Миллион приключений (сборник)
Шрифт:
Алиса почувствовала, что сзади кто-то есть.
Она быстро обернулась и увидела, что по дорожке следом за ней катится серый мяч.
Поняв, что его увидели, мяч резко изменил направление и покатился к кустам.
— Стой! — крикнула Алиса. — Еще чего не хватало!
Кусты зашуршали. Алиса раздвинула их, но ничего не увидела.
Может, показалось? Тадеуш говорил про серый шар, вот и чудится всякая чепуха.
Алиса не заметила, что серый мяч как бы растекся, превратился в серую пленку и обвил дерево, слившись с его корой.
«Пойду
Вечером ей повезло. Позвонила папина знакомая и стала рассказывать, какой замечательный фестиваль народных танцев всей планеты начинается на Гавайских островах. Она щебетала полчаса, а потом спросила:
— Почему бы вам туда не слетать?
— Мне некогда, — ответил профессор Селезнев, которому это щебетание уже надоело.
— А Алисочка? — воскликнула знакомая. — У нее же каникулы.
— Сомневаюсь. По-моему, она всерьез увлеклась космическими гонками, — сказал отец.
— Почему же? — сказала Алиса. — Гонки еще только в августе. Я с удовольствием слетаю на фестиваль.
А когда она сказала о фестивале Пашке Гераскину, тот заявил, что с детства только и мечтал наслаждаться народными танцами.
Мать его отпустила на Гавайи. Только умоляла не сражаться с акулами.
На следующее утро мать застала его в тот момент, когда он опустошал холодильник. Глядя честными голубыми глазами, Пашка сказал матери, что не выносит гавайской пищи и потому вынужден тащить с собой на фестиваль целый мешок копченой колбасы, сыра, масла и консервов.
Мать спросила:
— Может, у тебя живот болит?
— У меня железное здоровье, — ответил Пашка.
Два зайца
Конечно, экспедиция была подготовлена не очень тщательно. Но Алиса с Пашкой рассчитывали, что она продлится недолго. Туда и обратно. Да и много ли нужно двум космонавтам отроческого возраста?
С Аркашей в последние два дня перед отлетом они не виделись. Правда, Алиса как-то заглянула в лабораторию и увидела, что Аркаша в одиночестве сидит перед микроскопом. Они поговорили на разные темы, но основной и самой болезненной не касались.
Стартовать решили днем. На виду у всех. Пашка где-то вычитал, что опытные преступники так всегда и делали. Допустим, хочешь ты ограбить старушку-миллионершу. Тогда ты переодеваешься молочником или почтальоном и открыто стучишь к ней в дверь. Никто не беспокоится, включая саму старушку.
Алиса попросила Пашку самому поговорить с Лукьянычем. Дело в том, что Алиса ненавидит говорить неправду. Но в жизни детям время от времени приходится говорить неправду, в первую очередь из-за того, что родители их не понимают. В таких случаях Алиса предпочитала ничего не говорить вообще. А так как Пашка не имел таких железных принципов, он спокойно рассказал Лукьянычу, что они решили провести ходовые испытания Гай-до в атмосфере и совместить их с полетом на
Лукьяныч сам проверил, как работает пульт управления, похвалил ребят, что они привели его в порядок, проверил прочность кораллитовой заплаты и дал согласие на полет.
— Только выше пятисот над поверхностью не советую подниматься, — сказал он. — И не гоняйте его на пределе скорости. Все-таки ему еще далеко до готовности.
— Будет сделано, — сказал Пашка.
Алиса, стараясь остаться честным человеком, молчала и укладывала посуду в ниши бортового шкафа, чтобы не побилась при маневрах.
Когда Лукьяныч вышел из корабля, Гай-до, который не проронил до этого ни слова, произнес:
— Странно, говорят, что ваш Лукьяныч разбирается в кораблях, а мне не доверяет.
— Ты не прав, братишка, — сказал Пашка. — Если бы у него были сомнения, никуда бы он нас не отпустил.
В последние дни Пашка называл Гай-до братишкой, и корабль не обижался. Чувство юмора у Гай-до было развито слабо, потому что оно было слабо развито у его конструкторов, но смеяться он умеет.
Алиса села в кресло пилота, связалась с диспетчерской, получила «добро» на вылет за пределы атмосферы.
— У тебя все готово? — спросила она Пашку.
— Готово, — сказал он, пристегиваясь к креслу.
И тут раздался леденящий душу крик. Он доносился снизу.
Алиса и Пашка замерли, словно примерзли к креслам.
Люк, что ведет в трюм корабля, распахнулся, и оттуда выскочил бледный как смерть Аркаша Сапожков.
Он даже трясся.
Как только Алиса и Пашка сообразили, что это не привидение, а самый обыкновенный Аркаша, они накинулись на него.
— Я могла умереть от страха, — заявила Алиса. — Ты об этом подумал?
— И вообще, что ты здесь делаешь? Шпионишь? — спросил Пашка.
— Я сам чуть не умер от страха, — сказал Аркаша, опускаясь в кресло. — Я решил: полечу все-таки с вами. А вдруг будут опасности и я смогу вам помочь. Но мне не хотелось об этом раньше времени говорить… Я прошел в корабль, забрался в трюм и стал ждать, пока Гай-до поднимется.
— Ты что, о перегрузках забыл? — удивилась Алиса.
— Он, может, и забыл, — послышался голос Гай-до, — но я о таких вещах, как безопасность экипажа, никогда не забываю.
— А чего же нам не сказал? — удивилась Алиса.
— А вы не спрашивали, — сказал Гай-до. — Вы не спрашивали, а Аркадий попросил меня хранить молчание. Вот я и хранил.
— Дурак, — сказал Пашка.
— Вот это лишнее, братишка, — обиженно ответил корабль.
— А чего же ты испугался? — спросила Алиса.
— Я испугался? — удивился Аркаша. — Я почти не испугался.
— Ты бы видел свое лицо, когда из люка лез, — засмеялся Пашка.
— Нет… так просто… Я там в пустой контейнер для образцов залез и заснул. А потом мне показалось… наверное, мне показалось, что там что-то живое меня коснулось. Как крыса. Там же темно… Я спросонья и закричал.