Милый друг - английский и русский параллельные тексты

Мопассан Ги Де

The skirt of a dress issuing from one of these trailed on the pavement.	Из-под одной двери высовывался край женского платья.
He approached to examine the woman.	Он подошел ближе, чтобы получше рассмотреть женщину.
He recognized her.	Это была г-жа Вальтер.
She was confessing.	Она исповедовалась!..
He felt a violent inclination to take her by the shoulders and to pull her out of the box.	Им овладело непреодолимое желание схватить ее за плечи и вытащить из этой клетки.
Then he thought:	Но он тут же подумал.
"Bah! it is the priest's turn now; it will be mine to-morrow."	"Ничего! Сегодня очередь священника, завтра -моя".
And he sat down quietly in front of the confessional, biding his time, and chuckling now over the adventure.	И, посмеиваясь над этим приключением, в ожидании своего часа преспокойно уселся против окошка исповедальни.
He waited a long time.	Ждать ему пришлось долго.
At length Madame Walter rose, turned round, saw him, and came up to him.	Наконец г-жа Вальтер встала, обернулась и, увидев его, подошла к нему.
Her expression was cold and severe,	Лицо ее было холодно и сурово.
"Sir," said she,	– Милостивый государь! – сказала она.
"I beg of you not to accompany me, not to follow me, and not to come to my house alone.	– Прошу вас: не провожайте меня, не ходите за мной и никогда больше не являйтесь ко мне один.
You will not be received.	Я не приму вас.
Farewell."	Прощайте!
And she walked away with a dignified bearing.	Она с достоинством удалилась.
He let her depart, for one of his principles was never to force matters.	Дю Руа не удерживал ее: он давно уже взял себе за правило не ускорять ход событий.
Then, as the priest, somewhat upset, issued in turn from his box, he walked up to him, and, looking him straight in the eyes, growled to his face:	Когда же из своего убежища вышел слегка сконфуженный священник, он подошел к нему и, глядя ему прямо в глаза, прошипел:
"If you did not wear a petticoat, what a smack you would get across your ugly chops."	– Не будь на вас этой юбки, как бы я смазал вас по вашей гнусной роже!
After which he turned on his heels and went out of the church, whistling between his teeth.	С этими словами он круто повернулся и, насвистывая, вышел из церкви.
Standing under the porch, the stout gentleman, with the hat on his head and his hands behind his back, tired of waiting, was scanning the broad squares and all the streets opening onto it.	На паперти стоял, уже в шляпе, тучный господин и, заложив руки за спину, с явно скучающим видом оглядывал широкую площадь и прилегающие к ней улицы.
As Du Roy passed him they bowed to one another.	Они раскланялись.
The journalist, finding himself at liberty, went to the office of the _Vie Francaise_.	Журналисту больше нечего было здесь делать, и он отправился в редакцию.

As soon as he entered he saw by the busy air of the messengers that something out of the common was happening, and at once went into the manager's room.	Уже в прихожей по озабоченным лицам рассыльных он понял, что произошло нечто необычайное, и сейчас же проследовал в кабинет издателя.
Daddy Walter, in a state of nervous excitement, was standing up dictating an article in broken sentences; issuing orders to the reporters, who surrounded him, between two paragraphs; giving instructions to Boisrenard; and opening letters.	Старик Вальтер, стоя, короткими фразами нервно диктовал статью и в промежутке между двумя абзацами давал поручения окружившим его репортерам, делал указания Буаренару и распечатывал письма.
As Du Roy came in, the governor uttered a cry of joy: "Ah! how lucky; here is Pretty-boy!" He stopped short, somewhat confused, and excused himself: "I beg your pardon for speaking like that, but I am very much disturbed by certain events.	– Ах, как это кстати, вот и Милый друг! – при виде его радостно воскликнул он, но вдруг осекся и, слегка смущенный, стал извиняться: - Простите, что я вас так назвал: я очень взволнован всем происшедшим.
And then I hear my wife and daughter speaking of you as Pretty-boy from morning till night, and have ended by falling into the habit myself.	К тому же от жены и дочерей я только и слышу: "Милый друг, Милый друг", - поневоле привыкнешь.
You are not offended?"	Вы на меня не сердитесь?
"Not at all!" said George, laughingly; "there is nothing in that nickname to displease me."	– Нисколько, - со смехом ответил Жорж. – Это прозвище не обидное.
Daddy Walter went on: "Very well, then, I christen you Pretty-boy, like everyone else.	– Отлично, стало быть, я тоже буду вас называть Милым другом, - продолжал старик Вальтер.
Well, the fact is, great things are taking place. The Ministry has been overthrown by a vote of three hundred and ten to a hundred and two.	– Итак, мы стоим перед лицом важных событий... Вотум недоверия министерству принят большинством трехсот десяти голосов против ста двух.
Our prorogation is again postponed--postponed to the Greek calends, and here we are at the twenty-eighth of July.	Парламентские каникулы отложены, отложены на неопределенное время, а сегодня уже двадцать восьмое июля.
Spain is angry about the Morocco business, and it is that which has overthrown Durand de l'Aine and his following.	Испания злится на нас за Марокко[32], -потому-то и слетел Дюран де Лен со своими приспешниками.
We are right in the swim.	Заварилась каша.
Marrot is entrusted with the formation of a new Cabinet.	Сформировать новый кабинет поручено Маро.
He takes General Boutin d'Acre as minister of war, and our friend Laroche-Mathieu for foreign affairs.	Портфель военного министра он предложил генералу Бутену д'Акру, портфель министра иностранных дел - нашему другу Ларош-Матье. Себе он оставляет министерство внутренних дел и пост председателя совета министров.
We are going to become an official organ.	Наша газета становится официозной.
I am writing a leader, a simple declaration of our principles, pointing out the line to be followed by the Ministry."	В передовой статье я в общих чертах излагаю наши принципы и указываю путь новым министрам.
The old boy smiled, and continued: "The line they intend following, be it understood.	Разумеется, - добавил он с добродушной усмешкой, - тот путь, по которому они сами намерены идти.

But I want something interesting about Morocco; an actuality; a sensational article; something or other.	Но мне нужно что-нибудь интересное по вопросу о Марокко, что-нибудь этакое злободневное, эффектное, сенсационное.
Find one for me."	Как вы насчет этого?
Du Roy reflected for a moment, and then replied: "I have the very thing for you.	– Я вас понял, - подумав, ответил Дю Руа.
I will give you a study of the political situation of the whole of our African colony, with Tunis on the left, Algeria in the middle, and Morocco on the right; the history of the races inhabiting this vast extent of territory; and the narrative of an excursion on the frontier of Morocco to the great oasis of Figuig, where no European has penetrated, and which is the cause of the present conflict.	– Наши колонии в Африке - это Алжир посредине, Тунис справа и Марокко слева; так вот я вам дам статью, в которой постараюсь осветить политическую обстановку в этих наших владениях, изложить историю племен, населяющих эту обширную территорию, и описать поход к марокканской границе, вплоть до огромного оазиса Фигиг, где еще не ступала нога европейца, а ведь он-то и явился причиной нынешнего конфликта.
Will that suit you?"	Это вам подходит?
"Admirably!" exclaimed Daddy Walter.	– Как нельзя лучше! – воскликнул старик Вальтер.
"And the title?"	– Ну, а заглавие?
"From Tunis to Tangiers."	– "От Туниса до Танжера".
"Splendid!"	– Превосходно.
Du Roy went off to search the files of the _Vie Francaise_ for his first article, "The Recollections of a Chasseur d'Afrique," which, rebaptized, touched up, and modified, would do admirably, since it dealt with colonial policy, the Algerian population, and an excursion in the province of Oran.	Дю Руа пошел искать в комплекте "Французской жизни" свою первую статью "Воспоминания африканского стрелка", - ей только надо было дать другое название, кое-что изменить и подправить, а так она вся целиком могла сослужить службу, ибо в ней говорилось и о колониальной политике, и о населении Алжира, и о походе в провинцию Оран.
In three-quarters of an hour it was rewritten, touched up, and brought to date, with a flavor of realism, and praises of the new Cabinet.	В три четверти часа статейка была переделана, подштопана, приведена в надлежащий вид, подновлена и сдобрена похвалами по адресу нового кабинета.
The manager, having read the article, said: "It is capital, capital, capital!	– Чудесно, чудесно, чудесно, - прочитав статью, заметил издатель.
You are an invaluable fellow.	– Вы золото.
I congratulate you."	Очень вам благодарен.
And Du Roy went home to dinner delighted with his day's work, despite the check at the Church of the Trinity, for he felt the battle won.	К обеду Дю Руа, в восторге от проведенного дня, вернулся домой; неудача в церкви его не смущала: он чувствовал, что выиграл партию.
His wife was anxiously waiting for him.	Мадлена ждала его с нетерпением.
She exclaimed, as soon as she saw him:	Когда он вошел, первыми ее словами были:
"Do you know that Laroche-Mathieu is Minister for Foreign Affairs?"	– Тебе известно, что Ларош - министр иностранных дел?

"Yes; I have just written an article on Algeria, in connection with it."	– Да, в связи с этим я уже дал статью об Алжире.
"What?"	– Какую статью?
"You know, the first we wrote together,	– Ты ее знаешь, - первую, которую мы писали вместе:
'The Recollections of a Chasseur d'Afrique,' revised and corrected for the occasion."	"Воспоминания африканского стрелка"; я ее просмотрел и выправил так, как того требуют обстоятельства.
She smiled, saying:	Мадлена улыбнулась.
"Ah, that is very good!" Then, after a few moments' reflection, she continued: "I was thinking--that continuation you were to have written then, and that you--put off.	– А! Да, это именно то, что сейчас нужно, -заметила она и, помолчав, прибавила: - Я думаю о продолжении, которое ты должен был написать и которое ты тогда... бросил.
We might set to work on it now.	Теперь нам есть смысл за него взяться.
It would make a nice series, and very appropriate to the situation."	Из этого может выйти несколько отличных статей, подходящих к данному моменту.
He replied, sitting down to table: "Exactly, and there is nothing in the way of it now that cuckold of a Forestier is dead."	– Прекрасно, - сказал он и сел за стол. – Теперь нам уж никто не помешает, - ведь рогоносец Форестье на том свете.
She said quietly, in a dry and hurt tone:	Это ее задело.
"That joke is more than out of place, and I beg of you to put an end to it.	– Твоя шутка более чем неуместна, и я прошу тебя положить этому конец, - сухо проговорила она.
It has lasted too long already."	– Ты злоупотребляешь моим терпением.
He was about to make an ironical answer, when a telegram was brought him, containing these words:	Он собирался пустить ей шпильку, но в это время ему подали телеграмму, содержавшую всего одну фразу без подписи:
"I had lost my senses. Forgive me, and come at four o'clock to-morrow to the Parc Monceau."	"Я совсем потеряла голову, простите меня и приходите завтра в четыре часа в парк Монсо".
He understood, and with heart suddenly filled with joy, he said to his wife, as he slipped the message into his pocket: "I will not do so any more, darling; it was stupid, I admit."	Он понял, и сердце у него запрыгало от радости. – Больше не буду, моя дорогая. Это глупо. Сознаюсь, - пряча в карман голубую бумажку, сказал он.
And he began his dinner.	И принялся за суп.
While eating he kept repeating to himself the words: "I had lost my senses. Forgive me, and come at four o'clock to-morrow to the Parc Monceau."	За едой он повторял про себя эти слова: "Я совсем потеряла голову, простите меня и приходите завтра в четыре часа в парк Монсо".
So she was yielding.	Итак, она сдается.
That meant:	Ведь это означает:
"I surrender, I am yours when you like and where you like."	"Я в вашей власти, делайте со мной, что хотите, где хотите и когда хотите".
He began to laugh, and Madeleine asked: "What is it?"	Он засмеялся. – Что ты? – спросила Мадлена.
"Nothing," he answered;	– Так, ничего.

"I was thinking of a priest I met just now, and who had a very comical mug."	Я встретил попа, и мне сейчас вспомнилась его толстая морда.
Du Roy arrived to the time at the appointed place next day.	На другой день Дю Руа явился на свидание ровно в четыре.
On the benches of the park were seated citizens overcome by heat, and careless nurses, who seemed to be dreaming while their children were rolling on the gravel of the paths.	Все скамейки в парке Монсо были заняты изнемогавшими от жары буржуа и беспечными няньками, которые, по-видимому, не обращали ни малейшего внимания на детей, барахтавшихся в песке на дорожках.
He found Madame Walter in the little antique ruins from which a spring flows.	Госпожу Вальтер он нашел среди искусственных руин, возле источника.
She was walking round the little circle of columns with an uneasy and unhappy air.	С испуганным и несчастным видом она ходила вокруг небольшой колоннады.
As soon as he had greeted her, she exclaimed: "What a number of people there are in the garden."	– Как здесь много, народу! – сказала она, прежде чем Дю Руа успел поздороваться с ней.
He seized the opportunity:	Он обрадовался предлогу:
"It is true; will you come somewhere else?"	– Да, это верно. Хотите куда-нибудь еще?
"But where?"	– Но куда?
"No matter where; in a cab, for instance.	– Это безразлично, можно взять карету.
You can draw down the blind on your side, and you will be quite invisible."	Вы спустите штору и сразу почувствуете себя в полной безопасности.
"Yes, I prefer that; here I am dying with fear."	– Да, так будет лучше. Здесь я умираю от страха.
"Well, come and meet me in five minutes at the gate opening onto the outer boulevard.	– В таком случае ждите меня у выхода на внешний бульвар.
I will have a cab."	Через пять минут я подъеду в экипаже.
And he darted off.	И он помчался бегом.
As soon as she had rejoined him, and had carefully drawn down the blind on her side, she asked:	Как только они остались вдвоем в экипаже, г-жа Вальтер тщательно завесила со своей стороны окошко.
"Where have you told the driver to take us?"	– Что вы сказали извозчику? – спросила она.
George replied: "Do not trouble yourself, he knows what to do."	– Не беспокойтесь, он знает, куда ехать, - ответил Жорж.
He had given the man his address in the Rue de Constantinople.	Он велел извозчику везти их на Константинопольскую.
She resumed: "You cannot imagine what I suffer on account of you, how I am tortured and tormented.	– Вы себе не представляете, как я страдаю из-за вас, как я измучена, как я истерзана, - продолжала она.
Yesterday, in the church, I was cruel, but I wanted to flee from you at any cost.	– Вчера, в церкви, я была с вами сурова, но я хотела во что бы то ни стало бежать от вас.
I was so afraid to find myself alone with you.	Я так боюсь остаться с вами наедине!
Have you forgiven me?"	Вы меня простили?
He squeezed her hands:	Он сжимал ее руки.

"Yes, yes, what would I not forgive you, loving you as I do?"	– Конечно, конечно. Чего бы я вам не простил, -ведь я так люблю вас!
She looked at him with a supplicating air:	Она смотрела на него умоляющими глазами.
"Listen, you must promise to respect me--not to--not to--otherwise I cannot see you again."	– Послушайте, вы должны обещать мне, что вы меня не тронете... и не... и не... иначе мы видимся в последний раз.
He did not reply at once; he wore under his moustache that keen smile that disturbed women.	Сперва он ничего не ответил ей, но в усах у него пряталась тонкая улыбка, которая так волновала женщин.
He ended by murmuring: "I am your slave."	– Я ваш покорный раб, - наконец прошептал он.
Then she began to tell him how she had perceived that she was in love with him on learning that he was going to marry Madeleine Forestier.	Тогда г-жа Вальтер начала рассказывать, как она, узнав, что он женится на Мадлене Форестье, впервые почувствовала, что любит его.
She gave details, little details of dates and the like.	Она припоминала подробности, даты, делилась с ним своими переживаниями.
Suddenly she paused.	Вдруг она замолчала.
The cab had stopped.	Карета остановилась.
Du Roy opened the door.	Дю Руа отворил дверцу.
"Where are we?" she asked.	– Где мы? – спросила она.
"Get out and come into this house," he replied.	– Выходите из экипажа - и прямо в этот дом, -ответил Дю Руа.
"We shall be more at ease there."	– Здесь нам будет спокойнее.
"But where are we?"	– Но где мы?

"At my rooms," and here we will leave them to their _t?te-?-t?te_.	– У меня. Это моя холостяцкая квартира... я ее опять снял... на несколько дней... чтобы иметь уголок, где бы мы могли видеться. Госпожа Вальтер вцепилась в подушку. – Нет, нет, я не хочу! Я не хочу! – лепетала она в ужасе от предстоящего свидания наедине. – Клянусь, что я вас не трону, - решительно проговорил он. – Идемте. Видите - на нас смотрят, вокруг уже собирается народ. Скорей... скорей... выходите. Клянусь, что я вас не трону, - еще раз повторил он. На них с любопытством поглядывал содержатель винного погребка, стоявший у дверей своего заведения. Ей стало страшно, и она вбежала в подъезд. Она начала было подниматься по лестнице, но Дю Руа удержал ее за руку. – Это здесь, внизу, - сказал он и втолкнул ее в свою квартиру. Заперев за собой дверь, он бросился на нее, как хищный зверь на добычу. Она отбивалась, боролась, шептала: "Боже мой!.. Боже мой!.." А он страстно целовал ее шею, глаза, губы, так что она не успевала уклоняться от его бурных ласк: отталкивая его, пытаясь избежать его поцелуев, она невольно прикасалась к нему губами. Вдруг она перестала сопротивляться и, обессилевшая, покорная, позволила ему раздеть себя. Опытными, как у горничной, руками проворно и ловко начал он снимать одну за другой принадлежности ее туалета. Она выхватила у него корсаж и спрятала в нем лицо, - теперь она, вся белая, стояла среди упавшей к ее ногам одежды. Оставив на ней только ботинки, он понес ее к кровати. И тут она чуть слышно прошептала ему на ухо: - Клянусь вам... Клянусь вам... что у меня никогда не было любовника. Так молодые девушки говорят о себе: "Клянусь вам, что я невинна". "Вот уж это мне совершенно все равно", - подумал Жорж.
XIII	V
Autumn had come.	Наступила осень.
The Du Roys had passed the whole of the summer in Paris, carrying on a vigorous campaign in the _Vie Francaise_ during the short vacation of the deputies.	Супруги Дю Руа все лето жили в Париже и во время непродолжительных парламентских каникул вели на страницах "Французской жизни" решительную кампанию в пользу нового правительства.
Although it was only the beginning of October, the Chambers were about to resume their sittings, for matters as regarded Morocco were becoming threatening.	Положение в Марокко становилось угрожающим, и в связи с этим, хотя было еще только самое начало октября, обе палаты собирались возобновить заседания.

No one at the bottom believed in an expedition against Tangiers, although on the day of the prorogation of the Chamber, a deputy of the Right, Count de Lambert-Serrazin, in a witty speech, applauded even by the Center had offered to stake his moustache, after the example of a celebrated Viceroy of the Indies, against the whiskers of the President of the Council, that the new Cabinet could not help imitating the old one, and sending an army to Tangiers, as a pendant to that of Tunis, out of love of symmetry, as one puts two vases on a fireplace.	Никто, в сущности, не верил в возможность танжерской экспедиции, несмотря на то что в день роспуска парламента правый депутат, граф де Ламбер-Саразен, в своей остроумнейшей речи, которой аплодировал даже центр, предложил пари и, как это сделал когда-то знаменитый вице-король Индии, поставил свои усы против бакенбард председателя совета министров, доказывая, что новый кабинет неминуемо должен будет пойти по стопам прежнего кабинета и в дополнение к тунисской экспедиции послать экспедиционную армию в Танжер -исключительно из любви к симметрии, подобно тому как на камин ставят две вазы.
He had added: "Africa is indeed, a fireplace for France, gentleman--a fireplace which consumes our best wood; a fireplace with a strong draught, which is lit with bank notes.	"В самом деле, господа, - продолжал он развивать свою мысль, - Африка - это камин для Франции, камин, в котором сгорают наши лучшие дрова, камин с сильной тягой, который растапливают банковскими билетами.
You have had the artistic fancy of ornamenting the left-hand corner with a Tunisian knick-knack which had cost you dear. You will see that Monsieur Marrot will want to imitate his predecessor, and ornament the right-hand corner with one from Morocco."	Вы отдались на волю своей художественной фантазии и украсили левый угол камина тунисской безделушкой, которая обошлась вам недешево, - теперь вы увидите, что и господин Маро, в подражание своему предшественнику, украсит правый его угол безделушкой марокканской".
This speech, which became famous, served as a peg for Du Roy for a half a score of articles upon the Algerian colony--indeed, for the entire series broken short off after his _d?but_ on the paper.	Речь эта приобрела широкую известность и послужила Дю Руа темой для десятка статей об Алжире - для той серии статей, которая была прервана, как только он поступил в редакцию.
He had energetically supported the notion of a military expedition, although convinced that it would not take place.	Он горячо поддерживал идею военной экспедиции, хотя в глубине души был убежден, что она не состоится.
He had struck the chord of patriotism, and bombarded Spain with the entire arsenal of contemptuous arguments which we make use of against nations whose interests are contrary to our own.	Он играл на патриотических чувствах и нападал на Испанию, пользуясь всем тем арсеналом насмешек, к которому мы обращаемся, когда интересы какого-нибудь государства не совпадают с нашими.
The _Vie Francaise_ had gained considerable importance through its own connection with the party in office.	"Французская жизнь" открыто поддерживала связь с правительственными кругами, и это придавало ей особый вес.
It published political intelligence in advance of the most important papers, and hinted discreetly the intentions of its friends the Ministry, so that all the papers of Paris and the provinces took their news from it.	Она сообщала политические новости раньше других газет, даже самых солидных, и при помощи намеков давала читателям возможность проникнуть в замыслы ее друзей-министров. Она являлась источником информации для всех столичных и провинциальных газет.
It was quoted and feared, and people began to respect it.	На нее ссылались, ее побаивались, с ней начинали считаться.

It was no longer the suspicious organ of a knot of political jugglers, but the acknowledged one of the Cabinet.	Не внушавший доверия орган шайки политических проходимцев превратился в признанный орган правительства.
Laroche-Mathieu was the soul of the paper, and Du Roy his mouthpiece.	Ларош-Матье был душой газеты, Дю Руа - ее рупором.
Daddy Walter, a silent member and a crafty manager, knowing when to keep in the background, was busying himself on the quiet, it is said, with an extensive transaction with some copper mines in Morocco.	Старик Вальтер, бессловесный депутат и изворотливый издатель, умевший, когда нужно, отойти в сторонку, затевал под шумок огромное дело, связанное, по слухам, с марокканскими медными рудниками.
Madeleine's drawing-room had been an influential center, in which several members of the Cabinet met every week.	Салон Мадлены сделался влиятельным центром, где каждую неделю сходились некоторые из членов кабинета.
The President of the Council had even dined twice at her house, and the wives of the statesmen who had formerly hesitated to cross her threshold now boasted of being her friends, and paid her more visits than were returned by her.	Сам председатель совета министров обедал у нее два раза. А жены государственных деятелей - те, что еще недавно не решались переступить порог ее дома, теперь гордились дружбой с нею и бывали у нее чаще, чем она у них.
The Minister for Foreign Affairs reigned almost as a master in the household.	Министр иностранных дел держал себя здесь почти как хозяин.
He called at all hours, bringing dispatches, news, items of information, which he dictated either to the husband or the wife, as if they had been his secretaries.	Он приходил в любое время, приносил телеграммы, всякого рода сведения и диктовал то мужу, то жене информацию, как будто они были его секретарями.
When Du Roy, after the minister's departure, found himself alone with Madeleine, he would break out in a menacing tone with bitter insinuations against the goings-on of this commonplace parvenu.	Стоило министру уйти, и Дю Руа, оставшись вдвоем с Мадленой, ополчался на этого бездарного выскочку: в голосе его появлялись угрожающие нотки, каждое его замечание было полно яду.
But she would shrug her shoulders contemptuously, repeating:	Но Мадлена презрительно поводила плечами.
"Do as much as he has done yourself.	– Добейся того же, чего и он, - говорила она.
Become a minister, and you can have your own way.	– Сделайся министром, тогда и задирай нос.
Till then, hold your tongue."	А до тех пор помалкивай.
He twirled his moustache, looking at her askance:	Жорж крутил усы, искоса поглядывая на нее.
"People do not know of what I am capable," he said, "They will learn it, perhaps, some day."	– Еще неизвестно, на что я способен, - возражал он, - быть может, когда-нибудь об этом узнают.
She replied, philosophically: "Who lives long enough will see it."	– Поживем - увидим, - тоном философа заключала она.
The morning on which the Chambers reassembled the young wife, still in bed, was giving a thousand recommendations to her husband, who was dressing himself in order to lunch with M. Laroche-Mathieu, and receive his instructions prior to the sitting for the next day's political leader in the _Vie Francaise_, this leader being meant to be a kind of semi-official declaration of the real objects of the Cabinet.	В день открытия парламента, пока Жорж одевался, собираясь идти к Ларош-Матье, чтобы еще до заседания получить у него информацию для завтрашней передовицы, в которой должны были быть изложены в официозном духе истинные намерения правительства, Мадлена, еще лежа в постели, поучала своего супруга.

Madeleine was saying: "Above all, do not forget to ask him whether General Belloncle is to be sent to Oran, as has been reported.	– Главное, не забудь спросить, пошлют ли генерала Белонкля в Оран, как это предполагалось вначале, - говорила она.
That would mean a great deal."	– Это может иметь большое значение.
George replied irritably: "But I know just as well as you what I have to do. Spare me your preaching."	– Не приставай, - огрызнулся Жорж. – Я не хуже тебя знаю, что мне надо делать.
She answered quietly: "My dear, you always forget half the commissions I entrust you with for the minister."	– Дорогой мой, ты всегда забываешь половину моих поручений к министру, - спокойно возразила она.
He growled: "He worries me to death, that minister of yours.	– Мне осточертел твой министр! – проворчал Жорж.
He is a nincompoop."	– В конце концов, он просто болван.
She remarked quietly: "He is no more my minister than he is yours.	– Он столько же мой, сколько и твой, -хладнокровно заметила она.
He is more useful to you than to me."	– Тебе он еще полезнее, чем мне.
He turned half round towards her, saying, sneeringly: "I beg your pardon, but he does not pay court to me."	– Виноват, за мной он не ухаживает, - слегка повернув к ней голову, сказал он с усмешкой.
She observed slowly: "Nor to me either; but he is making our fortune."	– За мной тоже, но с его помощью мы создаем себе положение, - нарочито медленно сказала она.
He was silent for a few moments, and then resumed: "If I had to make a choice among your admirers, I should still prefer that old fossil De Vaudrec.	– Если б мне пришлось выбирать между твоими поклонниками, - помолчав несколько секунд, снова заговорил Жорж, - я уж скорее отдал бы предпочтение старому олуху Водреку.
What has become of him, I have not seen him for a week?"	Кстати, что с ним такое? Я не видел его уже целую неделю.
"He is unwell," replied she, unmoved. "He wrote to me that he was even obliged to keep his bed from an attack of gout.	– Он болен, - с невозмутимым видом ответила Мадлена, - он писал мне, что приступ подагры приковал его к постели.
You ought to call and ask how he is.	Не мешало бы тебе навестить его.
You know he likes you very well, and it would please him."	Ты знаешь, что он тебя очень любит, - это ему будет приятно.
George said: "Yes, certainly; I will go some time to-day."	– Да, конечно, - согласился Жорж, - сегодня же съезжу к нему.
He had finished his toilet, and, hat on head, glanced at himself in the glass to see if he had neglected anything.	Он закончил свой туалет и, надев шляпу, еще раз проверил, не забыл ли он чего-нибудь.
Finding nothing, he came up to the bed and kissed his wife on the forehead, saying:	Убедившись, что все в порядке, он подошел к кровати, поцеловал жену в лоб и сказал:
"Good-bye, dear, I shall not be in before seven o'clock at the earliest."	– До свиданья, дорогая, я вернусь не раньше семи.
And he went out.	И вышел из комнаты.