Минеты и нежность
Шрифт:
Я не даю никаких заверений.
Меня можно стереть – ничего не изменится,
Вам только станет от этого легче.
Не вспоминайте меня – забудьте.
Я была, ну и что же? – Сплюньте.
Вы же в лицо мне уже наплевали,
Что лучше б меня никогда не знали.
Пути Вам легкого, воздуха свежего,
Интересных знакомых, друзей прежних,
Вина хорошего и кино под вечер,
И, конечно же, так Вами жаждущей встречи
С тем самым единственным любящим принцем,
С которым «дожить», пусть
Спокойствия в днях и гармонии, с радостью
За Ваше счастье молюсь, Богу кланяюсь.
Недочеловек
Какая тебе к черту разница,
Что случится со мною однажды?
Мне доктор сказал, меня не надо спасать:
Мне уже пора в ад.
Получеловек-полуобезьяна –
Изъян на изъяне.
Да, верно, к лицу, и мне очень нравится,
Как надо мной жизнь издевается.
И что мне даровано любить впустую –
Ценю в первую очередь. Вхолостую.
Я у Бога в каких-то особенных списках,
Где сжигают и не оставляют записки:
Кто, когда, для чего рождена? Похоронена?
Все просто там у них как-то устроено:
Случается – недочеловеком рождаются лишним.
Так вот оно так в моем случае вышло.
До срока
Диана поет, ты сдалась до срока.
Я согласна с ней, прости, убогую.
Но ты, правда, сдалась, не сумела вынести
Недопониманий и чертовой выспренности
В драме наших с тобой отношений,
Где я сильно рвала тебя, и ты без сомнений
Просто отбросила меня в дальний угол,
Плюнув на все, где нам было уютно:
На кинотеатры, в кафе разговоры,
На мои стихотворные к тебе стоны.
Ты просто выбросила меня из жизни,
А я вот написала про тебя книжку:
Как сильно люблю и как счастья желаю,
И сложно сказать, что, тебя отпуская,
Я себя переламываю, пересиливая,
Не драться за тебя изо всей силы.
А я бы дралась еще долго и долго,
Только тебе ведь не надо того.
Заезжены все эти рифмы, словечки,
Но мне все равно покупать колечки,
Цветы дарить тебе очень хочется,
Прости за это и то, что просится
Сердце мое к тебе очень близко,
Знаю – нельзя, помню – не вышло.
Отпустила, тебя не зову, горько плачу:
Только в моей жизни что-то ты значила.
Ничего чувственнее и роднее,
Не было у меня ни с кем, и, краснея,
Обнять бы тебя, полежать на плечике –
Для меня нет высшего блага, и легче
Мне было только с тобой жизнь вынести,
Где
Навеки
Мне никто не дарит цветы,
Ни колечки, ни коробки конфет.
Я их дарила тебе,
А теперь, кто дарит, ответь?
Неужели каждый второй
Прославляет тебя, знакомый?
Ты, правда, для всех королева?
И задаривают подряд, как искомое?
Тебе посвящают стихи,
Про тебя пишут нежные книжки?
Нас много, таких, как я?
Еще одна будет лишней?
Почему ты не ценишь меня,
Не бережешь, хоть украдкой?
Я же всегда твоя,
Словно в вещей порядке.
Почему ты не бережешь?
Почему мы живем параллельными?
Наверно, что было – ложь,
Я лишь замещала время?
Мне же тебя не забыть,
Мне же – ты Солнца яснее.
И я буду тебя любить
С каждым днем все сильнее.
Я буду писать о тебе, для тебя,
Чтоб все люди узнали,
Что ты такая одна,
С глазами глубокой печали,
С губами – тонкими струнами,
С носиком, к небу вздернутым,
С душою, любящей Бродского
И Цветаеву, с душою – волн
Вечных перемен настроений,
Постоянных изменений мнений.
Я не перестану писать о тебе:
Я же твоя. Навеки.
Буду
Не отпускает меня, комочек,
Сильней прижимается, очень-очень.
Льнет все поближе, и лапкой – в охапку,
Словно бы с дочкой засыпаю сладко.
И сопит мне под ухо нежными трелями,
А я б на нее – так и смотрела бы…
Нет в мире красивее в этом создания,
Чем ты, спящая, ласковая, дорогая.
Наутро проснешься, меня тихо спросишь:
«Я не волновала тебя этой ночью?»
Волновала, конечно, и ночью, и утром,
Пахнущая девочка моя незабудкой.
Волновала, но радостно мне волнение:
Ты прижималась все сильней и сильней.
И я чувство близости никогда не забуду:
Оберегать обязана – буду.
В темной комнате под ржавыми стенами
В темной комнате под ржавыми стенами,
Где звучат струны ненастроенные,
Пилят меня сомнениями,
Что я этой жизни достойна.
За окном облезлые ветви деревьев,