Милорд, откройте тайну!
Шрифт:
И голосом, звенящим, как кристалл,
И прелестью бесед обворожен,
С тех самых пор я ваш навеки стал,
И ваша воля — для меня закон.
Чтоб вам почёт повсюду воздавали,
Лишь вы одна — похвал моих предмет.
Моей любви верней и глубже нет.
Я к вам такой любовью воспылал,
Что навсегда возможности лишен
Любить других. Я их порой искал,
Чтоб заглушить своей печали стон.
Едва, однако, в памяти вы встали,
И я, в разгар веселья и бесед,
Смолкаю, думой нежною согрет.
У
Ги ясно понял, что малышка очарована Перчаткой и сам не знал, что делать! То ли любоваться прекрасным лицом Данбар, то ли пойти и удавить Слэйда, за то что смог в ней вызвать слезы и восторг.
— Почтенный Слэйд, я никогда и ничего красивее не слышала. Я знаю, что талант неоценим. Его не измерить деньгами и драгоценными камнями, а я хочу благодарить Вас, но не знаю чем? Скажите, что бы Вам хотелось получить за эти вот мгновения прекрасной музыки и стихов?
— Миледи, всего лишь локон Ваш. Совсем малюсенький. Я буду хранить его у сердца! Пусть принесет удачу мне, а может быть и счастья посулит, — Зал охнул от нахальства трубадура, но Лу это никоим образом не смутило.
— Он Ваш, почтенный Слэйд. Вы можете забрать себе любой, — Перчатка не поверил, ну а когда прозрел и понял, моментально оказался рядом с Лу.
Он так благоговейно прикоснулся к ее локонам и так осторожно срезал прядь, будто и впрямь перед ним был Ангел!
— Спасибо, леди Лу, — Ги скривился от восхищенной морды Перчатки, а заодно и от того, что он касался локонов Луизы!
Забавно, что Лидс считал своими ее роскошные кудри и …ревновал. Бесился. И желал жутчайших корчей для Ратленда, Перчатки и все тех, кто Лу сегодня окружал!
— Ну а от короля тебе мешок монет, Перчатка. Ты превзошел сегодня сам себя. Мы рады слышать, что твои творенья так хороши и также рады видеть тебя в Замке, — Виго руку поднял в знак приветствия, а Слэйд и Лу исполнили поклон.
И так у них удачно вышло, что Ги скривился от той гармонии и красоты. Перчатка-то красив и Лу не уступает, превосходит, вот от того и бесы драли душу, а сердце плакало от боли.
В злости своей Ги поначалу не заметил, что Ратленд снова рядом с Лу. Злой, мрачный блеск в глазах и Лу его боится! Но Ги опять пришлось гордиться маленьким чертёнком! Она сказала сэру Томасу то, что он переварить не смог, судя по его лицу, а там и ярость и изумление!
Луиза, все таки, покинула собрание, а Ги пошел за ней. Он уговаривал себя не делать этого, но шел упрямо. Ох, нет, постойте, он бежал!
Уже в тоннеле, у ее покоев Ги остановился и успокоился. Ну, попытался… Потом нажал на камень и вошел к Луизе. Сначала не заметил, где она, но плачь услышал тихий, жалобный и рванул туда, где маленьким комочком сжалась на полу малявка!
— Лу! Что? Тебя обидели? Кто посмел?! — она сидела за кроватью, обхватив руками колени, и плакала.
Ги наплевал на все и поднял Лу, прижал к себе. В его руках она сжалась еще больше, снова напомнила щенка, и Лидс совсем ополоумел. Он тихо целовал ее макушку и нес такую чепуху, что
— Ослы не плачут, точно говорю. Еще ни одного не видел такого, чтоб рыдал как ты! Я вообще таких огромных слез не видел. Ты их выращиваешь? Это тоже секрет? Продаешь потом знахаркам в виде зелья? Лу, маленькая, перестань, а то придется мне убить кого-то. Могу начать с себя, — она так рыдала, что Ги растерялся совершенно.
Он поднял на руки чертёнка и уселся вместе с нею в кресло, единственное в комнатушке, устроил на коленях драгоценную малявку.
— Милорд, пустите, это неприлично, — вздыхала маленькая Лу и продолжала плакать.
Ги прижал ее голову к своей груди и гладил по волосам.
— Давай, Лу. Не стесняйся. Камиза так себе и я могу спокойно отдать тебе ее для слез. Ты можешь зарыдать ее от горла и до края, я не обижусь и даже денег не возьму с тебя за порчу своего имущества. Хотя постой, я требую рассказа. Что случилось, Лу? Да перестань ты плакать, а то я сам заплачу…может быть, — она вздохнула очень тяжело, как дети дышат, когда их горькие печали гложут и рассказала.
— Я отказала сэру Томасу, а он так обозлился, что … Милорд, пустите, это неприлично так сидеть, — конечно, не пустил, об этом и говорить не стоит.
— Он напугал тебя?
— Я постаралась скрыть испуг, но что будет, если он начнет настаивать? Ваша Светлость, придется Вам меня учить, как войско собрать и выдержать осаду. Вы мне любезно предлагали латы, так вот, я дар приму и буду очень благодарна.
— Прекрасно, Лу. Тогда учи меня рожать, — Ги не было смешно, а Лу вот улыбнулась и так светло, сквозь слезы, что он уже собрался с поцелуями напасть, но сдержался, понимая, что не время.
— Вы были правы, милорд. Равноправие пока не для меня. Я меч не подниму и латы на себе не удержу. Хотя и Вам родить ребенка будет сложно, но я так верю в Вас, что может все случиться. Простите, что ругалась, это от глупости.
— И ты меня прости. На роды точно не решусь, а вот мечом махать пожалуйста, — Ги стер с ее щек слезы и заглянул в глаза. — Лу, если ты веришь мне так сильно, как говоришь, то и сейчас услышь мои слова. Ратленд тебя не получит. Торхова пята — сердце земель Лидс. Он не пройдет никак. Забудь о войске, я стану охранять свои границы и твои. Его Величество так хочет, а я хочу того же, что и он. Ну, и тебя немножко жалко. Такой заплаканный осёл, ну прямо наказанье. Глаза опухли, красный нос и вся ты жуткая, лохматая. Не знаю, что Слэйду нравится в тебе, но если б он Ангелочка увидел вот сейчас, то отдал бы обратно локон, еще бы приплатил, чтобы взяла, — она была красивой и Ги приходилось лгать.
Пригладил теплые, шелковистые волосы и в лоб поцеловал. Лу дернулась, а Ги прижал сильнее.
— Милорд, опять Вы прицепились. Пустите, я прошу Вас!
— Миледи, я не отпущу, пока все слезы не исчезнут. Ты хорошо держалась с Ратлендом, Луиза. И пусть всегда так будет. Ты — Данбар свободная и полномочия законны. Не бойся никого и ничего. Меня немножко можно, а вот других не смей, — она подумала недолго, потом опустила голову ему на грудь.
— Спасибо, Ваша Светлость.
— Ги. Называй меня — Ги.