Миллионер

Сергеев Сергей

– Он уже подбирался к акциям, вел переговоры с Крюковым, хорошо изучил «Интер-Полюс».

– По сути дела, Промыслов использовал ту же тактику, что и Рюмин. Информация дает власть, и он это прекрасно понимает.

– Верова уволили? – с надеждой спросила Катя.

– Что ты! Мафия бессмертна, а субъекты типа Верова неискоренимы. Как говорится, главное – не внести коррупцию в саму борьбу с коррупцией. Веров опять на коне – быстро сменил курс и гребет в сторону Промыслова так, что на море волнение.

– Неожиданный

поворот. Я мечтала, чтобы этого гнуса все же остановили.

– Ничего не поделаешь. Схватка бульдогов под ковром – наша национальная забава. Победил в этой схватке Промыслов. Крюков пытался кочевряжиться, но ему показали признание Кристины – дескать, воровал Дронов при поддержке и по указаниям Крюкова, а бедного твоего Александра оговорили и подставили.

– Получается, что мы сработали в пользу Промыслова? – уточнила Катя.

– Выходит, что так. Опираясь на наши бумаги, следователи строго спросили Крюкова: «Погибшего в бегах Дронова вы назначали? Ну а деньги где?» Что он может ответить? Понятно, что ничего дельного. Короче, ему пообещали замять это дело, если Крюков пойдет навстречу.

– Он и пошел. – Катя покачала головой, живо представив себе картину, как вспотевший от волнения Крюков подписывает акт об отречении, а суровый Промыслов перекладывает акции в свой карман и похлопывает по нему сверху – для надежности.

Где-то она уже видела этот жест. Ах да, это Крюков стучал себя по карману со словами «Делиться надо!». Вот и поделился.

– Акции теперь у Промыслова, – подтвердил Виктор.

– Почему все-таки решили освободить Александра? Его будут судить или дело закрыто?

– Прикрыли дело. Он Промыслову не мешает. Прямых доказательств причастности Максимова к хищениям не имеется, как не было и самого факта преступления. Все – забудьте! Завтра он будет на свободе.

– Я его обязательно встречу, – пообещала Катя и налила Виктору еще чашечку кофе – покрепче.

* * *

Максимов похудел. Несмотря на радостное известие об освобождении, взгляд оставался настороженным и не гармонировал с улыбкой, появившейся, когда он увидел Катю и Виктора.

– А ты стал стройным, тебе идет, – сказала Катя после того, как они сели в машину. – Странно, ведь ты почти не двигался.

– Почему же? Были прогулки, каждый день истязал себя зарядкой. Я – в форме.

– Ты соскучился?

– Очень, – признался Максимов.

– Больше всего я боюсь повторения того, что случилось.

– Сам виноват. Могло быть намного хуже, – самокритично признал Максимов.

– Ты знаешь, я много думала – ты умный, но быть умным в работе одно, а в жизни – совсем другое. Тебе нужно научиться.

– Я изменился, Катя, – сказал Максимов.

– Слава Богу. Я просто молю небо, чтобы нас больше не трогали.

– Не тронут, – пообещал Максимов.

– Что мы

будем делать? Ты уже подумал об этом? – Катя с надеждой посмотрела в глаза любимому. Она хотела, чтобы жизнь стала предсказуемой, надежной, светлой, но сама не знала, как это сделать.

– Вернемся в Лондон, если ты хочешь.

– Вообще-то я уже нашла работу, – призналась Катя.

Максимов удивленно поднял брови. Он думал, что Катя будет настаивать, чтобы уехать из Москвы как можно скорее. Оказалось, что нет, – это совпадало и с его желаниями.

– Я не хочу уезжать, – пояснил Максимов. – Возможны только два варианта: или мы уезжаем окончательно и больше в Россию не возвращаемся, или мы остаемся. Невозможно надолго отрываться – теряешь понимание, что здесь происходит, с простейшими ситуациями не можешь справиться, людей не воспринимаешь адекватно. Или оставаться, или уезжать, но навсегда!

– Навсегда я не готова. Что мы там будем делать? Собственного бизнеса у нас нет. Всю жизнь работать менеджером в западных компаниях? Да, это хороший опыт, но к первым ролям тебя не подпустят. Зачем тогда этот опыт? Психологически трудно принять, что ты всегда будешь человеком второго сорта, сколько бы ни работал.

– Остаемся?

– Да, – с облегчением вздохнула Катя, – но ты должен мне обещать, что будешь благоразумнее. Никаких сомнительных ситуаций – только прозрачный и понятный бизнес. Лучше меньше денег, но больше надежности.

– Так бывает? – улыбнулся слегка оттаявший Максимов, но ответа не услышал.

* * *

Катя дала согласие выйти на работу уже на следующей неделе, переговорив с директором крупной рекламной фирмы, которого особенно интересовал ее опыт сопровождения инвестиционных проектов.

В прекрасном настроении она приехала домой и чмокнула в щеку Максимова. Он сидел с ноутбуком на коленях и что-то быстро набрасывал.

– Есть новости. Меня пригласил на беседу Промыслов, – сказал Максимов, вновь погружаясь в какие-то таблицы.

– Зачем? Что ему нужно? – насторожилась Катя.

– Точно не знаю. Могу предположить, что его интересует мое знание проблем «Интер-Полюса». Он же теперь владелец этой компании. Наверное, хочет проконсультироваться, – попытался успокоить ее Максимов.

– Одного консультанта уже похоронили.

Максимов хотел сказать, что Рюмин заслуживал небесной кары, но воздержался.

– Думаю, что Промыслов хочет посоветоваться и навести справки, – сказал он более осторожно, избегая зачумленного слова «консультант».

– Саша, ты обещал!

– Я помню. Не волнуйся, все будет в порядке.

* * *

Промыслов принял Максимова в офисе своей корпорации.

В «Интер-Полюс» он предпочитал не ездить, пока не выветрятся воспоминания о бывших владельцах.