Милосердие спецназа
Шрифт:
Главное, что Степаныч с освобождёнными заложниками, наверняка, в безопасности. Уж мы-то навели такого шороху, что пока спохватятся их и след простынет. Наверняка-то неизвестно, что они не с нами. Мы же во всю делали вид, что нас зажимают и мы прячемся, уходим от облавы. Вон даже на прорыв ходили. Хотя, с нашим прорывом ещё догадаться надо, что мы смылись. Водички бы… Да и пожрать бы не мешало, еда вообще три дня как закончилась. И чего мы вокруг пошли, сходили бы отняли у каких бандюков хавчика ну и, потом уже, наворачивали дикие маршруты. Вот знали бы, что Рогожин начнёт перестраховываться, можно было бы тоже на минутку задержаться,
Куда не глянь: кругом горы, ущелья и камни, камни, камни... Скорее бы добраться до своих, а там глядишь в вертолетик и снова здравствуй Сибирь. Всё-таки правы были классики, утверждая, что всё познаётся в сравнении. Кто бы сказал, ещё полгода назад, что буду стремиться вернуться в родное подземелье, к милым крысюкам и ящеркам. Там точно не так жарко. Да и столовка рядом.
А уж как хорошо в казарме, ведь там есть возможность помыться, поспать и можно идти смотреть, что за новая смена медсестричек прибыла на базу... Балагур перед самым отбытием успел сбегать проведать обстановку и авторитетно заявил, что таким героям как мы — отказу не будет! Оптимист, блин! Хотя!? В этом плане — он дока... Лишь бы не как в тот раз, когда подруга его пассии оказалась настолько страшная, что я боялся, что в меня столько водки не влезет.
Димка-Маркони, вот тоже уже пару раз с тоской вспоминал своих подружек «хакерш». У него там всё серьёзно. Ну не может человек разорваться на две половины. Кто-то может сказать, о чём, мол, думаешь? Мол, ты же на войне. Да мне пофиг, что вы там говорите. Мне о бабах интересней думать, чем о стрельбе или о отсутствие еды. Но это не значит, что расслабился и не смотрю по сторонам. Смотрю, даже, можно сказать, бдю.
Вот взять, к примеру, того же Лаки. Он по бабам вообще не ходит, говорит, что в отличие от нас, человек женатый. Как я уже рассказывал, он даже на подколки не реагирует: типа он тут, а жена у него там одна скучает, а красивую женщину развлечь — долг любого настоящего мужчины. Он вообще такой: его подколют, а он не реагирует, даст в морду и дальше не реагирует. Хотя когда это было последний раз-то? Даже не помню. Подкалывать Саню по этому поводу совсем не интересно, даже Балагур отстал давно. Однако, если вам скучно и нужен фон, просто спросите у Санька, как дела дома, как жена? Бесконечно можно делать три вещи: смотреть на огонь, на бегущую воду и как другие работают. А лично Лаки может делать ещё четвёртое. Ну вы поняли. Блин, как пить-то охота! Час назад последние капли из фляжки с Сашкой разделили, по глотку всего и вышло!
— Мажор! — отвлёк меня от мыслей Рогожин. — Подойди.
Приближаюсь к капитану:
— Джинн?
— Скажи, ты ничего такого не ощущаешь? — у Рогожина дёргается уголок рта.
— А должен? — пожимаю левым плечом, правым это делать больно.
— Не знаю. Не нравится мне здесь... А впереди, судя по карте, место пакостное...
— Так давай я впереди пойду.
— Ага. Ты же раненый!
— И что? Идти не ползти. Я же не в голову стрельнутый. Слушай, что-то у меня паранойя разыгралась. Вот ты сказал, и сразу же разыгралась. И свербит что-то, конкретно так, свербит! Прям вообще! Ложи-и-ись!!! — ору, сбивая Рогожина своим телом. Вся группа, не задумываясь, рухнула вниз, попутно подыскивая укрытия среди нагромождения камней. Рефлекс: падай, потом спрашивай... зачем? Рассредоточившись и попрятавшись среди каменных глыб, замерли,
— Что? — спросил капитан, устроившись среди двух валунов.
— Здесь кто-то есть! Ненавидит нас, сильно ненавидит… Видимо разозлился из-за того, что мы остановились.
Командир понятливо кивает и отдаёт команду:
— Связь.
Парни вставляют гарнитуры и включают рации, находящиеся на последнем издыхании. Часок точно ещё поработают, а дальше «алес капут». Жаль, моя сломана.
— Хан, Джинну.
— Хан на связи, — отвечает Марат.
— Что видишь?
— Пока тихо.
— Лаки, Джинну.
— Тихо, — качает головой Саня, прячущийся за соседним камнем. Пытаясь рассмотреть что-нибудь в оптику «ВСС».
— Всем! Не высовываться. Мажор работает радаром.
Напряжённо вслушиваюсь в свои ощущения, киваю Рогожину:
— Спроси, Хан меня видит?
— И слышу, — ёрничает Хан, заныкавшийся буквально в пяти метрах от нашего камня.
— А так? — осторожно перемещаюсь, чтоб предполагаемый противник не увидел моих манипуляций.
— Вижу.
— Тогда смотри, — показываю рукой направление, — где-то там, на том карнизе похоже.
— Понял, ждите.
Проходит пара минут:
— Джинн, Хану.
— Джинн на связи.
— Вижу пулемётный расчёт. Двое. Триста метров.
— Попасть сможешь? — Рогожин пытается аккуратны выглянуть.
— Так точно!
— Мажор, ещё кто-нибудь есть? — смотрит на меня.
— Вроде нет, — вновь кривое пожимание плечами.
— Так вроде или нет?
— Пока Хан этих не завалит, ничего определённого не скажу.
— Млять! Хреновый из тебя радар! — трёт подбородок Рогожин.
— Да уж, какой есть...
Рогожин задумался и, что-то решив для себя, начал раздавать ЦУ:
— Хан, по команде валишь этих. Мажор, у тебя минута — не больше! Если чисто, бежим вперёд! Тут дело такое, метров через сто-сто пятьдесят будет пологий спуск, если бы мы до него дошли, то всё — пишите письма! Всех бы покрошили, а так побрыкаемся ещё. Короче, бежим к спуску и занимаем перед ним оборону! Вопросы есть?
— Джинн, Балагуру.
— На связи.
— А зачем нам это? Вальнем пулемётчиков и назад — патронов-то кот наплакал!
— Помните, где я карту взял? В том самом домике, которого больше нет. Это ущелье выходит на большую дорогу и там на выходе застава находится. Я с неё собирался с нашими связаться. Но боюсь, раз если эти сидят здесь, значит, её больше нет! Потому что, карта эта не наша, а застава на ней отмечена наша. Это засада, парни! На наших! Думаю, караван там где-то идёт. Представляете, что будет? Кто из вас готов заплатить такую цену? Никто? Почему-то так и подумал. Остаётся надеяться, что звуки боя предупредят наших и к нам придёт помощь!
М-дя... Действительно, ситуация не очень, и ведь никуда не денешься. Что такое неожиданное нападение на караван знаю, приходилось уже видеть и не раз. Не хотелось бы больше. Ну, кроме случаев, когда мы неожиданно нападаем. Тогда нормально. Тогда можно. Жаль боеприпасов маловато. Хотя, если не лупить очередями в белый свет, как в копеечку… Ну сколько их там, бандитов этих, может быть?
— Хан, готов?
— Да!
— Мажор?
— Готов!
— Тогда повторяю. Хан, стреляет, Мажор проверяет и если даёт отмашку, бежим. Силы расходовать аккуратно. Я про бег. Отвод глаз, на всю мощь. Не забывайте, что три дня без жрачки…