почему мы никогда раньше не ходили куда-нибудь?”
“Ты слишком занята, пытаясь забраться на него”. Малкольм машет в мою сторону.
“Хэй”. Эзра хватает Натали за руку, притягивая ее в свои объятия. “А как насчет меня?” Он слишком сильно показывает свою привязанность. Вот почему она не интересуется Эзрой. Он мог бы кое-чему научиться у меня. Чем больше я игнорирую Нат, тем больше она, кажется, хочет меня.
Не то чтобы я хотел ее заполучить.
“О,
“Хочешь пропустить первый урок? Вернуться в мою комнату в общежитии?”
“Черт возьми, да”, - говорит Эзра с излишним энтузиазмом. “Давай сначала подождем несколько минут”.
"Почему?” Натали надувает губы. “Я хочу уйти сейчас”.
Эз не может признаться, что хочет показать всем, что Натали буквально вешается на него. Он просто улыбается и целует ее, от чего у меня сводит живот.
“Где твоя маленькая птичка?” — спрашивает меня Малкольм, посмеиваясь. “Это уже решенная сделка?”
“Это вообще никогда не начиналось”, - вру я.
“Я думал, ты собираешься присматривать за нашим жертвенным ягненком и следить, чтобы она не донесла на нас”. Малкольм поднимает брови. “Стоит ли нам беспокоиться?”
“Я справлюсь с этим”, - выдавливаю я, ненавидя, что он сомневается во мне.
“Тебе лучше”, - бормочет Малкольм. “Я не могу позволить себе, чтобы меня сейчас выгнали. Это все испортит.”
Я игнорирую его, мой взгляд цепляется за красивое лицо, которое внезапно появляется.
Это Рен, идущая по дорожке ко входу в школу, идущая сама по себе. Не в окружении своей обычной компании первокурсниц, которые считают ее своим кумиром. Мне требуется все мое самообладание, чтобы не оттолкнуться от стены и не подойти к ней, но я остаюсь на месте, позволяя ей приблизиться ко мне.
Ее шаги медленные, выражение лица неуверенное. Она долгое время не смотрит мне в глаза, и я не могу отвести от нее взгляд. Я не отрываю взгляда от ее лица, упиваясь ее красотой. Красивые зеленые глаза и пухлые губки. Ее волосы собраны в высокий конский хвост, белоснежная лента завязана бантом у основания, и на ней то же толстое пальто, в котором она была в субботу.
Я жду, что она пройдет мимо меня, проигнорирует меня, как она обычно делает, что чертовски бесит, но она удивляет меня, останавливаясь прямо перед нами, игнорируя насмешливые взгляды, которые посылают ей Эз, Малкольм и Натали.
“Могу я поговорить с тобой минутку?” спрашивает она, ее сладкий голос омывает меня. Она бросает быстрый взгляд в сторону моих друзей, которые, кажется, готовы лопнуть при ее появлении, идиоты. “Наедине?”
“Конечно”. Я отталкиваюсь от стены и следую за ней, когда мы входим в здание, мои гогочущие друзья следуют за нами.
Ублюдки.
Она находит затемненный класс с незапертой дверью и проскальзывает внутрь, и я вхожу за ней, закрывая за собой дверь. Это класс, который не использовался в этом семестре, и внутри есть только пара парт, а также подиум, расположенный прямо перед досками. Здесь тихо. Приватно.
Никто не должен побеспокоить нас здесь.
Рен не останавливается, пока не оказывается в самом дальнем углу от двери, и только тогда она поворачивается ко мне лицом.
“Мне жаль—”
Я прервал ее своим ртом, крепко целуя. Наказываю ее за то, что она не разговаривала со мной до конца выходных. Игнорируя меня, как будто меня не существовало. Кем, черт возьми, эта девчонка себя возомнила?