Милый друг - английский и русский параллельные тексты

Мопассан Ги Де

Duroy halted with a desire to applaud this mushroom of love, who displayed so boldly at this place and time set apart for aristocratic hypocrites the dashing luxury earned between her sheets.	Дюруа остановился, - ему хотелось поклониться ей, хотелось аплодировать этой выскочке, бойко торговавшей любовью и с такой дерзостью выставлявшей на погляденье в час, когда все эти лицемерные аристократы выезжают на прогулку, кричащую роскошь, которую она заработала под одеялом.
He felt, perhaps vaguely, that there was something in common between them--a tie of nature, that they were of the same race, the same spirit, and that his success would be achieved by daring steps of the same kind.	Быть может, он смутно сознавал, что между ним и ею есть нечто общее, что в ее натуре заложено нечто родственное ему, что они люди одной породы, одного душевного строя и что он достигнет своей цели столь же смелыми приемами.
He walked back more slowly, his heart aglow with satisfaction, and arrived a little in advance of the time at the door of his former mistress.	Назад он шел медленно, с чувством глубокого удовлетворения, и все же явился к своей прежней любовнице несколько раньше условленного часа.
She received him with proffered lips, as though no rupture had taken place, and she even forgot for a few moments the prudence that made her opposed to all caresses at her home.	Выйдя к нему, она протянула губы с таким видом, точно между ними ничего не произошло; на несколько секунд она даже забыла благоразумную осторожность, обыкновенно удерживавшую ее от бурных проявлений страсти у себя дома.
Then she said, as she kissed the ends of his moustache: "You don't know what a vexation has happened to me, darling?	– Ты знаешь, милый, какая досада? – сказала она, целуя закрученные кончики его усов.
I was hoping for a nice honeymoon, and here is my husband home for six weeks. He has obtained leave.	– Я надеялась провести с тобой чудесный медовый месяц, а тут, как снег на голову, свалился муж: ему дали отпуск.
But I won't remain six weeks without seeing you, especially after our little tiff, and this is how I have arranged matters. You are to come and dine with us on Monday. I have already spoken to him about you, and I will introduce you."	Но я не могу целых полтора месяца не видеть тебя, особенно после нашей легкой размолвки, и вот как я вышла из положения: я ему уже говорила о тебе, - в понедельник ты придешь к нам обедать, и я вас познакомлю.
Duroy hesitated, somewhat perplexed, never yet having found himself face to face with a man whose wife he had enjoyed.	Дюруа колебался: он был слегка озадачен, ему еще не приходилось бывать в гостях у человека, с женой которого он состоял в связи.
He was afraid lest something might betray him--a slight embarrassment, a look, no matter what.	Он со страхом думал о том, что его может выдать легкое смущение, взгляд, любой пустяк.
He stammered out: "No, I would rather not make your husband's acquaintance."	– Нет, - пробормотал он, - я предпочитаю не знакомиться с твоим мужем.
She insisted, very much astonished, standing before him with wide open, wondering eyes.	Наивно глядя на него широко раскрытыми от удивления глазами, она продолжала настаивать:
"But why?	– Но отчего же?
What a funny thing.	Что за вздор!
It happens every day.	Это так часто бывает!
I should not have thought you such a goose."	Честное слово, я думала, что ты умнее.
He was hurt, and said:	Это его задело.
"Very well, I will come to dinner on Monday."	– Ну хорошо, я приду обедать в понедельник.

She went on: "In order that it may seem more natural I will ask the Forestiers, though I really do not like entertaining people at home."	– А чтобы это выглядело вполне прилично, я позову Форестье, - прибавила г-жа де Марель. – Хотя, должна сознаться, не любительница я принимать у себя гостей.
Until Monday Duroy scarcely thought any more about the interview, but on mounting the stairs at Madame de Marelle's he felt strangely uneasy, not that it was so repugnant to him to take her husband's hand, to drink his wine, and eat his bread, but because he felt afraid of something without knowing what.	До самого понедельника Дюруа не помышлял о предстоящей встрече. Но когда он поднимался по лестнице к г-же де Марель, им овладело непонятное беспокойство: не то чтобы ему была отвратительна мысль, что ему придется пожать руку ее супругу, пить его вино, есть его хлеб, -нет, он просто боялся, боялся неизвестно чего.
He was shown into the drawing-room and waited as usual.	Его провели в гостиную, и там ему, как всегда, пришлось ждать.
Soon the door of the inner room opened, and he saw a tall, white-bearded man, wearing the ribbon of the Legion of Honor, grave and correct, who advanced towards him with punctilious politeness, saying:	Потом отворилась дверь, и высокий седобородый мужчина с орденом на груди, безукоризненно одетый и важный, подойдя к нему, изысканно вежливо произнес:
"My wife has often spoken to me of you, sir, and I am delighted to make your acquaintance."	– Очень рад познакомиться с вами, сударь, жена мне много о вас рассказывала.
Duroy stepped forward, seeking to impart to his face a look of expressive cordiality, and grasped his host's hand with exaggerated energy.	Стараясь придать своему лицу самое дружелюбное выражение, Дюруа шагнул навстречу хозяину и нарочито крепко пожал емуруку.
Then, having sat down, he could find nothing to say.	Но как только они уселись, язык у Дюруа прилип к гортани.
Monsieur de Marelle placed a log upon the fire, and inquired: "Have you been long engaged in journalism?"	– Давно вы пишете в газетах? – подкинув в камин полено, осведомился г-н де Марель.
"Only a few months."	– Всего несколько месяцев, - ответил Дюруа.
"Ah! you have got on quickly?"	– Вот как. Быстро же вы сделали карьеру!
"Yes, fairly so," and he began to chat at random, without thinking very much about what he was saying, talking of all the trifles customary among men who do not know one another.	– Да, довольно быстро. И он принялся болтать о том, о сем, почти не вдумываясь в то, что говорил, пользуясь теми общими фразами, к которым прибегают люди, встречающиеся впервые.
He was growing seasoned now, and thought the situation a very amusing one.	Он уже успокоился, положение казалось ему теперь забавным.
He looked at Monsieur de Marelle's serious and respectable face, with a temptation to laugh, as he thought:	Почтенные седины и серьезная физиономия г-на де Марель смешили Дюруа, и, глядя на него, он думал:
"I have cuckolded you, old fellow, I have cuckolded you."	"Я наставил тебе рога, старина, я наставил тебе рога".
A vicious, inward satisfaction stole over him--the satisfaction of a thief who has been successful, and is not even suspected--a delicious, roguish joy.	Мало-помалу им овладело чувство постыдного внутреннего удовлетворения, он переживал бурную упоительную радость - радость непойманного вора.

He suddenly longed to be the friend of this man, to win his confidence, to get him to relate the secrets of his life.	Ему внезапно захотелось войти к этому человеку в дружбу, вкрасться к нему в доверие, выведать все его секреты.
Madame de Marelle came in suddenly, and having taken them in with a smiling and impenetrable glance, went toward Duroy, who dared not, in the presence of her husband, kiss her hand as he always did.	Неожиданно вошла г-жа де Марель и, бросив на них лукавый и непроницаемый взгляд, подошла к Дюруа. При муже он не осмелился поцеловать ей руку, как это делал всегда.
She was calm, and light-hearted as a person accustomed to everything, finding this meeting simple and natural in her frank and native trickery.	Она была весела и спокойна; чувствовалось, что в силу своей врожденной и откровенной беспринципности эта видавшая виды женщина считает состоявшуюся встречу вполне естественной и обыкновенной.
Laurine appeared, and went and held up her forehead to George more quietly than usual, her father's presence intimidating her.	Вошла Лорина и с необычной для нее застенчивостью подставила Жоржу лобик, -присутствие отца, видимо, стесняло ее.
Her mother said to her: "Well, you don't call him Pretty-boy to-day."	– Отчего же ты не назвала его сегодня Милым другом? – спросила мать.
And the child blushed as if a serious indiscretion had been committed, a thing that ought not to have been mentioned, revealed, an intimate and, so to say, guilty secret of her heart laid bare.	Девочка покраснела так, как будто по отношению к ней совершили величайшую бестактность, сказали про нее что-то такое, что нельзя было говорить, выдали заветную и несколько предосудительную тайну ее сердца.
When the Forestiers arrived, all were alarmed at the condition of Charles.	Явились Форестье; все пришли в ужас от того, как выглядит Шарль.
He had grown frightfully thin and pale within a week, and coughed incessantly.	За последнюю неделю он страшно осунулся, побледнел; кашлял он не переставая.
He stated, besides, that he was leaving for Cannes on the following Thursday, by the doctor's imperative orders.	Он объявил, что в следующий четверг по настоянию врача едет с женой в Канн.
They left early, and Duroy said, shaking his head: "I think he is very bad.	Сидели они недолго. – По-моему, его дело плохо, - покачав головой, заметил Дюруа.
He will never make old bones."	– Не жилец он на этом свете.
Madame de Marelle said, calmly: "Oh! he is done for.	– Да, конченый человек, - равнодушно подтвердила г-жа де Марель.
There is a man who was lucky in finding the wife he did."	– А женился он на редкость удачно.
Duroy asked: "Does she help him much?"	– Много ему помогает жена? – спросил Дюруа.
"She does everything.	– Вернее сказать, она делает за него все.
She is acquainted with everything that is going on; she knows everyone without seeming to go and see anybody; she obtains what she wants as she likes.	Она в курсе всех его дел, всех знает, хотя можно подумать, что она ни с кем не видится. Добивается всего, чего ни захочет, в любое время и любыми средствами.
Oh! she is keen, clever, and intriguing as no one else is.	О, таких тонких и ловких интриганок поискать!

She is a treasure for anyone wanting to get on."	Настоящее сокровище для того, кто желает преуспеть.
George said: "She will marry again very quickly, no doubt?"	– Разумеется, она не замедлит выйти замуж вторично? – осведомился Дюруа.
Madame de Marelle replied: "Yes.	– Да, - ответила г-жа де Марель.
I should not be surprised if she had some one already in her eye--a deputy, unless, indeed, he objects--for--for--there may be serious--moral--obstacles. But then--I don't really know."	– Я не удивлюсь, если у нее и сейчас уже есть кто-нибудь на примете... какой-нибудь депутат... разве только... он не пожелает... потому что... потому что... тут могут возникнуть серьезные препятствия... морального характера... Впрочем, я ничего не знаю. Довольно об этом.
Monsieur de Marelle grumbled with slow impatience: "You are always suspecting a number of things that I do not like.	– Вечно ты чего-то не договариваешь, не люблю я этой манеры, - проворчал г-н де Марель; в тоне его слышалось вялое раздражение.
Do not let us meddle with the affairs of others.	– Никогда не нужно вмешиваться в чужие дела.
Our conscience is enough to guide us.	Надо предоставить людям поступать, как им подсказывает совесть.
That should be a rule with everyone."	Этому правилу должны бы следовать все.
Duroy withdrew, uneasy at heart, and with his mind full of vague plans.	Дюруа ушел взволнованный: он уже смутно предугадывал какие-то новые возможности.
The next day he paid a visit to the Forestiers, and found them finishing their packing up.	На другой день он отправился с визитом к Форестье; в доме у них заканчивались приготовления к отъезду.
Charles, stretched on a sofa, exaggerated his difficulty of breathing, and repeated: "I ought to have been off a month ago."	Шарль, лежа на диване, преувеличенно тяжело дышал. – Мне надо было уехать месяц назад, -твердил он.
Then he gave George a series of recommendations concerning the paper, although everything had been agreed upon and settled with Monsieur Walter.	Хотя обо всем уже было переговорено с Вальтером, тем не менее он дал Дюруа ряд деловых указаний.
As George left, he energetically squeezed his old comrade's hand, saying:	Уходя, Жорж крепко пожал руку своему приятелю.
"Well, old fellow, we shall have you back soon."	– Ну, старик, до скорого свидания!
But as Madame Forestier was showing him out, he said to her, quickly: "You have not forgotten our agreement?	Госпожа Форестье пошла проводить его. – Вы не забыли наш уговор? – с живостью обратился он к ней.
We are friends and allies, are we not?	– Ведь мы друзья и союзники, не так ли?
So if you have need of me, for no matter what, do not hesitate.	А потому, если я вам зачем-нибудь понадоблюсь, - не стесняйтесь.
Send a letter or a telegram, and I will obey."	Телеграмма, письмо - и я к вашим услугам.
She murmured: "Thanks, I will not forget."	– Спасибо, я не забуду, - прошептала она.
And her eye, too, said "Thanks," in a deeper and tenderer fashion.	Взгляд ее говорил то же самое, но только еще нежнее и проникновеннее.

As Duroy went downstairs, he met slowly coming up Monsieur de Vaudrec, whom he had met there once before.	На лестнице Дюруа встретил медленно поднимавшегося де Водрека, которого он уже как-то видел у г-жи Форестье.
The Count appeared sad, at this departure, perhaps.	Граф имел печальный вид, - быть может, ему было грустно оттого, что она уезжает?
Wishing to show his good breeding, the journalist eagerly bowed.	Желая выказать перед ним свой светский лоск, журналист поспешил поклониться.
The other returned the salutation courteously, but in a somewhat dignified manner.	Де Водрек ответил учтивым, но несколько высокомерным поклоном.
The Forestiers left on Thursday evening.	В четверг вечером Форестье уехали.
VII	VII
Charles's absence gave Duroy increased importance in the editorial department of the _Vie Francaise_.	После отъезда Шарля Дюруа стал играть более видную роль в редакции "Французской жизни".
He signed several leaders besides his "Echoes," for the governor insisted on everyone assuming the responsibility of his "copy."	Он напечатал за своей подписью несколько передовиц, продолжая в то же время подписывать хронику, так как патрон требовал, чтобы каждый сотрудник отвечал за свой материал.
He became engaged in several newspaper controversies, in which he acquitted himself creditably, and his constant relations with different statesmen were gradually preparing him to become in his turn a clever and perspicuous political editor.	Вступал он и в полемику, причем всякий раз блестяще выходил из положения. Между тем постоянное общение с государственными деятелями вырабатывало в нем ловкость и проницательность - качества, необходимые для сотрудника политического отдела.
There was only one cloud on his horizon.	На горизонте Дюруа было только одно облачко.
It came from a little free-lance newspaper, which continually assailed him, or rather in him assailed the chief writer of	На него постоянно нападала одна злопыхательствовавшая газетка, выходившая под названием
"Echoes" in the _Vie Francaise_, the chief of "Monsieur Walter's startlers," as it was put by the anonymous writer of the _Plume_. Day by day cutting paragraphs, insinuations of every kind, appeared in it.	"Перо", - точнее, в его лице она нападала на заведующего отделом хроники "Французской жизни", "отделом сногсшибательной хроники г-на Вальтера", как выражался анонимный сотрудник этой газетки. Дюруа ежедневно находил в ней прозрачные намеки, колкости и всякого рода инсинуации.
One day Jacques Rival said to Duroy: "You are very patient."	– Терпеливый вы человек, - сказал ему как-то Жак Риваль.
Duroy replied: "What can I do, there is no direct attack?"	– Ничего не поделаешь, - пробормотал Дюруа. – Пока прямого нападения нет.
But one afternoon, as he entered the editor's room, Boisrenard held out the current number of the _Plume_, saying:	Но вот однажды не успел Дюруа войти в редакционный зал, как Буаренар протянул ему номер "Пера".
"Here's another spiteful dig at you."	– Смотрите, опять неприятная для вас заметка.
"Ah! what about?"	– А-а! В связи с чем?
"Oh! a mere nothing--the arrest of a Madame Aubert by the police."	– Ерунда, в связи с тем, что какую-то Обер задержал агент полиции нравов.

George took the paper, and read, under the heading,	Жорж взял газету и прочел заметку под названием
"Duroy's Latest":	"Дюруа забавляется[20]":
"The illustrious reporter of the _Vie Francaise_ to-day informs us that Madame Aubert, whose arrest by a police agent belonging to the odious _brigade des moeurs_ we announced, exists only in our imagination.	"Знаменитый репортер "Французской жизни" объявляет, что г-жа Обер, которая, как мы об этом сообщали, была арестована агентом гнусной полиции нравов, существует лишь в нашем воображении.
Now the person in question lives at 18 Rue de l'Ecureuil, Montmartre.	Между тем названная особа проживает на Монмартре, улица Экюрей, 18.
We understand only too well, however, the interest the agents of Walter's bank have in supporting those of the Prefect of Police, who tolerates their commerce.	Впрочем, мы прекрасно отдаем себе отчет, какого рода интерес или, вернее, какого рода интересы побуждают агентов банка Вальтера защищать агентов префекта полиции, который смотрит сквозь пальцы на их коммерцию.
As to the reporter of whom it is a question, he would do better to give us one of those good sensational bits of news of which he has the secret--news of deaths contradicted the following day, news of battles which have never taken place, announcements of important utterances by sovereigns who have not said anything--all the news, in short, which constitutes Walter's profits, or even one of those little indiscretions concerning entertainments given by would-be fashionable ladies, or the excellence of certain articles of consumption which are of such resource to some of our compeers."	Что же касается самого репортера, то уж лучше бы он сообщил нам какую-нибудь сенсационную новость, - ведь он специалист по части известий о смерти, которые завтра же будут опровергнуты, сражений, которые никогда не происходили, и торжественных речей, произнесенных монархами, которые и не думали ничего говорить, - словом, мастер всей той информации, что составляет побочные доходы Вальтера, - или пусть бы он рассказал невинные сплетни о вечерах у женщин, пользующихся сомнительным успехом, или, наконец, расхвалил качество продуктов, приносящих немалую прибыль кое-кому из наших собратьев".
The young fellow was more astonished than annoyed, only understanding that there was something very disagreeable for him in all this.	Дюруа, не столько взбешенный, сколько озадаченный, понял одно: под всем этим крылось нечто весьма для него неприятное.
Boisrenard went on: "Who gave you this 'Echo'?"	– Кто вам дал эти сведения? – спросил Буаренар.
Duroy thought for a moment, having forgotten.	Дюруа тщетно перебирал в памяти своих сотрудников.
Then all at once the recollection occurred to him,	Наконец вспомнил:
"Saint-Potin."	– Ах да, это Сен-Потен!
He re-read the paragraph in the _Plume_ and reddened, roused by the accusation of venality.	Перечитав заметку, он покраснел от злости: его обвиняли в продажности.
He exclaimed: "What! do they mean to assert that I am paid--"	– Как! – воскликнул он. – Они утверждают, что мне платят за...
Boisrenard interrupted him: "They do, though.	– Ну, разумеется.
It is very annoying for you.	Они вам сделали гадость.
The governor is very strict about that sort of thing.	А патрон в таких случаях поблажки не дает.
It might happen so often in the 'Echoes.'"	Хроникеры так часто...
Saint-Potin came in at that moment.	В это время вошел Сен-Потен.

Duroy hastened to him.	Дюруа устремился к нему.
"Have you seen the paragraph in the _Plume_?"	– Вы читали заметку в "Пере"?
"Yes, and I have just come from Madame Aubert.	– Да, я сейчас прямо от госпожи Обер.
She does exist, but she was not arrested.	Она действительно существует, но не была арестована.
That much of the report has no foundation."	Этот слух ни на чем не основан.
Duroy hastened to the room of the governor, whom he found somewhat cool, and with a look of suspicion in his eye.	Дюруа бросился к патрону, тот встретил его холодно, глядел недоверчиво.
After having listened to the statement of the case, Monsieur Walter said: "Go and see the woman yourself, and contradict the paragraph in such terms as will put a stop to such things being written about you any more.	– Поезжайте к этой особе, - выслушав его объяснения, сказал Вальтер, - а потом составьте опровержение таким образом, чтобы о вас больше не писали подобных вещей.
I mean the latter part of the paragraph.	Я имею в виду то, чем кончается заметка.
It is very annoying for the paper, for yourself, and for me.	Это бросает тень и на газету, и на меня, и на вас.
A journalist should no more be suspected than Caesar's wife."	Журналист, как жена Цезаря, должен быть вне подозрений.
Duroy got into a cab, with Saint-Potin as his guide, and called out to the driver:	Дюруа, в качестве проводника взяв с собой Сен-Потена, сел в фиакр.
"Number 18 Rue de l'Ecureuil, Montmartre."	– Монмартр, улица Экюрей, восемнадцать! – крикнул он кучеру.
It was a huge house, in which they had to go up six flights of stairs.	Им пришлось подняться на седьмой этаж огромного дома.
An old woman in a woolen jacket opened the door to them.	Дверь отворила старуха в шерстяной кофте.
"What is it you want with me now?" said she, on catching sight of Saint-Potin.	– Опять ко мне? – при виде Сен-Потена заворчала она.
He replied: "I have brought this gentleman, who is an inspector of police, and who would like to hear your story."	– Я привел к вам инспектора полиции, - ответил Сен-Потен, - вы должны ему рассказать все, что с вами случилось.
Then she let him in, saying:	Старуха впустила их.
"Two more have been here since you, for some paper or other, I don't know which," and turning towards Duroy, added: "So this gentleman wants to know about it?"	– После вас приходили еще двое из какой-то газеты, не знаю только, из какой, - сообщила она и обратилась к Дюруа: - Так вы, сударь, хотите знать, как это было?
"Yes.	– Да
Were you arrested by an _agent des moeurs_?"	Правда ли, что вас арестовал агент полиции нравов?
She lifted her arms into the air.	Она всплеснула руками:
"Never in my life, sir, never in my life.	– Ничего подобного, сударь вы мой, ничего подобного.

This is what it is all about.	Дело было так.
I have a butcher who sells good meat, but who gives bad weight.	У моего мясника мясо хорошее, да только он обвешивает.
I have often noticed it without saying anything; but the other day, when I asked him for two pounds of chops, as I had my daughter and my son-in-law to dinner, I caught him weighing in bits of trimmings--trimmings of chops, it is true, but not of mine.	Я это часто за ним замечала, но ему - ни слова, а тут прошу у него два фунта отбивных, потому ко мне должны прийти дочка с зятем, - гляжу: он вешает одни обрезки да кости, - правда, отбивных без костей не бывает, да он-то мне кладет одни кости.
I could have made a stew of them, it is true, as well, but when I ask for chops it is not to get other people's trimmings.	Правда и то, что из этого можно сделать рагу, но ведь я-то прошу отбивных, - зачем же мне какие-то обрезки?
I refused to take them, and he calls me an old shark. I called him an old rogue, and from one thing to another we picked up such a row that there were over a hundred people round the shop, some of them laughing fit to split.	Ну, я отказалась, тогда он меня назвал старой крысой, а я его - старым мошенником. Слово за слово, сцепились мы с ним, а возле лавки уже собрался народ, человек сто, и ну гоготать, и ну гоготать!
So that at last a police agent came up and asked us to settle it before the commissary.	В конце концов подошел полицейский и повел нас к комиссару.
We went, and he dismissed the case.	Побыли мы у комиссара - и разошлись врагами.
Since then I get my meat elsewhere, and don't even pass his door, in order to avoid his slanders."	С тех пор я беру мясо в другом месте, даже лавку его всякий раз обхожу, - от греха подальше.
She ceased talking, and Duroy asked: "Is that all?"	На этом она кончила свой рассказ. – Все? – спросил Дюруа.
"It is the whole truth, sir," and having offered him a glass of cordial, which he declined, the old woman insisted on the short weight of the butcher being spoken of in the report.	– Вот все, что было, сударь вы мой. Старуха предложила Дюруа рюмку черносмородинной наливки, он отказался; тогда она пристала к нему, чтобы он упомянул в протоколе, что мясник обвешивает.
On his return to the office, Duroy wrote his reply:	Вернувшись в редакцию, Дюруа написал опровержение:
"An anonymous scribbler in the _Plume_ seeks to pick a quarrel with me on the subject of an old woman whom he states was arrested by an _agent des moeurs_, which fact I deny.	"Анонимный писака из "Пера", выдернув у себя перышко, с явной целью опорочить меня, утверждает, что одна почтенного возраста женщина была арестована агентом полиции нравов, я же это отрицаю.
I have myself seen Madame Aubert--who is at least sixty years of age--and she told me in detail her quarrel with the butcher over the weighing of some chops, which led to an explanation before the commissary of police.	Я видел г-жу Обер своими глазами, - ей по меньшей мере шестьдесят лет, и она во всех подробностях рассказала мне о своей ссоре с мясником: ссора эта возникла из-за того, что он обвесил ее, когда она покупала у него отбивные котлеты, и дело кончилось объяснением у комиссара полиции.
This is the whole truth.	Таковы факты.
As to the other insinuations of the writer in the _Plume_, I despise them.	Что касается других инсинуаций сотрудника "Пера", то я считаю ниже своего достоинства на них отвечать.

Besides, a man does not reply to such things when they are written under a mask.	Тем более что изобретатель таковых скрывается под маской.
"GEORGE DUROY."	Жорж Дюруа".
Monsieur Walter and Jacques Rival, who had come in, thought this note satisfactory, and it was settled that it should go in at once.	Вальтер и вошедший в это время к нему в кабинет Жак Риваль нашли, что этого достаточно; решено было поместить опровержение в ближайшем же номере, прямо под отделом хроники.
Duroy went home early, somewhat agitated and slightly uneasy.	Дюруа рано вернулся домой, несколько встревоженный и взволнованный.
What reply would the other man make?	Что ему ответит аноним?
Who was he?	Кто он такой?
Why this brutal attack?	Почему так резко на него нападает?
With the brusque manners of journalists this affair might go very far.	Зная крутой нрав журналистов, легко можно предположить, что из этой чепухи выйдет целая история.
He slept badly.	Спал Дюруа плохо.
When he read his reply in the paper next morning, it seemed to him more aggressive in print than in manuscript.	Когда на другой день он перечитал свою заметку в газете, тон ее показался ему более оскорбительным, чем в рукописи.
He might, it seemed to him, have softened certain phrases.	Пожалуй, отдельные выражения надо было смягчить.
He felt feverish all day, and slept badly again at night.	Весь день он нервничал и опять почти не спал ночь.
He rose at dawn to get the number of the _Plume_ that must contain a reply to him.	Встал он на рассвете, чтобы поскорее купить номер "Пера" с ответом на его опровержение.
The weather had turned cold again, it was freezing hard.	Погода снова изменилась: было очень холодно.
The gutters, frozen while still flowing, showed like two ribbons of ice alongside the pavement.	Вдоль тротуаров тянулись ледяные ленты прихваченных морозом ручьев.
The morning papers had not yet come in, and Duroy recalled the day of his first article,	Г азеты еще не поступали в киоски. И тут Дюруа невольно вспомнил день, когда была напечатана его первая статья -
"The Recollections of a Chasseur d'Afrique."	"Воспоминания африканского стрелка".
His hands and feet getting numbed, grew painful, especially the tips of his fingers, and he began to trot round the glazed kiosque in which the newspaper seller, squatting over her foot warmer, only showed through the little window a red nose and a pair of cheeks to match in a woolen hood.	Руки и ноги у него закоченели, он уже чувствовал сильную боль, особенно в кончиках пальцев. Чтобы согреться, он забегал вокруг киоска, в окошке которого виден был лишь нос, красные щеки и шерстяной платок продавщицы, сидевшей на корточках подле жаровни.
At length the newspaper porter passed the expected parcel through the opening, and the woman held out to Duroy an unfolded copy of the _Plume_.	Наконец газетчик просунул в форточку долгожданную кипу, и вслед за тем женщина протянула Жоржу развернутый номер "Пера".
He glanced through it in search of his name, and at first saw nothing.	Поискав глазами, Дюруа сперва не нашел своего имени.

He was breathing again, when he saw between two dashes:	Он уже перевел дух, как вдруг увидел выделенную двумя чертами заметку:
"Monsieur Duroy, of the _Vie Francaise_, contradicts us, and in contradicting us, lies.	"Почтенный Дюруа, сотрудник "Французской жизни", написал опровержение, но, опровергая, он снова лжет.
He admits, however, that there is a Madame Aubert, and that an agent took her before the commissary of police.	Впрочем, он признает, что г-жа Обер действительно существует и что агент полиции водил ее в участок.
It only remains, therefore, to add two words, '_des moeurs_,' after the word 'agent,' and he is right.	Ему оставалось лишь после слов "агент полиции" вставить еще одно слово: "нравов", и тогда все было бы сказано.
But the conscience of certain journalists is on a level with their talent.	Но совесть у некоторых журналистов стоит на одном уровне с их дарованием.
And I sign,	Я подписываюсь:
"LOUIS LANGREMONT."	Луи Лангремон".
George's heart began to beat violently, and he went home to dress without being too well aware of what he was doing.	У Дюруа сильно забилось сердце. Не отдавая себе ясного отчета в своих поступках, он пошел домой переодеться.
So he had been insulted, and in such a way that no hesitation was possible.	Да, его оскорбили, оскорбили так, что всякое промедление становится невозможным.
And why?	Из-за чего все это вышло?
For nothing at all.	Ни из-за чего.
On account of an old woman who had quarreled with her butcher.	Из-за того, что какая-то старуха поругалась с мясником.
He dressed quickly and went to see Monsieur Walter, although it was barely eight o'clock.	Он быстро оделся и, хотя еще не было восьми, отправился к Вальтеру.
Monsieur Walter, already up, was reading the Plume .	Вальтер уже встал и читал "Перо".
"Well," said he, with a grave face, on seeing Duroy, "you cannot draw back now."	– Итак, - увидев Дюруа, торжественно начал он, -вы, конечно, не намерены отступать?
The young fellow did not answer, and the other went on: "Go at once and see Rival, who will act for you."	Дюруа ничего ему не ответил. – Немедленно отправляйтесь к Жаку Ривалю, - продолжал издатель, - он вам все устроит.
Duroy stammered a few vague words, and went out in quest of the descriptive writer, who was still asleep.	Пробормотав нечто неопределенное, Дюруа отправился к фельетонисту. Тот еще спал.
He jumped out of bed, and, having read the paragraph, said: "By Jove, you must go out.	Звонок заставил его вскочить с постели. – Дьявольщина! Придется к нему поехать, -прочитав заметку, сказал он.
Whom do you think of for the other second?"	– Кого бы вы хотели вторым секундантом?
"I really don't know."	– Право, не знаю.
"Boisrenard?	– Что, если Буаренара?
What do you think?"	Как вы думаете?
"Yes. Boisrenard."	– Буаренара так Буаренара.